Новый Мир ( № 7 2013) - Новый Мир Новый Мир

при мне снесли… o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

o:p   /o:p

*   * o:p/

  * o:p/

o:p   /o:p

Что мне делать? Слухи, словно блохи, o:p/

а у правды скорость черепах. o:p/

Попадаю в дневники и блоги, o:p/

застреваю в чьих-то черепах. o:p/

Отраженья — быстрая забава, o:p/

никого не держат зеркала… o:p/

Ну а слава? Слово, а не слава o:p/

остаётся, если жизнь прошла. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

o:p   /o:p

Наплыв o:p/

  o:p/

Потому ль, что устал  o:p/

от столичного стойкого стресса, o:p/

не впервой  отключаясь, o:p/

забыл куда я иду, — o:p/

ни с того, ни с сего o:p/

на меня наплывает Одесса, o:p/

старый дворик, o:p/

сентябрь в сорок первом году. o:p/

На верёвках белье, вездесущие кошки o:p/

разбегаются пулей o:p/

от истошного воя сирен. o:p/

Я бегу посмотреть o:p/

на окрестности после бомбёжки, o:p/

на картину квартир меж провалами стен. o:p/

Шквал войны удалился куда-то, неистов, o:p/

наши ночью по морю ушли — o:p/

вернутся ль назад? o:p/

Одесситы с опаской o:p/

встречают румынских кавалеристов, o:p/

а назавтра подкармливают o:p/

их голодных солдат. o:p/

Ни с того ни с сего наплывает Одесса нежданно, o:p/

но теперь с одноклассницей я o:p/

в приморском саду, — o:p/

угощаю мороженым, подбираю каштаны, o:p/

это тоже сентябрь, o:p/

но в послевоенном году. o:p/

А потом по живому границы — o:p/

что может быть злее? o:p/

Суверенные новости — врозь и привет! o:p/

В «зарубежной» Одессе o:p/

читаю стихи в Литмузее, o:p/

я теперь, так сказать, o:p/

московский поэт. o:p/

Узнаю говорок — o:p/

никакого прогресса. o:p/

Старый дворик на месте — осторожно иду, o:p/

ослабев от любви, — o:p/

ты все та же, Одесса, o:p/

наплывай напоследок o:p/

в моем седовласом году… o:p/

o:p   /o:p

*   * o:p/

  * o:p/

Жизнь была свободной и пленной, o:p/

без людей и с родными людьми — o:p/

расширяющейся вселенной o:p/

одиночества и любви. o:p/

Так случается и с империями, o:p/

исчерпавшими годы экспансии, — o:p/

и с вакансиями и с потерями, o:p/

оставлявшими память в запасе. o:p/

Жизнь свою я держу, как державу, o:p/

расстающуюся с безграничностью, o:p/

царство, где погулялось на славу o:p/

и я значился главной личностью. o:p/

Уважаю законы материи, o:p/

но пытаюсь руками усталыми o:p/

удержать любимцев империи, o:p/

покидаемой в темпе вассалами. o:p/

Время падать плодам переспелым, o:p/

время в землю закутаться зёрнам… o:p/

Стало белое чёрно-белым, o:p/

чёрно-белое стало чёрным. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

*   * o:p/

  * o:p/

Слова любви o:p/

запылились, как старые окна, o:p/

вывожу на них пальцем o:p/

вопросительный знак. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

*   * o:p/

  * o:p/

Чтоб отброшенным быть в предысторию o:p/

ночью нужен простой предлог. o:p/

В современнейшем санатории o:p/

отключился электроток, o:p/

вот и стали мы первобытными… o:p/

Но, пожалуй, некстати пример: o:p/

вовсе не были беззащитными o:p/

первобытные в мире пещер. o:p/

Это нас пугают слепые степи, o:p/

ночь, где зверь появиться не прочь, o:p/

потому что чины и учёные степени o:p/

никому не в силах помочь. o:p/

Современники, сбитые толками o:p/

о внезапной глобальной беде, o:p/

не хотите ли тихими толпами o:p/

встать o:p/

и слушать стихи в темноте? o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

*   * o:p/

  * o:p/

Если по улице едет точильщик — «точу ножи», o:p/

водовоз проезжает — «кому колодезной?» o:p/

прошлым во сне продолжаю жить, o:p/

детское сердце колотится. o:p/

В кадке ногами давя виноград, o:p/

возвращается время назад, o:p/

на примусе мама печёт блины, o:p/

еще нет войны... o:p/

............................. o:p/

Ничего прекраснее не было, o:p/

чем после бессонницы — сны, o:p/

и вкуснее белого хлеба o:p/

после войны. o:p/

Чужой

Шкловский Евгений Александрович родился в 1954 году в Москве. Закончил филфак МГУ. Прозаик, критик. Автор нескольких книг прозы. Постоянный автор «Нового мира». Живет в Москве. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

o:p   /o:p

Все уже знали, что у него есть человек. o:p/

Что за человек? o:p/

А вот просто человек — и все. Из ближнего зарубежья. Из бывших наших. Вроде как таджик. Ильяс — имя. Приехал недавно, работу не найти, ну и растерялся. В одно место ткнулся — денег не заплатили, в другое — условия кошмарные и полулегально, — не захотел. o:p/

Встретились же случайно на улице, несколько минут шел рядом, наклонив голову, но как бы вполоборота. Потом наконец отважился — попросил денег. Смущаясь и отводя глаза. Не нагло. Н. и спросил: а что умеешь? Тот даже не удивился: ну, разное. А конкретней? Строгать, пилить, электрика чуток, все понемножку. И не то чтобы Н. нужен был работник, нет, просто лицо приглянулось. Потерянное такое лицо. Ну и привел домой, накормил-напоил, оставил ночевать, а потом и дело нашлось — квартиру приводить в порядок. Денег почти не платил, разве что на карманные расходы, но еду покупал. Ильяс, между прочим, ее и стряпал, так что к возвращению Н. всегда был ужин. Понятно, не как в ресторане, но есть можно. При бывшей жене и такого не было. o:p/

o:p   /o:p

Надо сказать, питались они с Ильясом по-студенчески: всякие дешевые «дошираки», макароны с сосисками, яйца, пельмени, овсянка…. Ну и, ясное дело, чай. o:p/

Ильяс чай (зеленый) пил часто, заваривая в небольшом фарфоровом чайнике, который привез с собой, в завтрак пил, в обед, в ужин, в промежутках между ними. Наливал в пиалу и потом отхлебывал вдумчиво, мелкими глотками. Вроде как чайную церемонию устраивал, сам того, впрочем, не ведая. Просто в его семье так заведено: чай до, чай после, чай в промежутке. o:p/

В отличие от него, Н. довольствовался черным, в пакетиках на ниточках (возни меньше), да и не в таких количествах. Однако и ему перепадало из заветного красного чайника. o:p/

Питались они, как правило, молча, лишь иногда на Н. нападала словоохотливость, и он начинал расспрашивать Ильяса о его поселке, о семье и прочем. Отвечал Ильяс немногословно, но за то время, пока он жил у Н., кое-что удалось узнать. В семье шестеро детей (Ильяс старший), хлопковая повинность, бедность… o:p/

Собственно, ничего особенного. o:p/

o:p   /o:p

После развода Н. уже несколько лет жил один. С женой расстались в общем-то мирно, но все равно обида. Он, впрочем, и теперь готов был помогать. Семейная жизнь не заладилась, но человек в принципе добрый. Добрый, но трудный. Есть такие люди — добрые, но трудные. Спорщик невыносимый. Если что не по его, все мозги проест. o:p/

Между прочим, Ильяс не первый у него. Был еще человечек, алкаш, из старой его конторы, которого он тоже приютил. Гриша. Русский. Этот Гриша года два у него гужевался, все полы перестелил, баньку построил на даче, теперь фактически принадлежащей бывшей жене. Н. его от спиртного отваживал, к наркологу водил, но Гриша все равно срывался. Слава богу, тихий был, даже когда выпьет. Но ради выпивки на все был готов, а хуже всего — потом ничего не помнил. Что Н. ему помог — это точно. o:p/

o:p   /o:p

А теперь вот Ильяс. Именно он с некоторых пор часто брал трубку вместо Н., речь с сильным акцентом, однако понять можно. o:p/

Трудно сказать, как они жили вместе, о чем разговаривали. По телефону Ильяс бывал немногословен. «Нет его, — говорил он. — Скоро будет». И осторожно клал трубку. o:p/

Работал Ильяс медленно, но делал все очень тщательно. Каждую плитку в ванне, каждую деталь подгонял так, чтобы все было супер. В отличие от Н., который всегда куда-то летел и все равно не успевал, он никуда не торопился, подолгу мог сидеть на корточках, чем-нибудь занимаясь или даже ничего не делая, еще любил взобраться с ногами на широкий подоконник и, устроившись там, глазеть на улицу. Совсем как кот сибирской породы Василий, когда-то полуживым котенком подобранный Н. на лестничной клетке. o:p/

Так хозяин нередко и заставал обоих, иногда даже с распахнутым окном, что, впрочем, с учетом первого, правда довольно высокого, этажа было не особенно страшно. Кот, в молодости любивший прогуляться на воле, спрыгивал отсюда на улицу и потом возвращался, как порядочный, через подъезднyю дверь. o:p/

Над ним Ильяс тоже взял шефство, так что пожилой седомордый Василий, поначалу отнесшийся к нему настороженно, если не сказать враждебно, стал проявлять не только лояльность, но даже и симпатию, причем не меньшую, чем к Н. Да и не удивительно: Ильяс его баловал — то рыбки купит, то какие-нибудь особые кошачьи деликатесы, щеткой специальной чесал его каждый божий день. Дошло до того, что кот стал ходить за ним хвостиком. Куда Ильяс, туда и Василий. Ляжет или сядет неподалеку и вроде как дремлет, хотя зеленый глаз нет-нет и блеснет сквозь томный прищур. Следил за Ильясом, готовый тут же вскочить и двинуться вслед. o:p/