Сказочник (СИ) - Серж Олли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Возьми меня ещё раз, Игнат, — шепчет отчаянно. — Мне очень нужно…
От ее горячей просьбы член моментально встаёт. Но нет… не это ей сейчас нужно.
Бережно останавливаю ее руки и, отстраняясь, целую каждую ладошку.
— Я тоже хочу тебя, но нужно поесть и идти спать. А завтра мы все наверстаем, я обещаю.
Лера обижено замирает, но потом смиренно кивает. Разрешает накормить себя половиной бутерброда, вместо алкоголя просит молоко и уже прямо за столом, расслабившись, начинает отключаться.
Уношу ее в кровать, как ребёнка. Укутываю в одеяло и ложусь рядом. Мне хочется верить, что завтра она не даст заднюю. Не будет смотреть на меня, как на самый главный свой кошмар, что просто улыбнётся и…
— Игнат… — слышу над ухом панический громкий шёпот. — Игнат, да проснись же ты!
Распахиваю глаза и очумело моргаю, приходя в себя. Я спал? Уже утро? Вот это отключило.
Справа на кровати стоит насквозь мокрая и всклоченная Лера.
— Что такое? — подрываюсь в положение сидя.
— Игнат, я, кажется тебе душ сломала, — восклицает она покаянно. — Он не выключается. Я его халатом замотала…
Падаю на спину, утягивая Леру за собой и нервно смеюсь.
— Черт с ним с душем, — говорю от души. — Лучше поцелуй меня.
— То есть тебе все равно, что в доме потоп? — дергает бровью она, нависая над моим лицом и сдувая со лба мокрую прядь.
— Абсолютно, — подтверждаю. — Главное — что это сделала ты.
Эпилог
Лера
— Лера, ты уверена, что нам не нужно поменять билеты и прервать отпуск? — нервничает мамин голос в телефонной трубке. — Мне сегодня снился сон, что ты рожаешь.
— Мамуль, — говорю терпеливо и, радуясь, что она не видит, подкатываю глаза. — Срок почти через две недели. Я здесь не одна. Софья с Михаилом полностью занимают детей. Я только ем и сплю. А у тебя свадебное путешествие.
— Ох, ладно, — вздыхает она. — Целую доченька, тогда мы побежали на ужин. Эти турки делают просто невероятные пирожные. Приеду — придётся сесть на диету.
— Не переживай, — смеюсь я в трубку. — Я тебе Ваньку с Танюшей подкину. Три дня, и будете с Тимофеем Александровичем, как его тепличные огурцы.
— Ой, ну тебя, — смеется в ответ мама и понижает голос. — Хоть отдохну от грядок.
— А ты как думала, — подкалываю ее. — Быть женой фермера — это тяжёлый труд.
В трубке раздаётся скрежет, и мамин голос временно затихает.
— Мааам… — зову ее.
— Да, я здесь, — возвращается она. — Тимофей просит не забывать менять воду Феликсу два раза в день. И хотя бы через день выпускать во двор из вольера.
— Ну конечно, — уже утомлённо отзываюсь. — Если мы не будем ему менять воду, он своим лаем перебудит весь посёлок.
Разговор с мамой удаётся завершить только после третьего сердечно прощания до следующего созвона и поцелуев в динамик.
— Иго-гого, — доносится до меня.
— Но, но, мой единорог, — заливается радостным смехом вседозволенности голос дочери. — Ну быстрее, ты же лошадка! — капризно.
Я вылетаю в коридор на столько быстро, на сколько позволяет огромный живот и замираю на пороге сжимая губы, чтобы не засмеяться в голос.
Михаил стоит на коленках посередине коридора, на его лбу приделана шапочка, оставшаяся с дня рождения, а наша с Игнатом наглая четырёхлетняя дочь важно выседает на его спине.
Вздыхаю. Ни в чем отказа засранке нет.
— Татьяна, — говорю строго. — Ты же знаешь, что у дедушки болит спинка. Как тебе не стыдно?
— Лера, да все нормально, — пытается храбриться Михаил.
— Он сам мне разрешил, — хитренько прищуривается дочь.
— Немедленно слезай, — прикрикиваю.
Подхожу и снимаю ее со спины Михаила.
— Ох… — крехтя и посмеиваясь распрямляется он. — Умотала сегодня.
— Лерочка, как там мама? — раздаётся голос Софьи.
— Все хорошо, — отвечаю, заглядывая к ней на кухню. — Только Тимофей страдает, что его овощам здесь солнышка не хватает. Поэтому они не такие сладкие и ароматные, как турецкие. Собирается заказать какие-то супер лампы в теплицы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Вот неугомонный человек, — всплескивает руками женщина. — Я лучше его овощей в жизни не ела. Не зря ж два элитных посёлка кормит. Ему бы расширяться… — берет ложку, помешивает суп и достаёт из него кусочек картошки. — Так почти готово, — выносит борщу вердикт. — Сейчас заправку положу, и можно кушать.
— Пойду позову всех, — разворачиваюсь к двери и слышу звонок в домофон. — Я открою, — повышаю голос.
Подхожу к переговорному устройству, включаю камеру и напрягаюсь, видя двух людей в штатском, но явно военной выправки.
— Здравствуйте, — говорю в динамик. — По какому вы вопросу?
— Служба безопасности банка «Стандарт Платинум», — хрипит в динамике мужской голос. — Откройте, пожалуйста, мы бы хотели с вами поговорить.
— Хм… — отзываюсь, чувствуя, как сердечко начинает частить. — Подождите минутку. — Отключаю динамик и кричу. — Михаил, спуститесь, пожалуйста, у нас тут странные гости…
— Да мы здесь, не кричи, руки мыли, — выходит он с Таней из ванны. — Ну-ка быстро к бабушке, — отправляет ее на кухню, а сам подходит к домофону. — Что случилось? — хмурится, рассматривая мужчин.
— Говорят, что из банка, — пожимаю плечами. — Может, лучше с ними не общаться, а позвонить Игнату сначала?
— Чего человека от работы отвлекать, — вытирает мокрые руки о футболку Михаил. — Пойду с господами в саду переговорю. Узнаю, чего надо. А ты двери запри на всякий случай. И не высовывайтесь, — на его лице появляется решительное выражение.
Он выходит на улицу, а я бегу в гостиную и припадаю к окну. С моего наблюдательного пункта ничего не слышно, но зато хорошо видно, что происходит.
Мужчины встречают Михаила хмуро. Явно даже быковато. Но это с нами женщинами он может позволить себе ползать и играть в лошадку, а в ситуациях требующих решений и силы Михаил становится жестким и принципиальным.
Вот и сейчас. Он невозмутимо смотрит предъявленные «корочки», что-то объясняет и только после этого открывает калитку, впуская мужчин на территорию двора.
Те достают планшет и что-то начинают показывать, возбужденно размахивая руками.
От волнения у меня даже начинает тянуть живот. Ощутимо так. Я машинально поглаживаю его, чтобы успокоить.
Михаил смотрит на экран несколько секунд, а потом начинает хохотать. Извиняется, прикрывает рот рукой и снова смеется, жестом приглашая мужчин в дом.
Я бегу им навстречу.
— Проходите, проходите, — Михаил открывает дверь и пропускает названных гостей в прихожую. — Только ботинки снимайте. У нас маленький ребёнок.
Сотрудники банка уже не выглядят такими решительными, как раньше. Скорее, растерянными и настороженными.
— Что случилось? — не выдерживаю я.
— А вот сейчас нам один господин и поведует «что», — тоном, не предвещающим ничего, кроме ремня, изрекает Михаил. — Иван! — рявкает. — А ну бегом сюда. Вместе с агрегатом своим.
— Ванечка, спустись к нам! — желая побыстрее получить информацию, тоже повышаю голос и чувствую, как живот от этого сжимается резкой схваткой. — Ой… — начинаю глубоко дышать и опираюсь рукой на стену.
— Все нормально? — кидается ко мне Михаил.
— Да, — киваю и пытаюсь продышать отголоски боли. — Тренировочные, — хриплю, — это от волнения.
— Чего кричите? — сбегает по лестнице вниз «виновник торжества», — Мам? Ты чего?
— Все нормально, — машу руками и начинаю закипать, потому что мне, вообще то, больно, а они в молчанку играют. — Да говорите уже! — рявкаю на вконец растерявшихся представителей охраны банка.
— Ваш сын играет в компьютерную игру «Средневековье. Новая эра.»? — задаёт мне вопрос один из мужчин.
— Играет, — пожимаю плечами, — У них вся школа в неё играет. В чем вопрос?
— А в том, — громыхает Михаил, — что кто-то просит деньги на мороженое. Сам вкладывает их в развитие героя, а потом продаёт его и выводит прибыль на чужие виртуальные банковские счета, которые привязаны к игре.