Вкус свежей малины - Изабелла Сова

— Даю номерок для идущих в каталог, потом следует обменять. За потерю штраф! Дальше!

Сжимая в ладони бесценный номерок, ты по крутой лестнице всходишь на второй этаж. Входишь в зал, где находится каталог, и смиренно ждешь, когда освободится компьютер, чтобы выбрать из меню то, что ты хочешь взять. Через час тебе удается заполнить два десятка требований. Бросаешь их в коробку, напоминающую почтовый ящик, и они летят куда-то вниз. Я всегда представляла, как они медленно, подобно осенним листьям, падают внутри узкой трубы. Попадают они на дно сборника, находящегося в огромном подвальном зале, полном стеллажей с книгами. Между стеллажами молча бродят библиотекари. У каждого на голове шахтерская каска с фонарем, а в руке пачка требований, выбранных из сборника. Найдя нужную книгу, он кладет ее на один из множества конвейеров, а те поднимают книги на поверхность.

Процесс поиска книг длится два часа, которые нужно как-то убить. Лучше всего, развлекаясь заполнением следующих требований. Наконец идешь в абонемент и начинаешь с поиска возвращенных требований. Вот они, твои, украшенные следующими надписями: «выдано», «требование заполнено неверно», «книга в переплете», «неразборчиво», «отсутствует номер читательского билета!!!», «выдается только в читальном зале».

Итого по шестнадцати требованиям отказ. «Не так уж плохо, — думаешь ты, — четыре книги я все-таки получу». Подаешь свой читательский билет. Библиотекарь приносит книжки.

— Подождите, я проверю, нет ли каких-нибудь ограничений.

И он принимается просматривать книги.

— Эта только в читальном зале, — объясняет он, — брошюры мы не выдаем на дом. Эту тоже нет, она издана до семидесятого года.

— Хорошо, я возьму остальные две.

— Минуточку, а что вы изучаете?

— Управление.

— А это книжка для детей. Выдается только студентам педагогического и дошкольного факультетов.

— Ну что поделать, — обреченно говоришь ты, — отложите. А последняя?

— Эта? — Лицо труженика абонемента озаряется гордостью. — Эту мы можем вам выдать.

Последующие дни мы вместе осматривали город. Я даже не подозревала, что в Кракове столько памятников архитектуры. Но спасибо датским путеводителям.

— Знаешь, Малина, — заметил Яспер, — получается, не ты мне, а я тебе показываю город.

— Возвратить деньги?

— Да я же пошутил.

Мы сидим в китайском ресторане. Короткий перерыв на ланч.

— Что заказываем? — спросила я.

— Безразлично, — ответил Яспер, — потому что все будет иметь вкус курятины. С большим количеством глютамината натрия.

Мы сделали заказ. Девушка в платье с драконами принесла на подносе две тарелки. Мне — жареные овощи с макаронами, Ясперу — рис с овощами и рыбу.

— Вкусно? — поинтересовался он.

— Хочешь попробовать? — предложила я.

— Хорошо. А я тебя угощу своим. Ну как?

— Не вижу разницы. Курица, проростки сои, грибы мун, глютаминат натрия.

— Но у меня грибов чуть побольше. — Яспер внимательно разглядывал накрошенные овощи.

— Поэтому ты больше заплатил.

— На целых семь злотых. Не знаю, выгодная ли это сделка.

Мы продолжили есть. Вдруг Яспер оторвал взгляд от тарелки.

— Что ты делаешь завтра вечером? Когда стемнеет?

— Скажи мне это, — ответила я цитатой из фильма.

— Мы могли бы встретиться?

— Вполне. — Вот идеальная гидесса. К услугам двадцать четыре часа в сутки. И не задает никаких вопросов.

— Наверно, ты хочешь знать, почему когда стемнеет?

— Шеф платит, шеф имеет право.

— Понимаешь, Малина… Я бы хотел серьезно поговорить с тобой, и мне необходим соответствующий настрой. Иначе я просто не смогу сказать.

— Понятно.

Мы покончили с нашими порциями. Яспер заплатил, и мы вышли. Наполненные курятиной, жареными овощами, соевыми проростками, глютаминатом натрия. Яспер — грибами мун, а я — любопытством.

О чем он хочет поговорить? А вдруг он влюбился? Надеюсь, нет. Хоть Яспер и мужик что надо, во мне ничто не дрогнуло. А может, и негде дрогнуть?

И вот мы сидим, полька и датчанин, в итальянском ресторане. Пьем французское вино и дожидаемся спагетти с греческой фетой. Из репродукторов льется ирландская музыка. На мне испанская куртка, на Яспере шведская блуза. От нас пахнет немецкими дезодорантами. Разговариваем мы по-английски. Глобализация.

— Не знаю даже, с чего начать, — промолвил Яспер.

— Лучше всего с начала.

— Видишь ли, Малина, я влюбился…

Черт! Так я и знала!

— Может, тебе только кажется?

— Я еще никогда не был так уверен в своих чувствах. И поверь мне, разъезжая по свету, я встречал много девушек. Но в этот раз все совершенно иначе.

— Настоящая любовь?

— Проблема в том, что я не знаю, каковы мои шансы.

Ну что я ему могу сказать? Пачкать мозги туманными обещаниями или сразу предложить дружбу?

— Все зависит от тебя. — Он беспомощно смотрел на меня своими голубыми глазами.

— Яспер, я… я даже не знаю…

— Но без тебя я никак не смогу.

— Мне надо подумать.

— Я знал, что ты согласишься! Ты отличная девушка!

Я вздохнула. Может, любовь придет со временем, как говорят китайские мудрецы?

— Когда мы могли бы встретиться? — спросил он. — Разумеется, я плачу, тариф двойной.

Все это начинает идти куда-то не туда.

— Не знаю, хорошо ли мне брать деньги…

— Да ты что! Ты же не просто так их берешь. Тебя ждет тяжелая работа.

Вот она, скандинавская романтичность. Тяжелая работа за двойной тариф.

— Если ты ждешь, что…

— Не бойся, — прервал меня Яспер. — Я тоже буду делать все, что смогу. Но успех будет зависеть от тебя. Точней сказать, от гибкости твоего языка.

Ну, все ясно. Конкретные детали преподнесены на блюдечке.

— Как ты себе это представляешь? И где? — весьма резко начала я. Пусть не думает, что достаточно удвоить ставку, и у нас, блондинок, тут же сами сползают колготки.

— Я представлял себе какое-нибудь романтическое кафе, где не слишком много людей.

— По-моему, при этом вообще не должно быть людей.

— Собственно говоря, выбор зависит не от меня. Мы условились, что я пошлю ей мейл поближе к концу сентября, потому что она как раз тогда возвращается.

До меня что-то начало доходить.

— Кто возвращается? — спросила я.

— Она. Женщина моей жизни. Она должна мне написать, где и когда мы поговорим.

Я почувствовала огромное облегчение, словно кто-то снял с моей спины большущий рюкзак.

— Проблема в том, — объяснял Яспер, — что она не говорит по-английски. Ну, может, знает несколько слов. Я же практически не говорю по-немецки.

— И как же вы собираетесь общаться, когда будете вместе?

— Есть множество способов понять друг друга. Главное, чтобы она захотела быть со мной. Это необыкновенная девушка. Я никогда еще такой не встречал. Полнейшая внутренняя свобода, еще большая, чем у тебя. Другие планируют на десять лет вперед.

— Я знаю таких, у кого вся жизнь распланирована, — врезалась я.

— А вот она нет. Она радуется тому, что здесь и сейчас. Кроме того, она очень любит животных.

Не знаю почему, но я сразу подумала про Эву.

— А как она выглядит, эта твоя богиня? Волосы у нее случайно не черные?

— Нет, она натуральная блондинка. Следит за собой, но без крайностей. Она не из тех, кто ежеминутно подправляет помаду на губах. Но с мохнатыми ногами тоже не ходит. Просто идеал.

Как хочется, чтобы кто-то так сказал обо мне. И еще хочется знать, что так говорят обо мне.

— Ну так что, — возвращает меня к реальности Яспер, — берешься за роль переводчика?

Божество Яспера уже назначило время свидания. Третьего октября. В шесть часов в «Алхимии». Знакомое место. Интересно, на что она похожа. Наверно, серая бесцветная мышка. Но для Яспера она сверкает тысячами красок. Я ощутила легкий укол в левой стороне грудной клетки, там, где полагается находиться сердцу. Буду ли я когда-нибудь сверкать для кого-то тысячами красок?

— Наконец-то, — приветствовал меня Яспер.

Я увидела его уже издалека. Он нервно переминался с ноги на ногу и ежеминутно взглядывал на часы. А еще только без пяти шесть.

— Так еще только без пяти.

— Я хотел выбрать подходящий столик где-нибудь в сторонке. И вообще подготовиться.

— Только сейчас? — теперь уже занервничала я.

— Нет, то, что я буду говорить, у меня уже есть. Я имел в виду внутренне сосредоточиться.

— Ну что, заходим?

Мы вошли. Как можно было догадаться, кафе в это время было почти пустым.

— Заказать тебе что-нибудь?

— Я на работе не пью.

— Ну хотя бы кофе?

— Только без молока.

Сидим.

— Перестань то и дело смотреть на часы, а то сглазишь.