Приданое лохматой обезьяны - Дарья Донцова

– Ну и че? Опять корсет не застегнется? – заканючила Нина.

– Если ограничишь себя в еде, то станешь стройной, – пообещала я. – Откажись от жирного, сладкого, копченого, острого, забудь про выпечку, колбасные изделия, перейди на салаты, белое куриное мясо, рыбу.

– «Оливье» вкусная штука, – решил простимулировать любимую Гена, – я его могу целыми днями есть.

– Никакого майонеза, – предостерегла я, – исключительно заправка из лимонного сока и пары капель растительного масла.

– Ну уж нет! – возмутилась Нина. – Пусть траву кузнечики жрут!

– Тогда корсет треснет, – вздохнул Юра и отпер дверь.

– Явились… – заплакала Варвара Михайловна. – Бросили маму! Никому я не нужна! Вся моя жизнь – сплошное горе! Катастрофа! Ни дня без страданий!

– Знакомый текст, – растерянно произнес Шумаков.

– Чего такое с ней? – попятилась Нина. – Эй, мамуля!

– За что? – рыдала Варвара. – Никакой радости! Мужики козлы! Степан бабушкины часы спер и продал!

– Вау! – подпрыгнула Нина. – Ты же говорила, что они расстегнулись и с руки неведомо где упали.

– Дмитрий сыром в масле катался, – заливалась слезами Варвара, – два года обещал со своей женой развестись, божился, что с ней давно не спит, живет из жалости. А потом Зиночка родилааааа…

– Мама! – вытаращила глаза Нина. – Ты спала с Никитиным? Не фига себе!

– Пять абортов сделала, – жаловалась Варвара, – нет, шесть. Хотя все же пять. От Димки. Следующие были от Федора, Сергея, Николая, Валентина и… забыла, как его звали… командированного из Питера…

– Чего только о теще не узнаешь, – флегматично произнес Гена. – Нина, твоя мать со всеми бортниковскими мужиками перетрахалась?

Нина кинулась на него с кулаками.

– Не смей нападать на мою маму! Она приличная!

– Приличная кто? – схамил жених. – В хорошую семью я попал. Слышь, Нинк, а ты точно до меня ни с кем?

– Сам знаешь, – огрызнулась невеста. – Я досталась тебе невинной!

Гена поскреб макушку пятерней.

– Говорил мне Жора: «Странно, что баба до тридцати лет никому не понадобилась. Либо она стерва большая, либо врет. Сейчас операции делают: сбегают к врачу, и снова девочки».

Варвара неожиданно перешла от фазы безграничной жалости к себе к всплеску агрессии.

– Ты меня не позорь! Я в Бортникове уважаемый человек, директор школы, у меня правильный моральный облик. А вот в других местах я просто женщина. В Карасевке, Ильине, Матихине, Вереталине, Ужове, Колпелове…

– Сейчас твоя мать по всей Московской области пройдется и за Ленинградскую примется, – заржал Гена. – Теща у меня сексуальный путешественник. Отъедет от родного городка и гуляет по-темному. То-то я все гадал – чего директора школы никогда по выходным дома нет? В какие такие командировки Варвара Михайловна гоняет? Вау! Нинка, твоя мать эта, ну как ее… Черт, забыл. Пенелопа! Вот!

Я стряхнула с себя оцепенение.

– Пенелопа всю жизнь ждала Одиссея.

– Это она так говорила, а на самом деле по округе шлялась, – высказал свое мнение Геннадий, – сказку сочинили потом. В истории правды нет. Например, монголо-татарское иго. Точно было? А кто докажет? Вот, то-то и оно!

– Нина, уведи Варвару в спальню и уложи в кровать, – распорядился Юра. – Вилка, посмотри, сколько конфет осталось в вазе.

– Пять, – отрапортовала я.

– Зачем считаете? – надулась Нина. – Думаете, мы их сожрали? Коробка-то недорогая!

– Коробка? – переспросила я. – Какая?

Воспитанная Варварой Михайловной дочь сочла нападение лучшей защитой.

– Если не хотите людей угощать, уносите еду в комнату или запирайте! Открыла я шкафчик, а там коробка «Ассорти». Надумала шоколадкой угоститься, подняла крышку, гляжу – странно, все конфеты в фантики упакованы. Развернула одну, куснула и выплюнула. Фу, она с вареньем! Вытряхнула оставшиеся в вазу, и все.

– Зачем было конфеты в «лодочку» перекладывать? – не сообразил Юра.

– Так красивее, – ответила Нина.

– Сработала детская привычка, – произнесла я. – Ниночке мама не разрешала открывать коробки с конфетами и их есть, говорила: «Это для гостей припасено! Теперь на стол не подать, пустого места много». Дочка принималась плакать, мама быстро пересыпала конфеты в вазочку и вздыхала: «Не реви. Теперь никто не сообразит, что из коробки отъели». Нина запомнила: если съела без спроса часть «Ассорти», надо переложить остальное в конфетницу. Так?

Нина схватила впавшую в ступор Варвару и поволокла ее в коридор. На выходе невеста буркнула:

– Больно умная! Небось сама жрачку тырила!

– Конечно, – засмеялась я, – водился за мной грешок. Еще я в подростковом возрасте тайком брала у Раисы духи. Помните, они назывались «Красная Москва», флакон был сделан в виде башни Кремля. И уж совсем некрасиво с моей стороны было пользоваться пудрой и тушью тетки. Уложи Варвару, думаю, она мирно проспит до утра.

Глава 25

Юра разбудил меня в семь, поцеловал и сказал:

– Уношусь. Ольга Коврова по-прежнему без сознания. Вопрос, почему она принесла нам отравленные конфеты, повис в воздухе. Отдам их в нашу лабораторию, велю вытащить из материала все, что возможно. Может, в Ольге взыграла ревность?

Почти у всех мужчин завышенная самооценка. Теперь мне слова о терзаниях Ковровой показались смешными, но вслух я произнесла иное:

– Сам же рассказывал, ваш роман длился недолго, никаких поползновений реанимировать умершие отношения Оля не делала. Вспомнила она о тебе, лишь попав в беду. Не глупо ли приносить отравленные конфеты в дом человека, от которого ждешь помощи?

– Да, нелогично, – согласился Юрасик. – Но она принесла!

– Темный курьер… – задумчиво произнесла я. – Их иногда используют наркодельцы. Человека просят привезти из Афганистана в Москву сувенир для знакомых, вещицу самого невинного вида, ну, допустим, банку с чаем. Ничего не подозревающий турист соглашается и доставляет жестянку. А внутри был героин. Кто-то вручил Ольге конфеты, кому-то она сказала: «Побегу к Шумакову, он мне поможет»… Нам остается лишь ждать, пока Коврова очнется.

– Если очнется, – мрачно поправил Юра.

– Всегда надейся на лучшее, – оптимистично возразила я.

– Позвоню, как только узнаю подробности, – пообещал Шумаков.

– Проверь по базе, не было ли заявлений от граждан, чьи родственники внезапно впали в истеричное состояние, – посоветовала я. – Соседи или близкие могли вызвать милицию, если человек, впав в агрессию, принялся ломать мебель или попытался покончить с собой на фоне стихийно возникшей депрессии.

– Дельная мысль, – похвалил меня Юра. – Сама чем займешься?

Я честно поделилась планами:

– Поеду к Алисе Мешанкиной. Ее приемная дочь Светлана погибла при тех же обстоятельствах, что и Эльвира Разбаева. Эти преступления разделяет почти двадцать лет, но они совершены, словно под копирку. Девочки сами влезли на подоконник и нырнули из окна вниз. Эльвира потянулась за куклой, Светлана, думаю, хотела достать разноцветного слона – по словам Зои, ее любимая игрушка была редкостной уродливости: туловище зеленого цвета, уши красные, лапы синие. Небось, герой из мультика. Сергей Сергеевич купил у Нади секрет – Савельева разболтала ему о роли Антонины Михайловны в гибели Эльвиры. Смею предположить: каким-то образом собиратель чужих тайн прикоснулся и к делу Светланы Мешанкиной.

– Зыбко, но попытка не пытка, – кивнул Шумаков.

– Значит, мне можно совать нос в твои дела? – не выдержала я.

– Ты моя лучшая коллега, секретный помощник. С этой поры всегда будем работать вместе, я очень выиграю в глазах начальства, повышу раскрываемость и займу пост главного мента всех народов. А ты получишь мешок сюжетов и легко победишь Миладу Смолякову, – с абсолютно серьезным видом оттарабанил Юра.

– Чисто теоретически я могу представить тебя в кресле «главного мента всех народов», – рассмеялась я, – но детективщице Арине Виоловой без шансов приблизиться к Смоляковой.

– Шанс есть всегда! – отрезал Юра. – И нам надо понять одну простую истину: если хотим жить вместе долго и счастливо, необходимо разговаривать друг с другом. Ну как я мог понять, чего ты хочешь?..

Не дожидаясь моего ответа, Шумаков убежал. Я подошла к окну, увидела, как он выходит из подъезда и садится в машину. Юра прав, надо разговаривать. Глупо надеяться, что человек, пусть даже близкий и любимый, поймет ваши невысказанные мысли. Скандал с рефреном: «Ты идиот, жить с дураком не желаю», – это не беседа. Кое-кто из женщин, отчаявшись наладить дружбу с мужем, заводит любовника и жалуется ему: «Супруг меня не понимает, а ты другое дело, тебе можно все рассказать». Может, попробовать стать откровенной с тем, чью фамилию носишь?

Есть маленький психологический тест, пройдя который вы сразу поймете, насколько близки с супругом. Ничего сложного, простые вопросы. Кем ваш муж хотел стать в детстве? Чего он боится? Кем он восхищается? Где расположен на работе его стол? Он способен поменять профессию? Какая у него любимая книга или кинофильм? Если не можете точно ответить на эти вопросы, тогда вот вам еще раунд. Сколько муж зарабатывает? Что любит на второе: рыбу или мясо? Он ездит на рыбалку или имеет какое-то другое хобби? Если со второй частью вопросов порядок, вы озвучиваете размер оклада, в курсе любви супруга к котлетам и изредка попрекаете его за сидение с удочками у реки, то вы плохая жена. Вас волнует только быт, вы ни разу не поинтересовались душой партнера. Может, не поздно туда заглянуть? Вдруг откроете интересную личность, совсем не того Колю, Васю или Вову, которого потчуете бифштексами.