Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга третья. Январь 1943 – январь 1944 - Геннадий Леонтьевич Соболев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В то время как под Ленинградом шли ожесточенные бои, в самом городе-фронте произошло событие, которое стало ярким проявлением непобедимого духа его защитников. 9 августа 1942 г. в Ленинградской филармонии прозвучала Седьмая (Ленинградская) симфония Д. Д. Шостаковича, которая впервые была исполнена 5 марта 1942 г. в Куйбышеве. Ее создание было воспринято во многих странах как событие мирового масштаба, а ее исполнение в осажденном городе получило огромный резонанс во всем мире. Неудивительно, что ее исполнению в условиях блокады Ленинграда посвящены документальные и художественные фильмы, многочисленные работы музыковедов и историков[475]. Мы знаем теперь и об истории доставки партитуры с Большой земли транспортным самолетом, и об участии в исполнении симфонии музыкантов, специально отозванных для этого из воинских частей. Собраны и хранятся как музейные реликвии фотографии участников этого исполнения, их музыкальные инструменты и личные вещи, билеты в Большой зал Ленинградской филармонии. Что же касается премьерной афиши, извещавшей о первом исполнении симфонии, то в течение многих лет считалось, что ее не было, к этому мнению склонялись даже те, кто имел отношение к первому исполнению. Но все ошибались: афиша первого исполнения Ленинградской симфонии в городе-фронте существует, она хранится в коллекции печатных материалов «Ленинград в Великой Отечественной войне», которую создали в годы блокады работники Публичной библиотеки под руководством В. А. Каратыгиной, отыскивая печатные материалы в типографиях, издательствах, театрах, филармонии и других концертных организациях[476]. Заслуга обнаружения этой афиши в коллекции печатных материалов «Ленинград в Великой Отечественной войне» принадлежит известному музыковеду А. Н. Крюкову, который в 1975 г. и открыл общественности ее существование. «Но вот лежит передо мной – скромный лист бумаги, – писал А. Н. Крюков. – Черной краской по желтому фону напечатано: „Управление по делам искусств Исполкома Ленгорсовета и Ленинградский комитет по радиовещанию. Большой зал Филармонии. Воскресенье. 9 августа 1942 года. Концерт симфонического оркестра. Дирижер К. И. Элиасберг. Шостакович. Седьмая симфония (в первый раз)“».[477]
Отвечая на вопрос о том, почему афиша первого исполнения Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича оказалась в коллекции Публичной библиотеки в единственном экземпляре, можно предполагать, что ответственные за проведение этого концерта, имея в виду, что на премьере должны были присутствовать партийные, советские и военные руководители, решили задержать распространение этой афиши. Показательно, что председатель Радиокомитета в одном из официальных документов назвал первое исполнение Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича в Ленинграде «правительственным просмотром»[478]. Неудивительно также, что во время этого исполнения вражеская артиллерия была вынуждена молчать, хотя площадь Искусств, где находится Филармония, подвергалась обстрелу довольно часто. «Симфония исполнялась под грохот стрельбы нашей артиллерии, – вспоминал командир артиллерийского контрбатарейного корпуса Н. Н. Жданов. – Если в Филармонии взял дирижерскую палочку Карл Элиасберг, то на огневых позициях на окраине города, в районе Автово, дирижировали контрбатарейщики. В зале звучали мелодии музыки, а на передовой, сливаясь в своеобразную симфонию, гремели залпы наших орудий. Это артиллеристы – контрбатарейщики – обеспечивали исполнение Седьмой симфонии»[479].
Первое исполнение Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича в Ленинграде транслировалось по радио. Перед его началом в эфире прозвучало дикторское вступление, текст которого сохранился для истории: «Товарищи! – обращался диктор к огромной аудитории. – В культурной жизни нашего города сегодня большое событие. Через несколько минут вы услышите впервые исполняемую в Ленинграде Седьмую симфонию Дмитрия Шостаковича – нашего выдающегося земляка. Он писал это замечательное произведение здесь, в нашем городе, в дни Отечественной войны, в дни, когда враг рвался в Ленинград, когда фашистские мерзавцы обрушивали на наш город бомбы, снаряды, когда немцы кричали на всех европейских перекрестках, что дни Ленинграда сочтены. Дмитрий Шостакович написал симфонию, которая зовет на борьбу и утверждает веру в победу. Само исполнение Седьмой симфонии в осажденном Ленинграде – свидетельство неистребимого патриотического духа ленинградцев. Их стойкости, их веры в победу, их готовности до последней капли крови бороться и завоевать победу над врагом. Слушайте, товарищи. Сейчас будет включен зал, откуда будет исполняться Седьмая симфония Шостаковича»[480].
Ольга Берггольц, мечтавшая в январе 1942 г. вместе со своими коллегами по Радиокомитету об исполнении Седьмой симфонии в блокированном и замерзающем Ленинграде, вспоминала: «И вот 9 августа 1942 года после долгого запустения ярко, празднично озарился белоколонный зал Филармонии и до отказа наполнился ленинградцами. На сцену вышли музыканты. Огромная эстрада Филармонии была тесно заполнена – за пультами сидел сводный городской оркестр. Здесь было ядро его – музыканты Радиокомитета артисты И. Ясиневский, потушивший первую „зажигалку“ на крыше Радиокомитета, начальник пожарного звена скрипач А. Прессер, музыканты А. Сафонов и Е. Шах, рывшие окопы близ Пулкова; здесь сидели музыканты в армейских гимнастерках и флотских бушлатах… За дирижерский пульт встал Карл Ильич Элиасберг, – он был во фраке, как и полагается дирижеру, и фрак висел на нем, как на вешалке, – так он исхудал за зиму… Мгновение полной полной тишины, и вот – началась музыка. И мы с первых тактов узнали в ней себя и весь свой путь, всю уже тогда легендарную эпопею Ленинграда…»[481]
«Не мне судить об успехе того памятного концерта, – вспоминал впоследствии К. И. Элиасберг. – Скажу только, что с таким воодушевлением мы не играли еще никогда. В этом нет ничего удивительного: величественная тема Родины, на которую находит зловещая тень нашествия, патетический реквием в честь павших героев – все это было близко, дорого каждому оркестранту, каждому, кто слушал нас в тот вечер. И когда переполненный зал взорвался аплодисментами, мне показалось, что я снова в мирном Ленинграде, что самая жестокая из всех войн, когда-либо бушевавших на планете, уже позади, что силы разума, добра и человечности победили»[482].
1 сентября 1942 г. могло стать началом перелома в Синявинской наступательной операции, когда Военный Совет Волховского фронта, учитывая понесенные 8-й армией большие потери, принял решение ввести в сражение 4-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора H. A. Гагена. Однако, начав выдвигаться на передовые позиции через Синявинские болота, войска корпуса еще до соприкосновения с противником стали нести огромные потери от непрерывных вражеских обстрелов и бомбежек. Тем не менее наибольшая глубина прорыва войск Волховского фронта по лесистой местности между Синявино и Мгой, где у немцев не было опорных пунктов, составила 9 км. До Невы оставалось каких-то 6 км, но их так и не удалось преодолеть.
Вечером 4 сентября 1942 г. Гитлер позвонил Манштейну и приказал ему немедленно вмешаться, взять на
