Твоя половина мира - Евгений Прошкин

— Демон? — Элен нахмурилась. — Что еще за дурь?..

— Да ты сама... — огрызнулся Сергей.

— Тихо! — прикрикнул Тиль. — Не будем начинать с начала. Демон — значит Демон.

— Ладно, мне все равно. Я вот только подумала... А что, если это не провокация? Если они на самом деле... То есть если это простая реклама...

— У них нет материала. Ни у одной компании нет лишнего форварда. Живые мы полезней... как правило.

— Зато у них есть ученые, — возразил Максимов. — И куча денег. Они могли получить этот фермент, никого не пытая и не распиливая ничью черепушку.

— В принципе могли, конечно... — Тиль выдавил из упаковки две подушечки и посмотрел на Элен. Та безропотно взяла жвачку. — Но если они действительно сумели его синтезировать...

— Каюк, — заключил Максимов.

Элен прикурила и отошла от стола.

— Представляете?.. — Она стряхнула пепел в чашку. — Какой-нибудь город, миллионов десять населения... и все десять миллионов — форварды. Ни аварий, ни убийств, ни одной потерянной карточки. Каждый знает, где нужно перейти улицу и каких встреч следует избегать. И... нормальные люди перестают работать, потому что деньги можно выиграть.

— У кого? — хмыкнул Тиль. — У кого ты их выиграешь, если все вокруг — форварды? Игорный бизнес рухнет в первые же сутки.

— И хрен бы с ним, — брякнул Сергей. — И со всеми вашими биржами — тоже.

— И вообще — со всем, — сказал Тиль. — Легко вам смотреть вперед, когда рядом еще один форвард? Варианты видятся отчетливо, если будущее стабильно, если, кроме вас, никто ничего не выбирает...

— О-о-о... — Элен затушила сигарету. — Я и не подумала. Общение с другим форвардом — это уже не выбор, это соревнование. А с двумя или тремя...

— Или с десятью миллионами, — отозвался Тиль. — Будущее станет таким же неопределенным, каким его видят все люди. Никто не сможет заглянуть и на секунду вперед. Теоретически свобода выбора будет у каждого. Реально ее не будет ни у кого.

— Кроме тех, кто принял усиленную дозу, — заметил Максимов. — Побелит тот, кто видит дальше.

— В итоге дозу начнут увеличивать все, — пожала плечами Элен.

— Если это средство будет стоить дешево. В чем я сомневаюсь. Куда логичней выпускать его малыми партиями и продавать за бешеные деньги. Формировать новую элиту, которая благодаря форвертс будет богатеть еще быстрее. Остальные — за бортом. Демократия себя исчерпала, ребятки. Близится диктатура форвертс.

— Диктатура инсайта, я уже слышал, — отозвался Тиль. — Только речь не об этом. Приняв таблетку, человек откроет себя...

— Для Демона? Да! Я выпью... Чем больше людей с форвертс, тем больше народа у него в подчинении, — возбужденно проговорил Максимов. — Даже если этот форвертс на два часа... даже на пятнадцать минут. Зато — миллионы людей. Или миллиарды. Его власть станет безграничной.

Сергей заметил на подоконнике чашку и озабоченно ее понюхал.

— Я там окурок тушила, — сказала Элен.

Он рассеянно мотнул головой и приложился к горлышку.

— Демон будет править миром, — объявил Максимов, отдышавшись.

— Зачем же ему убивать форвардов? — спросила Элен. — С одной стороны, он стремится превратить в форвардов все население, с другой — убивает тех, кто обладает даром от природы.

— Мы жили без него и способны отличить настоящий форвертс от наведенного, — ответил Тиль. — Те, кто начнет принимать средство сейчас, вряд ли заметят разницу: им не с чем будет сравнить. А вот почему он раньше не показывался, почему до сих пор нас не трогал... Не знаю.

— Потому что он младше, — неожиданно произнес Сергей. — Демон младше нас, и намного. Я это сразу почувствовал, еще давно.

— Давно?..

— Два года. — Максимов плотно закрыл бутылку и поставил ее на монитор. — Два года я с этим. А ты что думал?! Так и живу.

— Два года... — пораженно повторила Элен. — И... чего же он от тебя хотел?

— Ничего, по-моему. Может, у него это случайно вышло. Я уловил его растерянность. Не знаю, как объяснить... — Максимов посмотрел на бутылку и длинно вздохнул. — Потом, через неделю примерно, он опять объявился, и это уже было совсем по-другому. То ли он силу свою пробовал, то ли мне ее показывал. А чего мне показывать?.. Я и так сразу понял: он выше нас. И он... недобрый. Он — Демон.

— Конкретнее! — сказал Тиль. — Что он с тобой сделал?

— Разве он что-то делает? Он только внушает, делаем мы все сами. Ну... история пустяковая была: я сидел дома, ждал звонка. У меня проблемы с работой начались...

— Ты, наверное, в то время уже лечился, — предположила Элен. — От Демона.

— Не надо, — оборвал ее Тиль. — Давай дальше, Серж.

— Мне начальник должен был позвонить. Я, конечно, заранее кой-чего прикидывал. Там... сложный разговор у нас намечался, но я нащупал хороший вариан-тик. Во-от...

— Давай! — не выдержал Тиль.

— А что “давай”?.. Все наоборот получилось. Не собирались меня увольнять, да я сам же к этому и подвел. Как в комедии: он мне — одно, я ему — другое. Главное, слушаю и понимаю: слышу что-то не то... Совсем не то. Как будто с форвардом разговариваю, и он меня дурит... Только начальник-то не форвард. Это был Демон. Я знал, что он появится. С самого первого раза — и до того августа. Знал, знал!..

— Август?.. — Элен опять закурила. — И с тех пор ты пьешь. С августа...

— Пью, — подтвердил он.

Тиль нахмурился и внимательно оглядел обоих.

— У тебя-то что в августе?..

— Ничего особенного, — сказала Элен. — Выслуга у меня с августа идет.

— В “Глобал”?

— Ну а где же. Два года назад, в конце лета, они меня и взяли. Я, вообще-то, собиралась в “Юни” устроиться, но подвернулся “Глобал”. А какая мне разница? — Она потянулась с сигаретой к чашке, но не донесла и уронила пепел в тарелку. — Тиль! Ты думаешь, это как-то связано? У тебя... тоже что-то стряслось? Тоже в августе?

— В августе, в августе. Жизнь у меня изменилась. В августе. Я сам ее изменил, иначе я не мог. Но мне и в голову не приходило, что в этом участвовал Демон. А то, что Серж про звонок рассказал... У меня с письмом недавно такая же штука была.

— Не помню, когда Полушин окончательно сел на аптеку, — сказал Максимов. — В то же время, примерно года два. В августе, что ли?.. Не помню. Но он ведь предупредить должен был...

— Меня не предупреждал, — отозвался Тиль.

— Увидел, что это бесполезно?.. Если Демон нас таким образом щупал, он не мог пропустить Полушина. Значит, Федю тоже пощупал — так, что у того руки опустились.

— У тебя будто не опустились! — процедила Элен. Максимов не обратил на нее внимания.

— Теперь ясно, почему ты должен был меня убить? — спросил он. — Все сложилось само. Легко сложилось, стоило нам встретиться.