Kizumonogatari - Исин Нисио

Ближайший к ней вампир.

Это я, но все равно различие в наших позициях хозяина и слуги может быть фатальным.

В конце концов, успешное проведение революции никогда не было простым трюком.

– Согласна. Хоть я сама и разработала план действий, но это не означает, что в нем нет дыр. Если ты проиграешь, то это будет наихудшим исходом, по крайней мере, для меня. Ты умрешь, как и хотел, а Кайи Хеартандерблейд-сан останется в живых. А она, скорее всего, съест меня. Она считала меня мобильной едой, поэтому должна была запомнить мое лицо.

– Ты уже обдумывала контрмеры на такой случай?

– Хм? Нет, так далеко я не загадывала.

Ханекава покачала своей головой с выражением беспокойства на лице.

– У нее превосходная родословная, не так ли? Так или иначе, Хеартандерблейд-сан не соответствует образу существующих вампиров. Все так, как вы с Ошино сказали, ее бессмертие настолько велико, что даже ее слабые места уже не похожи на слабые места.

– Если предположить, что физиологически я не отличаюсь от нее, то трудность состоит в разнице опыта…

– Есть еще психологическая проблема.

– Психологическая?

– Сможешь ли ты одолеть Хеартандерблейд-сан, с которой ты прожил под одной крышей все весенние каникулы.

– …

Она заботилась обо мне.

Она постоянно приглядывала за мной.

Чтобы спасти меня от смерти, она выскочила на солнечный свет.

И она была моим спасителем.

Жизнь, которую я попытался выбросить…

Она не зашла настолько далеко, чтобы просто забрать ее.

Возможно, это похоже на любовь людей по отношению к домашним животным…

Но тем не менее.

Например, в тот раз, когда мы разговаривали на крыше…

Мы тогда смеялись.

– Я смогу справиться с этим, – собравшись с духом, произнес я. – Я обязательно уничтожу ее.

– Да, – кивнула Ханекава.

Кажется, она хотела еще что-то сказать, но все-таки решила промолчать.

Вместо этого она произнесла: «Ну, ладно».

– Разумеется, я помогу тебе. Я, как разработчик этой стратегии, тоже несу ответственность. Если я могу чем-нибудь помочь, не молчи и скажи, чем именно.

– Не молчи, ха.

– Ха-ха-ха, ну, хоть я так и сказала, но я, тем не менее, не имела в виду еще больше фансервиса.

Хоть она и произнесла такую оговорку, но неужели Ханекава действительно пыталась сменить атмосферу, и при этом бодро смеясь? Не может быть.

Следовательно, это должно быть недопонимание… Какая жалость, разве такая манера речи не является вступлением к предмету разговора?

Почему она пытается помочь мне с этим?

Помоги мне с чем-нибудь вроде боевой стратегии!

Ну и ну, что за глупости ты говоришь такому воспитанному Арараги Коеми…

– Ханекава.

– Что?

Наклонив голову подобно Ханекаве, я сказал самым вежливым тоном: «Могу ли я потрогать твою грудь?»

– …

Лицо Ханекавы окаменело, а ее голова так и замерла в наклонном положении.

Тем не менее, она продолжала улыбаться.

Внутри хранилища сгустились тучи.

Что же мне делать среди этой тяжелой атмосферы…

– Твою грудь.

– Я тебя поняла.

Ханекава посмотрела сначала вверх, а потом вниз.

После этого она снова уставилась на меня.

– Зачем тебе это?

– Я нуждаюсь в этом. Очень нужно, – сказал я.

Мое лицо приняло самое серьезное выражение.

– Ты не видела, как выглядит Киссшот Ацероларион Хеартандерблейд в своем истинном облике.

– Хм? Ну, я видела ее в 12-летнем и 17-летнем возрасте, поэтому не то чтобы я не могла представить, как она выглядит в 27 лет.

– Это за гранью твоего воображения, – сказал я, подняв указательный палец. – Ее грудь превосходит твое воображение.

– Грудь…

– Я боюсь проиграть, поскольку меня привлекает ее грудь. А она, скорее всего, будет подпрыгивать во время боя. Вот почему в качестве ответной меры я бы хотел получить немного опыта насчет женской груди.

– Ох-хо-хо, – заохала Ханекава. – Это невероятно глупая причина…

– Она не имеет для тебя смысла?

– Хм.

Ханекава медленно закрыла глаза и наморщила брови, словно от головной боли.

– Хорошо.

– Э?! Серьезно?!

Почему?

Почему она подумала, что тут есть смысл?!

– Подожди немного, – сказала она.

Сначала Ханекава ослабила галстук и сняла школьный свитер. Затем она вытащила края блузки, заправленные в юбку. Пока я наблюдал за ее действиями, она завела обе руки за спину и засунула их себе под блузку.

Прошло несколько секунд.

Ханекава вытащила из-под блузки расстегнутый лифчик. Она быстро сложила его привычными движениями и спрятала под мат, на котором сидела.

После этого она посмотрела на меня.

– Ну, а теперь дотронься до нее, – сказала она.

– !…

Я не хотел, чтобы все зашло так далеко!

Что происходит?!

Я не могу унять свое сердцебиение.

Ей совсем не нужно было его снимать!

Ей вообще ничего не нужно было снимать!

– Э-э-э?

В чем дело?

Так или иначе, как только она сняла свой свитер и расстегнула бюстгальтер, мне показалось, что ее грудь увеличилась… Это иллюзия?

Нет, глаза вампира невосприимчивы к иллюзиям.

Сейчас Ханекава, по крайней мере, с учетом того, что я могу разглядеть сквозь блузку, не проиграет Киссшот. Нет, похоже, она обладает бюстом, с которым ничто не сравниться.

Более того, его форма превосходна.

Несмотря на то, что она сняла лифчик, и ее грудь потеряла свою поддержку, все выглядело так, словно она игнорировала законы физики. Как будто Ханекава способна управлять гравитацией, являясь при этом человеком.

Это за гранью воображения.

Разумеется, я попросил ее, полагая, что Ханекава откажет мне, но даже если и так, было бы очень грубо говорить, что это всего лишь шутка.

Ханекава Цубаса.

Она способна состязаться даже с Киссшот.

Я и не думал, что у Ханекавы такая грудь!

Н-но…

Встав на ноги, Ханекава направилась ко мне. При каждом шаге ее грудь двигалась,

поэтому я закрыл глаза и замер, словно меня парализовало. После этого она села прямо передо мной, опустила руки по бокам и, напрягая спинные мышцы, она выпятила свою грудь.

В такой позе она выглядит еще больше.

Несомненно, можно так выразиться, описывая эту грудь.

Более того, поскольку на ней была весьма тонкая блузка, можно сказать, что грудь Ханекавы была целиком и полностью выставлена на обозрение.

– Арараги-кун.

– Э? Ах да, в чем дело?

– Если ты собираешься массировать ее, то сделай это правильно.

– П-правильно?

– Думаю, тебе нужно массировать ее не меньше, чем 60 секунд.

– Ше-шестьдесят секунд…

Это невозможно.

Планка слишком высока.

Массировать ее правильно, что она имела в виду?

Прежде чем я заметил, касание превратилось массажом.

Черт, сейчас я уже не могу ответить, что просто пошутил…

Что же я делаю со своим драгоценным другом?

– Не стоит легко ко мне относиться!

– Да, сэр!

Как мне и было сказано, я неосознанно приготовил свои руки.

Но их только приготовил, а сам я остался неподвижен.

В любом случае, благодаря вампирским рефлексам, я абсолютно не могу обращаться с ней полегче, но я не знаю, какое усилие нужно применять. Во-первых, должен ли я прикасаться к ней сверху или снизу, и у меня нет ни малейшего понятия, что же делать после этого.

Она определенно не уместится в моих руках.

Поэтому мне не хочется приближаться спереди.

Может быть, сбоку, нет, нет.

Так будет еще труднее.

– Эй, Ханекава.

– Хм? В чем дело?

– Не могла бы ты повернуться спиной? – тихим голосом произнес я. – Мне трудно сделать это, глядя на твое лицо.

Возможно, Ханекава не может хорошо разглядеть меня при свете фонарика, но поскольку я вампир, то прекрасно вижу выражение ее лица.

Ее лицо уже покраснело.

Она кусала свои губы.

Это тяжело.

– …

Промолчав, Ханекава слабо кивнула и отвернулась.

Я увидел начало ее косичек.

Я никогда не обращал на них внимания, но до чего же прекрасные волосы, совершенно не имеющие повреждений. Видимо, они получают соответствующий уход.

– Ух…

Ах, даже в такой позиции это все еще трудно.

Поскольку Ханекава повернулась спиной, мне придется обхватить ее тело, но в этом случае мне сильно мешают ее руки…

– П-положи руки за голову.

– Это что, радио-гимнастика?

Но, несмотря на эти слова, Ханекава подняла руки.

Теперь путь был чист.

А затем я просунул руки под ее подмышками. Естественно, в результате моих действий наши тела соприкоснулись. Ханекава повернулась ко мне спиной, и если я попытаюсь прикоснуться к ее груди, это, пожалуй, будет выглядеть так, словно я обнимаю ее сзади…

Тяжело даже ощущать дистанцию между нами. Должен ли я скрестить руки? Или нет, будет легче ухватиться, если я буду держать руки так, как есть?

Я раскрыл пальцы.

Ханекава оставалась неподвижной с самого начала, но, даже глядя ей в спину, я понимаю, как она нервничает. Я тоже нервничал.