Принцип карате - Данил Корецкий

Немного помогло, хотя обычная бодрость не появилась. Апатия, душевная вялость, пассивность… Не хотелось ничем заниматься, ни о чем думать. Подошел к машине, сел за руль, размышляя, куда ехать. Некуда.

Привычно повернул ключ зажигания раз, другой, двигатель запустился с третьего. Вспомнил, появилась цель и дело, в котором ему самому не надо было участвовать, только смотреть, если есть желание.

У ворот станции техобслуживания вытянулась вереница машин, пришлось зайти, отыскать Хомутова, тот небрежно взял ключи и загнал «шестерку» Колпакова через служебный проезд.

— Напиши, что делать, сенсей, а то голова кругом идет. Совсем замотали!

Витек за последнее время сильно изменился, зауважал сам себя, даже с Колпаковым позволяет легкую развязность. Раньше запоминал неисправности, теперь — напиши. Вот оно как!

Проверить зажигание, карбюратор, стартер… Отрегулировать клапаны, подтянуть цепь… Проверить тормоза… Кажется, все…

Витек взял бумажку, глянул, сунул в карман заскорузлого промасленного комбинезона.

— Сейчас будем делать, — с привычным высокомерием процедил он, но вовремя спохватился. — Задолбали со всех сторон! Тот спешит, этому срочно, за того просили… Директора, начальники всякие, вон видишь — толстый с усами — завмаг, золотые горы сулит…

Колпаков не повернул головы за рукой Хомутова и потому не увидел своего старого знакомца Алика Гарандина и не узнал, на каком поприще резвится этот ловкий малый.

Он тяжелым взглядом уперся в переносицу зазнавшегося увальня, и тот начал ощущать неуверенность и некоторое беспокойство.

— Все ко мне: Виктор Александрович, посмотрите, Виктор Александрович, помогите…

— Ты почему в грязной робе? Ее в угол прислонить — без тебя стоять будет! — Виноват, сенсей, выстираю… — машинально выпалил Хомутов и тут же опомнился:

— Это, Геннадий Валентинович, не развлечение в белых халатиках, это производство. Тут мы не играем — вкалываем!

— Что же, работать в чистом нельзя? Заведи два комбинезона, вам их выдают регулярно, носи по очереди, стирай раз в неделю, меняй чаще и будешь похож на человека!

— Говорить легко. — Властный тон и гипнотизирующий взгляд сбили апломб, и Витек, ссутулившись, пошел к своему участку, приволакивая ногу сильней обычного. Но по мере приближения к жаждущим его благосклонности клиентам спина распрямлялась и хромота из физического недостатка превращалась вроде как в причуду капризного мэтра.

Витек Хомутов был порождением Колпакова, хотя сам не подозревал об этом. Он вообще не задумывался над подобными вещами.

А Колпаков нередко размышлял о влиянии, оказываемом людьми друг на друга, и пришел к выводу, что пересечение жизненных маршрутов подобно столкновению бильярдных шаров: более сильный и целеустремленный продолжает путь, резко изменив траекторию чужой судьбы.

Витек встретился с ним неуверенным закомплексованным тюфяком, раскормленным и подавленным не в меру энергичной мамашей. Все изменения, происшедшие с ним, прямо обусловлены этой встречей.

Он, Геннадий Колпаков, создал нынешнего Хомутова, гения автосервиса, хозяина положения — вон как вертятся вокруг него, суетятся, заискивают; чрезвычайно довольного собой, своей жизнью, достигнутым местом под солнцем…

Полностью довольными бывают, конечно, не слишком умные люди, надо признаться, детище не очень удачное; и грязнуля, на тренировки тоже ходил в нестираном кимоно, приучить к чистоте так и не удалось. Но зато хороший автослесарь, это немало!

В действительности Хомутов вовсе не был гением автомобильного ремонта. Он относился к категории посредственностей и в любом деле мог достигнуть лишь среднего уровня. За годы работы он нахватался вершков — и только. Постигнуть глубины профессии мешали лень, необязательность, отсутствие интереса к специальности.

Научившись устранять несложные, наиболее часто встречающиеся неисправности и проводить простейшие регулировки, он возомнил себя опытным, познавшим все тонкости ремесла мастером. Этому в немалой степени способствовало заискивание клиентов, терпеливо сносивших барские замашки и дававших понять, как высоко они ценят опыт и знания Виктора Александровича.

Правда, когда он попытался заняться частной практикой на дому, ничего не получилось: оторванный от должности Хомутов ничего собой не представлял, и клиенты предпочитали Потапыча, Кольку-карбюраторщика и других конкурентов.

Не задумываясь над причинами неудачи, Хомутов махнул рукой на свою затею и перестроился, получая «левый» доход на рабочем месте. Здесь это удавалось: владельцы машин не скупились на чаевые, надбавки за «срочность», «дефицитность» запчастей и т, д.

Беззастенчиво пользуясь покладистостью заказчиков, Витек привык откровенно халтурить, а наиболее сложные неисправности отпасовывать коллегам. Постепенно даже для знакомых он перестал делать исключения и всех подряд обслуживал спустя рукава. Для самого себя он всегда находил причины, оправдывающие такое поведение.

«Ишь, написал… Проверить то, проверить се… Делать нечего, вот и морочит голову на халтуру…»

Хомутов оглянулся, как бы опасаясь, что Колпаков услышит его мысли. Но Геннадия в цехе уже не было. Витьку стало спокойней.

«Подумаешь, сенсей! Из-за него я стал калекой… Пустил в группу эту обезьяну с бородой, костолома проклятого… Все они там хороши…»

— Так что, шеф, сделаешь? — с фамильярностью «своего» обратился к нему Гарандин.

— Я же сказал! — хмуро бросил Витек. — Три часа до конца работы, а мне вон еще тачку подкинули! Что мне, разорваться?

— Все понятно, шеф. — Гарандин изобразил интонацией сочувствие. — Только позарез нужно! А за срочность…

Красная кредитка, хрустнув, опустилась в горбом торчащий карман.

Хомутов остановился между автомобилями Гарандина и Колпакова.

— Всем срочно, все спешат, а я при чем?

Хотя говорил он по-прежнему хмуро, опытный Гарандин понял, что последний аргумент оказался убедительным.

— Яшка! — позвал Хомутов ученика — совсем молодого, не успевшего окончательно изгваздать синий халат. — Посмотри эту лайбу. Вот список.

— Но клапана я не умею… И вообще…

— Ты зачем сюда пришел? Учиться? Вот и учись! Что сможешь — сделай, я потом гляну!

Отчитав ученика. Хомутов направился к машине Гарандина.

— Ну, что здесь у тебя? — хмуро спросил он, открывая капот.

Ученик ковырялся в карбюраторе, когда Хомутов, разглаживая карман, подошел и стал рядом.

— Ну как?

— Аккумулятор разрядился, потому плохо запускалась… Поставил на зарядку… Жиклеры продул…

— И все дела! А понапишут: стартер, зажигание! Людям делать нечего…

Хомутов был настроен добродушно и охотно принялся развивать излюбленную тему о бессовестных заказчиках, не знающих, чего они хотят.

— Клапаны сделал, не знаю, как вышло…

— Включи мотор! Так…

Хомутов прислушался.

— Немного не дотянул. Не страшно, хуже, когда затянешь — через пять тысяч распредвалу крышка.

Хомутов вспомнил, какой скандал он имел по этому поводу, и смачно сплюнул.

— Вы дорегулируете?

— Зачем? Сойдет… В случае чего еще приедет.

— А тормоза я вообще не смотрел, побоялся…

— Да?

Хомутов сел за руль, выключил передачу.

— Толкни.

Он нажал педаль.

— Ну-ка еще! Еще разок… — Что-то ему не нравилось. — Еще… Еще…

«Разобрать тормозную систему? Сменить жидкость, продуть, прокачать, проверить шланги…»

Он посмотрел на часы. До конца смены оставалось тридцать минут. Можно успеть, но надо будет спешить, напрягаться…

— Сойдет!

Чего ломать голову? Явных признаков неисправности нет, к чему делать лишнюю работу?

Колпаков появился ровно в шесть.

— Все в порядке! — бодро сообщил Хомутов. — Зарядил аккумулятор, отрегулировал зажигание, карбюратор промыл в ацетоне… Заводится с пол-оборота!

Он повернул ключ. Действительно, мотор схватился мгновенно.

Колпаков довольно улыбнулся.

— Что-то клапаны шумят…

Хомутов озабоченно кивнул.

— Нарочно не дотянул — кажется, на валу есть выработка, чтобы не испортить. Проедет тысячуполторы — тогда, посмотрим.

Колпаков оплатил счет в кассу. О том, что Витек может рассчитывать на чаевые, он даже не подумал: новый Хомутов и так должен быть благодарен своему создателю.

— Спасибо! — Геннадий стиснул не слишком тщательно отмытую руку.

— Приезжайте, — пригласил Хомутов.

Думали они в этот момент о разном. Колпаков — что его творение, в общем, не так уж неудачно. Хомутов — что бывший учитель жмот, жалеющий хотя бы трояк.

— Неужели это настолько серьезно? — Широко распахнутые глаза девочки-глупышки выражали непонимание. — Я уже договорилась, завтра принесут… Канадская, как раз такая, о которой я мечтала… — Она умильно хлопнула ресницами, раз, другой… — Что тебе стоит, Генчик? В конце концов, займем…