Наемники Судьбы.Пенталогия - Юлия Федотова

Довольно долго мы крались по широким городским улицам, прячась в тени построек, каменных, прямоугольных, с плоскими крышами. При желании, мы могли бы зайти в любой из домов. Запоров на дверях не было, как и самих дверей. Магической защиты – тем более. Над входами красовались некие символы, нарисованные краской или выбитые в камне. Возможно, предназначены они были именно для защиты, и жильцы домов искренне верили в их силу, но на самом деле это были не более чем странные картинки.

Коекакая магия в городе всё же присутствовала, но основным его обитателям не принадлежала. По тёмным углам копошились мелкие существа вроде наших боггартов или домовых гоблинов. Порой, они нас замечали, но тревоги не поднимали.

Мы перебирались от дома к дому и подслушивали. Значение слов понимали – смысл не всегда: в нашем языке не находилось аналогий. Особенно когда дело касалось еды. Одним богам ведомо, что за дрянь едят эти твари! Ни за какие блага мира не согласился бы попробовать! Меня от одного запаха тошнит! А вот Эдуард сказал, что «пахнет резко, но аппетитно»! Кто бы мог подумать, что у нас с ним столь разные вкусы!

Суммируя и сопоставляя услышанное, мы смогли сделать три основных вывода.

Первый – эти существа называют себя людьми, и, вероятно, таковыми и являются, не смотря на экзотическую внешность. Впрочем, и не таких видали! Достаточно вспомнить чернокожего дядьку с косичками из мира Макса. Давно известно: людям как биологическому виду присуще большое морфологическое разнообразие. В этом они могут сравниться только с собаками.

Второй вывод: они ждут пришествия какогото змея.Он, судя по всему, их бог, и ктото изза него уже помер.

И третье, самое неприятное: похоже, здесь существует практика кровавых жертвоприношений, и очередная процедура назначена на ближайшее утро. Её ждут если не с нетерпением, то, по крайней мере, с интересом.

Больше ничего вразумительного выведать не удалось, рассказывать нечего. Велик соблазн заняться бытописаниями, но, вопервых, наблюдений слишком много, в голове уже всё перепуталось, вовторых, моё время подходит к концу, сейчас меня на посту сменит Аолен, и я стану спать. К слову, здесь, на вершине холма, насекомых на порядок меньше, есть шанс проснуться живым.

Второй день на новом континенте.

Сегодня чуть свет нас растолкала Энка – смотреть жертвоприношение. Я очень разозлился, потому что намерений таких не имел. Вид жертвенных быков, баранов или, там, чёрных петухов, меня совершенно деморализует, и она это прекрасно знает. Самым лучшим для меня, в этом случае, было бы всё проспать.

Но очень скоро выяснилось, что речь идет не о бедных быках и баранах, а о людях, и это в корне меняло дело. Злиться я перестал (да простят меня все знакомые люди).

Местоположение наше было самым выгодным – с вершины холма отлично просматривался храм на вершине пирамиды (Энка не ошиблась, вот что значит хороший архитектор!) и все подступы к нему. Можно было разглядеть всю сцену в подробностях. Одна беда – для человеческого глаза расстояние оказалось слишком велико, и нас замучили расспросами. Тогда Меридит достала свою двойную подзорную трубу из другого мира, и, кто хотел, мог смотреть в неё по очереди.

В какойто момент, чуть не силой выцарапав прибор из лап Рагнара, я тоже им воспользовался, чтобы рассмотреть самые мелкие детали и подробности, оказавшиеся совершенно тошнотворными. А в целом ритуал был затяжным и унылым. На площади у пирамиды толпился народ. Откудато изнутри жрецы вывели жертв в количестве трёх человек, все мужского пола. Жертвы были почти голыми, а жрецы – очень колоритными: чёрная одежда, расшитая красными псевдомагическими символами, волосы сваляны в безобразные колтуны, будто у сехальских нищих, рожи злющие – нарочно такую не состроишь, глаза белые и бешеные. В Аполидии я видел людей, привыкших жевать пыльцу конопли или вдыхать дым маковой соломки. Они становятся от этого хуже, чем пьяные. Кажется, здесь не обошлось без чегото подобного. Не похожи были жрецы на нормальных.

Они пели и колотили в барабаны так громко, что звук долетал даже до нас. Окажись я возле них – наверняка оглох бы! Но зрители недовольства не выражали, только неприятно подёргивались в такт. Жертвы под конвоем, еле переставляя ноги, поднимались с уступа на уступ, при этом каждый раз обходили всю огромную постройку кругом. Смотреть было скучно до зевоты, но представляю, каково приходилось этим несчастным тварям! Врагу не пожелаешь! Наконец, они взгромоздились на самую макушку. Там, перед храмом, стоял большой каменный постамент – алтарь… Доводилось мне на таком лежать, ох, доводилось! Как вспомню – мороз по коже!

Но мне в своё время повезло куда больше, чем нынешним жертвам. Их по очереди валили на алтарь, служители культа висли на их руках и ногах, так что тела выгибались дугой. А самый эффектный, видимо, главный жрец (его одежда была не чёрной, а красной), кривым тёмным ножом вспарывал грудную клетку, прямо пальцами выдирал сердце и клал на золотое блюдо перед статуей божества. Статуя стояла у самого входа в храм, и вид имела очень абстрактный – не сразу разберёшь, где какая часть тела. Блюдо же было таким большим, что Орвуд так и подскочил. Он всегда очень бурно реагирует на золото. Интересно, это его личное качество, или общая черта гномьего народа?

Трупы жертв столкнули вниз, они кувырком скатились к подножию, оставив за собой широкий кровавый след. Какие то люди подобрали их и унесли. Жрецы перестали завывать, зрители разошлись, а мы очень чётко осознали, что заводить знакомство с горожанами нам совершенно не хочется.

И вообще, мы както не продумали один важный вопрос. Ну, открыли новый континент – а дальше что? Обойти его кругом, вдоль берега, чтобы составить карту? На это могут уйти долгие месяцы, если не годы. Заняться изучением местной природы? Масштабы слишком велики, глаза разбегаются! Не знаешь, за что хвататься, с чего начинать. Методики нет!

Почему я не догадался узнать у Макса, как поступали первооткрыватели в его мире? Тот же Колумб, к примеру. Макс показывал его портрет – важный такой дядька, солидный. Уж наверняка знал, что нужно делать, как себя вести. Меридит говорит: «За чем дело стало? Сгоняй и спроси». Но я стесняюсь вторгаться в чужую жизнь, не имея на то самой крайней необходимости. Мне очень редко удаётся выбрать подходящий момент для перемещения, и я каждый раз попадаю в неловкие ситуации. Однажды даже… впрочем, нет! Тот эпизод огласке не подлежит! А мы постараемся пока обойтись своими силами.

День, начавшийся со зрелища столь неприятного, прошёл мирно и с пользой. Я планомерно описывал и зарисовывал окружающую флору и фауну. Складывается впечатление, что видовое разнообразие одного здешнего холма богаче целого староземского региона, такого к примеру, как Срединные земли. Не говоря уж о землях Северных!