Ïðîñòî ëþáîâü - Òàììàðà Âåááåð

– За все, что ты для меня сделала.

Я тут же швырнула деньги ему в лицо и устремилась в бар. Он мог улыбаться сколько

угодно, но я распознала за этим оскорбление. И меня глубоко задело, что он испытывал

потребность вознаградить меня.

Денни забрал меня после работы и рассказал о том жизненно важном задании,

которое не могло подождать до понедельника. Речь шла о цветах и бронировании места в

ресторане, куда невозможно было попасть, для какой-то девицы, которую в настоящее время

окучивал Макс. Денни был рад этому в той же мере, что и я. Впрочем, я нацепила

притворную улыбку и утешила его тем, что рабочий день, по крайней мере, уже закончился.

При мысли о том, что моему ужасному дню предстоит лишь продолжаться, я ощутила

угрызения совести пополам с напряжением. Мы ехали прямо к Келлану.

Но того не оказалось дома. Когда пришло время ложиться спать, а он так и не

появился, я начала злиться. С кем он шлялся – с дружками или с девицей? Я подавила

досаду. Какое мне дело? Едва я собралась умыться и смыть, дай бог, стресс, мне на глаза

попалась записка, спрятанная за флаконом с очищающим гелем. Изящным почерком Келлана

там было написано: «Я не хотел тебя обидеть», – к посланию прилагалась

двадцатидолларовая бумажка.

Ух ты, почти извинение. Это было что-то новенькое.

* * *

Утром я отнеслась к случаю с чаевыми чуть рассудительнее. На самом деле мой

демарш выглядел глуповато. Может быть, Келлан просто оказал мне любезность, которая не

имела никакого отношения к нашему совместному вечеру. Понять Келлана бывало

чертовски трудно, особенно с учетом его отвратительного поведения после нашей первой

ночи. До чего же мне было мерзко, что теперь их было уже две. Спасибо, что хоть третьей не

бывать. Нет уж, никаких трайфект[18].

Я осторожно спустилась, гадая, каким увижу Келлана теперь. Он, как обычно, пил за

столом кофе, небрежно улыбался и молча наблюдал за моим появлением. К моей радости, он

помалкивал и не собирался обсуждать вчерашний инцидент. Однако он буквально раздевал

меня взглядом. Это нервировало. Возбуждало. Заставляло меня чувствовать себя виноватой.

Келлан сделал большой глоток, и я не могла не вспомнить о кофейной будке. Мои

щеки порозовели, и он дьявольски улыбнулся, как будто доподлинно знал, что у меня на уме.

Келлан поставил кружку и спокойно зашел мне за спину. Обольстительно убрав мои волосы

с шеи, проведя рукой от плеча к плечу, он быстро поцеловал меня в обнажившееся место.

– Доброе утро, – шепнул он мне прямо в ухо.

Я вздрогнула. Что он делал со мной своими прикосновениями? Келлан обнял меня за

талию и притянул к себе.

– Келлан, прекрати, – прошептала я, извернувшись и мягко оттолкнув его.

Он тихо рассмеялся:

– Что прекратить, Кира? Мы занимались этим постоянно, пока Денни не было…

Помнишь?

Он снова привлек меня.

Вздохнув, я оттолкнула его жестче, силясь не обращать внимания на удовольствие,

которое испытывала в его объятиях.

– Теперь все изменилось.

И снова он потянул меня к себе и задышал в ухо, шепча:

– Да, все изменилось очень сильно.

Я оттолкнула его слабеющими руками. Во мне вспыхнуло раздражение.

– Ты такой капризный. Мне к тебе не подстроиться.

Мой взгляд смягчился, так как я подумала, что рассердила его.

Но Келлан только криво ухмыльнулся:

– Я артист… Никаких капризов.

– Значит, ты капризный артист… – закончила я мысль, пробормотав на выдохе: – Ты

вообще практически девчонка.

Он проникся. Резко развернув меня к себе лицом, он прижал меня к стойке и

навалился. Я глотнула воздуха, когда он схватил меня за несчастное израненное бедро и

закинул мою ногу на себя. Другую руку он положил мне на спину, и мы оказались лицом к

лицу. Он снова хрипло зашептал мне в ухо:

– Уверяю тебя, это не так.

Его губы скользнули по моей шее, и я опять вздрогнула. Проклятье… Нет, он

определенно не девчонка.

– Пожалуйста, перестань, – сумела прошептать я, предпринимая очередную жалкую

попытку оттолкнуть его.

Келлан поцеловал меня в последний раз – в шею, крепко, и я на миг испугалась, что

там останется засос, но он отстранился и вздохнул:

– Хорошо… Но только потому, что ты взмолилась. – Он чуть ли не мурлыкал. –

Люблю, когда ты так делаешь, – прошептал он и вышел, посмеиваясь себе под нос.

После этой короткой встречи я блаженствовала в душе, пытаясь упорядочить мысли и

чувства. Из головы – или из тела – не уходило ощущение того, как Келлан прижимался ко

мне. Поцелуй, подаренный Денни, когда тот ушел на работу несколько минут назад,

чудовищно ранил мне сердце. Совесть не отступала, и Келлан здесь явно не мог помочь. Я

вздохнула и запрокинула голову под струями. Он был таким странным. После первой ночи

он обратился в камень, а сейчас был раскален докрасна. Боже, что будет, если мы?.. Нет, об

этом я не хотела даже думать. Что бы ни происходило между нами, это безоговорочно

осталось в прошлом! Я не предам Денни еще раз.

Через некоторое время я немного успокоилась, но тут перед моим лицом повис самый

здоровый паук, какого только видело человечество. Нет, я привыкла считать, что вполне

трезво относилась к грызунам, насекомым и паукообразным. Я прекрасно понимала, что они

играют свою роль и имеют место в круговороте жизни. Но этот, зависший прямо перед

лицом, с десятисантиметровыми – богом клянусь – ногами, спровоцировал меня на

абсолютно девчоночью реакцию: я завизжала. И не просто, а как резаная. Я выскочила из

душа и немедленно заплясала по ванной. Известный танец: «Боже, я знаю, на мне есть еще,

они где-то спрятались». В ту же секунду в ванную ворвался Келлан. Ради всего святого, как я

могла не запереться? При виде него я окаменела. Он тоже застыл, когда увидел, как я скачу

вокруг голая.

Покраснев с головы до пят, я схватила первое попавшееся полотенце.

– Ты жива?

Он огляделся, как будто после моих воплей ожидал увидеть маньяка и реки крови.

– Паук, – сказала я, мертвея.

Начать бы этот день сначала.

Келлан перевел на меня взгляд, еле сдерживая смех. Ему пришлось закусить губу, и

улыбка, оставшаяся на его лице, стала дьявольски соблазнительной.

– Паук? – выдавил он почти невозмутимо. – Ты не умираешь?

Я нахмурилась, когда его взгляд перестал быть глупо самодовольным и скользнул по

моему едва прикрытому телу.

– Придется осмотреть тебя всерьез. Исключительно ради твоего же успокоения, а то

вдруг они где-нибудь еще на тебе.

Келлан сделал пару шагов ко мне, и я вдруг испытала приступ клаустрофобии в

маленькой ванной.

Я перегрелась и чуть ослабела. Толкнув Келлана в плечо, я направила его к двери.

– Нет… Проваливай!

– Ладно. – Он склонил голову набок, разворачиваясь на выход. – Я буду у себя, если

передумаешь.

Он недобро ухмыльнулся:

– Или если приползут новые пауки.

Как только он вышел, я захлопнула и заперла дверь. Я разожглась до предела. С этим

нужно было что-то делать, но я не имела понятия что.

* * *

Келлан был весьма изощрен в заигрываниях со мною, всегда выгадывая моменты,

когда Денни выходил из комнаты или поворачивался к нам спиной. При первом поцелуе в

шею в присутствии Денни я потрясенно задохнулась. Келлан издал смешок и отпрянул, как

только Денни озадаченно взглянул на меня. Я промямлила какую-то чушь – мол, увидела

паука – и посмотрела на Келлана, который при известии об очередном пауке расхохотался и

вскинул брови. Моя шея приятно пылала в месте поцелуя.

Мне все больше и больше нравилось уединяться на занятиях. Это была единственная

зона, свободная от Денни и Келлана. На протяжении нескольких часов я могла думать о чем-

то помимо постоянного домашнего позора. Но через несколько дней, когда я слушала

лекцию о взглядах Зигмунда Фрейда на вытесненную сексуальность, тяжелые мысли

неизбежно всплыли вновь.

Я не знала, как быть. С одной стороны, у меня был красивый, любящий парень,

которым я восхищалась и ради которого пересекла всю страну, однако испугалась его

готовности променять меня на работу. Мне было неприятно думать об этом. Он не был

виноват в моей дикой реакции и все-таки передумал и вернулся ко мне почти моментально

ценой огромных потерь, но опоздал. Во время его недолгой отлучки в игру вступил Келлан,

теперь превратившийся в занозу.

Я вздохнула, действительно не понимая, как относиться к этому, кроме как с