Короли абордажа - Владимир Шигин

Собранные силы представляли собой весьма импозантное зрелище, составляя в общей сложности четыреста кораблей. Из восьмидесяти двух галер с полным военным снаряжением восемнадцать процентов принадлежали Испании, сорок процентов — Генуе (главным образом суда Андреа Дориа), а остальные сорок два процента — другим итальянским государствам (включая галеры Неаполя под командованием Гарсиа де Толедо). Во флоте насчитывалось более тридцати тысяч солдат; испанские рекруты, плюс четыре тысячи человек из итальянских терсио, семь тысяч немцев и восемь тысяч итальянцев, а также несколько тысяч авантюристов, которые прибыли за свой собственный счет. Операция проводилась под командованием двух итальянских военачальников: за флот отвечал Дориа, за людей — Васто. Расходы оплачивались частично золотом из Америки, частично генуэзскими банкирами (которым тоже платили американским золотом). Это была наиболее впечатляющая военная экспедиция, когда-либо осуществленная христианскими силами за долгую историю западного Средиземноморья».

В июне 1535 года огромный флот в семьсот галер покинул Барселону и взял курс к берегам Африки. Андре Дориа всю зиму занимался подготовкой похода, и все было организовано им блестяще. Под начало генуэзского адмирала вошли флотилии Испании и Португалии, вице-короля Сицилии и римского папы, Мальтийского ордена и Генуи. Местом сбора сотен и сотен судов стала бухта Кальяри на Сардинии. Оттуда огромный флот под общим началом Карла Пятого и двинулся на Африку. Флагманская галера императора имела четыре ряда весел и поражала воображение ни только своими размерами, но и отделкой.

«Внутренняя обшивка этой галеры была позолочена, корма украшена прекрасною резьбою и расписана яркими красками, покрыта пунцовым ковром, шитым золотом, рукоятки весел обвернуты шелковой материей. Матросы одеты чисто и легко». — Так писал об убранстве галеры испанского императора современник.

На этой же галере держал свой флаг и Андре Дориа. Римский папа, как он это часто практиковал в отношении Дориа, вдохновляя адмирала, прислал ему богатые подарки: шпагу, эфес которой был усеян россыпью бриллиантов с золотыми ножнами и унизанную жемчугами шелковую шляпу.

Барбаросса, узнав о начале движения испанской армады, собрал своих реисов и, не без хвастовства, заявил:

— Если наши враги столь многочисленны, как об этом говорят, то как они будут сражаться в здешних раскаленных песках, что станут пить и чем питаться? Изжаренные в собственных латах, они не смогут долго сопротивляться турецкой пехоте и арабской коннице. А потому я твердо верю, что самоуверенный испанский монарх еще будет слизывать пыль с моих башмаков, вымаливая пощаду!

Сберегая силы, Барбаросса не рискнул вступить в морское сражение с огромным флотом Дориа, а предпочел рассосредоточить свои галеры по африканскому побережью. Были слухи, что он не решился на это предприятие лишь потому, что не был уверен в преданности себе тунисцев. Как бы то ни было, но, спокойно завершив переход, Дориа высадил испанские войска во главе с самим королем неподалеку от тунисской крепости Ла Гулета.

Передовой форпост Туниса — Гулета защищалась сильным гарнизоном во главе с верным соратником Хайраддина евреем-ренегатом Синесом. Высадившись на берег, Карл V обложил Гулету по всем правилам европейского военного искусства. Впереди шла знаменитая своей непобедимостью и злостью испанская пехота, за ней итальянцы и немцы. Поодаль от христианского войска кружили на своих горячих скакунах мавры, убивая при каждом удобном случае отставших и зазевавшихся.

Началась осада. Перевезя на берег осадные орудия, испанцы начали планомерный обстрел небольшой приморской крепости. Со стороны моря открыли огонь и галеры Дориа. Когда были пробиты бреши и сбиты со стен пушки защитников, Карл дал приказ готовиться к решительному штурму. Капуцины с крестами в руках призывали солдат не щадить себя во имя торжества веры. Начался приступ. Защитники крепости храбро оборонялись, но перевес в силах испанцев был настолько велик, что отстоять Гулеты было уже невозможно. А потому, пользуясь неразберихой штурма, хитрый Синее сумел вывести остатки гарнизона в Тунис.

Британский историк Генри Кеймен пишет: «Осада крепости Ла-Голетта у входа в Тунисскую бухту началась 20 июня и продолжалась три с половиной недели, в течение которых то и дело приходило подкрепление от дружественных местных мусульманских вождей. Форт наконец пал 14 июля, в день столь жаркий, что измучились и победители, и побежденные. „Мы одержали победу, несмотря на ужасную жару, — вспоминал Фери де Гуйон. — В тот день не осталось воды ни в колодцах, ни в реках, а сражение началось после четырех часов дня; солдаты были так измучены, что, победив, они без сил падали на землю“. Карл принял решение идти дальше и захватить город Тунис, что и было сделано 21 июля. Город был разграблен торжествовавшими солдатами. Барбароссе удалось бежать. Его сменил на посту правителя Туниса Мули Хасан, который присягнул на верность императору, а в Ла-Голетте укрепился испанский гарнизон. У Карла имелись все основания быть довольным проведенной кампанией, все христианское Средиземноморье ликовало. Огромный флот отправился по домам, в разных направлениях. Отплыв от итальянского побережья, один из кораблей с немецкими солдатами на борту перевернулся, и все погибли. Это происшествие унесло больше человеческих жизней, чем вся военная акция в Тунисе».

После взятия Гулеты настала и очередь самого Туниса. Для начала испанцы безжалостно расстреляли из пушек все турецкие суда, предварительно запертые Дориа в Тунисском озере. Барбаросса деятельно готовился к решающий битве за город. Ему удалось задобрить и подкупить местных кочевых арабов, с тем, чтобы они нападали и убивали испанцев. Непрерывные взаимные обстрелы изматывали как осажденных, так и осаждающих. Но испанцам было все же многим труднее. Опасность грозила им отовсюду. Вдали, как стервятники, днем и ночью кружили в ожидании добычи неутомимые кочевники пустынь. Катастрофически не хватало воды, кончалось продовольствие, начались повальные болезни. Королевские генералы уже не раз обращались к Карлу:

— Ваше величество! Пора возвращаться в Европу. Ваша слава и слава Испании уже умножилась взятием Гулеты и уничтожением пиратского флота! Не будем зря терять людей под Тунисом!

Но Карл был непреклонен и упрям:

— Я не покину Африку, пока не закую в цепи гнусного Барбароссу!

Генералы расходились, тяжело вздыхая: когда-то такое произойдет!

В конце концов сдали нервы и у Барбароссы. Тем более что в самом Тунисе начался мятеж против пиратов. Бросив город, он погрузился с верными соратниками на несколько еще остававшихся на плаву галер, не забыв прихватить при этом и всю городскую казну. Глубокой ночью, под покровом темноты, галеры тихо вышли в море и, удачно миновав дозорные Дориевы суда, помчались в Алжир. Утром, обнаружив бегство своего личного врага, Дориа бросился со всем своим флотом за ним в погоню. Но догнать беглеца ему так и не удалось. Дориа, предполагая, что Барбаросса будет убегать кратчайшим путем, взял курс вдоль африканского побережья. Хайраддин же, просчитав возможные действия своего противника, вопреки всему повернул в море и, описав широкую дугу, прибыл в Алжир, когда Дориа уже побывал там и, убедившись, что Барбароссы в Алжире еще нет, снова рванулся в обратный путь его искать. Когда галеры генуэзского адмирала вторично показались в виду Алжира, Барбаросса встретил их яростным огнем крепостных пушек. И Дориа пришлось вернуться к Тунису ни с чем. Как можно оценить эту встречу двух флотоводцев врагов? Разумеется, что в целом успех был в этот раз целиком на стороне Дориа: Барбаросса потерял Тунис и вынужден был спасать свою жизнь постыдным бегством от Дориа. Но при этом и Барбаросса не остался в долгу. Он блестяще перехитрил своего противника, вырвавшись из Тунисского озера, а затем не менее блестящим маневром избежал с ним и встречи в море. В Тунисской операции противники вновь обменялись взаимными ударами, но окончательной точки в споре между собой так и не поставили.

Тем временем войска Карла ворвались в Тунис. Император великодушно отдал город на разграбление своим солдатам. Из арабской летописи: «…Вторжение христиан было страшно, они убивали всех, встречавшихся им, не разбирая ни лет, ни пола, улицы были наполнены трупами, пороги домов загромождены ими, и полы мечетей залиты кровью… Грабеж продолжался три дня и три ночи, но когда заметили, что солдаты, в надежде найти зарытые сокровища, срывали дома, то им приказали выйти из города…»

Африканская кампания Карла V подошла к концу. И если первоначально король Испании мечтал о том, что после взятия Туниса его сил может хватить и для захвата Алжира, то теперь с этими мечтами пришлось проститься. В Европе начиналась новая заваруха, и африканские дела сразу отошли на второй план.