Колокола Обречённых - Pferd Mantel

Васька, он в бляду чисто тонул. Поэтому, заведённая ещё с прошлого утра, его жена, Лида, накрученная к тому же этими страшными военными слухами, решила раз и навсегда убрать из своей жизни мужа – блядуна. Поэтому Василий, не зная, что тут правильно – грустить и радоваться, приплёлся поутру на службу – В СИЗО. Понятное дело – выпили с мужиками с его смены. А как же: повод – жена выгнала. Не каждый день такое. И выпили крепко.

Поэтому всю канитель, имевшую место в тюрьме с утра и дальше – весь день, храпевший в комнате охраны в подвале Полубояров тупо проспал. Ему снились коитусы отнюдь не с женой, и Вася сладко причмокивал во сне. Там ему не было дело ни до кого: ни до жены, которую кстати, примерно в эти часы – туда-сюда – уже основательно обглодал сосед, добрейшей души старикан – историк Игнат Афанасиевич; ни до мертвецов, добравшихся до его верных товарищей по замку и ключу на пару этажей выше; ни до рецидивиста – разбойника Щемило, в отчаянии бьющегося в дверь своего карцера в каких-то двадцати метрах по коридору. Дивная штука – сон: спать бы и дальше, прихрюкивая. Но всё испортил прапорщик Бунявка, мать его, урод. Именно он прервал сладкие грёзы Полубоярова отчаянным стуком в дверь каптёрки.

– Вася! Блядь, просыпайся! Открывай скорее, слышь ты! – орал, колотя окровавленными кулачищами в дверь, Сергей Бунявка.

Василий сел на диване, отирая лицо рукой. Сон, в котором он уже было присадил жгучей чернобровой красотке, был ещё где-то рядом, ещё не уплыл безвозвратно.

– От суки. – пробормотал Полубояров, пытаясь найти незаметное место в штанах для своего возбуждённого со сна, эрегированного хрена. – Чё надо-то?!

– Открывай, блядь, немедленно! – послышался искажённый голос из коридора.

– Да иду, иду… который час-то?

Прапор влетел в комнату бешено вращая глазами и захлопнул дверь, навалившись на неё спиной – словно за ним гнались черти. Уперев руки в бока, Бунявка нагнулся, пытаясь отдышаться, не отпуская при этом припёртую своим задом дверь.

– Э! Ты чё это, Серый??? – наклонив голову вбок, спросил ничего не понимающий Василий.

Дыша, как будто только что пробежал пять километров, согнутый пополам, Серёга молча вытянул руку, показывая пальцем туда, откуда он явился.

– Да чё с тобой?! – снова спросил, борясь с подступающим уже волнением, Полубояров.

– Короче…. Ты не поверишь… – продолжал тыкать пальцем в сторону коридора запыхавшийся Сергей. – Мертвецы встали.

Василий покрутил пальцем у виска.

– Может налить тебе – поправило чтобы?

– Думай что хочешь. Реально тебе говорю – мертвецы. – продолжал уверять Василия Сергей, немного отдышавшись. – Мертвецы.

– И чё они? – вылупил глаза Вася.

– Людей жрут!!! Наримова, Клюева, Колю Вершинина – всех, всех подрали. – сплюнув, поведал Бунявка. – Те, кого они пожрали – сами такими становятся! Как в фильмах!

– Да ладно! – заржал в ответ на это Полубояров. – Разводишь!

– Да сам поди посмотри! – злобно вскрикнул Сергей и протянул к Васе окровавленные руки, показывая ему насколько всё серьёзно. – Я еле съебался!

– Ну, блядь, дела!!! – вращая глазами, бросил Василий, снимая со стула форму.

– Одевайся давай – времени нет! Ключи от оружейного шкафа где??? – спросил прапорщик, шаря на столе и в ящиках.

– А я откуда знаю??? Наверняка, у Нефёдова!

Бунявка махнул рукой.

– Он вместе с Семёнычем тоже таким стал уже… Как вскрывать будем?

– Ты подожди! Какое вскрывать? Без разрешения!!! Нас потом по стенам размажут!

– Кто?! Размазчики все, вон – вместе с конвоем и зеками бродят и жрут людей! – нервно ответил Бунявка.

Отойдя на шаг назад, прапор окинул взглядом массивный оружейный сейф – их единственный спасительный билет наружу, в мир живых.

– Так. Пожарным топором тут не справится… Думай, Васька! Думай!

– Хуле тут думать. В карцере вон – Щемило сидит, выволакивай его сюда. Этот не только сейф откроет, а и дерьмо из твоей задницы утащит пока ты спишь. – предложил Вася.

Сначала Саня услышал топот, прекратившийся у двери его хаты, затем в замке провернулся ключ и дверь открылась. Словно ураган, отбросивший его к стене карцера, в комнату ворвались два вертухая, одного из которых – Ваську Полубоярова – он знал. Ворвавшись, он не откладывая ни секунды, первым делом закрыл дверь снова на ключ. Саню передёрнуло – расклад нездоровый! Сейчас будут метелить!

– Э, что за дела такие, граждане управляющие?! – пытаясь вырулить непонятную с нажима, начал Папа.

– Ты, это… Щемило! Сядь -ка! Сядь – кому говорю! – бросил ему второй вертухай, с виду весьма быковатый. Ещё Папе совсем не понравилось то, что руки этого, второго, были все в кровище.

– Ты сядь, Щемило, в натуре! – останавливая товарища, пытающегося наезжать как паровой каток, миролюбиво сказал Васька.

Папа решил не искушать судьбу и без того в напряжённой ситуации – двое явно сбрендивших вертухаев против него в карцере – а до этого шмаляли вокруг, как на фронте. Следуя непонятно какому позыву, оба охранника и сами, увлекая с собой Саню, уронили задницы на его шконку.

– Ты вот что, Щемило… -начал Вася. – Ты вроде мужчина нормальный, послушай вот… То есть я сам-то – не видел, но вот он – Василий пальцем показал на Бунявку, вскочившего на ноги и нарезающего круги по тесному карцеру. – Вот он утверждает, что тюрьма полна мертвецов. Понимаешь?

– Не, ребятишки – я в эти щели с вами не полезу, неа. Меня Хозяин уединил, я ничё не косорезил, под непонятки и гиморы – не лезу. Попустите!

– Чё ты косую-то нам тут нарезаешь? – вспылил Бунявка. – Вот видишь: все руки в кровище! Там мертвецы людей жрут – как в фильмах, тока в натуре! Понял?

– Ну, понял. Чё не понять? Ну, мертвецы, ага. Жрут всех, как фильме. Не, всё нормально, я чё? – попытался соскочить Папа.

– Да ты послушай! Слыш – шмаляют? Вон. Слышишь? – встрял Вася.

– Дак война! – развёл руками Саня. – А я то чё?

– Щемило. Значит так. Сейчас ты аккуратно встаёшь и вот за Сергеем – показал пальцем на Бунявку Василий. – идёшь в комнату охраны. Без каких-либо фокусов. Так?

– Так.

– Молодец. – ударил резиновой дубинкой по ладони Василий. – Вещи какие с собой?

– Пустой – все в хате остались.

– Забудь теперь про них. – махнул рукой Бунявка. – Всё. Открываю. Вроде тихо там.

А там действительно было тихо. Но тихо – не значит пусто, а встречающие их в коридоре всё-таки были. Избавь Господи от таких встречающих! Стараниями прапорщика Бунявки все трое имели представление какова их природа, а вот для некоторых она так и осталась сокрытой, поэтому в их конкретном случае эти мёртвые мужики выполнили роль провожающих, прости Господи за каламбур. Надо отдать должное Сергею – он не мешкал, столкнувшись нос к носу с двумя мертвецами в узком коридоре сразу же, как дверь отворилась. Пустив в ход резиновую дубинку, Бунявка начал наносить хлёсткие и быстрые удары по голове мертвеца в майке и трениках, который даже не пытался прикрыться. Мертвец был вялым и на шестом или седьмом ударе кулем осел на пол. Пока Саня не моргая смотрел во все глаза на творящуюся расправу раскинув руки и прильнув к стене, к Сергею присоединился Василий, и вдвоём они нанесли увечья, не сопоставимые с дальнейшими передвижениями второму мертвяку. Оба трупа развалились на полу дёргаясь и пытаясь, видимо, собраться.

– Видели?! – тыкал в них дубинкой Бунявка. – Теперь сомнения отпали?!

– Ни хуя себе!! – бормотал Папа, крутя головой в надежде смахнуть лютое наваждение.

– То-то! Бегом в каптёрку, пока ещё кто не припёрся!

Когда дверь в каптёрку закрылась изнутри, все трое – заключённый и охранники – завалились на диван. Столкнувшись лицом к лицу с потусторонним, разум отказывался принимать увиденное. Все крутили головами, выражения лиц всех троих были очень, очень сложными.

– А я вам что говорил? – отбросив дубинку, запачканную кровью и мозгами мертвецов, продолжал убеждать товарищей по несчастью Бунявка, хотя уже этого и не требовалось.

– Что делать то? – спросил, озираясь по комнате Папа.

– Уёбывать отсюда надо – вот что. – выразил единственно правильную мысль Василий.

– Весь изолятлор такой. -махнул головой на дверь Сергей. – А на этажах вы даже не представляете что творится. Всё в кровище! А полизолятора по хатам заперта…

– На тебя надежда сейчас, Саня. – начал Вася. -Короче, сейф оружейный надо вскрыть. Как хочешь.

– А ключи?

– Ключи у Нефёдова, а он теперь мертвец. – пояснил Буняка.

– Ну а инструмент какой, что нибудь? Я его что – хуем открывать должен? – удивился Папа.

– А хоть и хуем! Иначе – без стволов – мы отсюда не выйдем.

– Давайте, что есть. Только моментик один прояснить сперва хотелось бы… – поднял указательный палец вверх Саня.