Слезы темной воды - Корбан Эддисон

Когда Афиарех перевел, его люди разделились на три лагеря. Сондари и Дхуубан размахивали руками, выглядели возбужденными и испуганными. Гюрей, Осман и Либан играли мышцами и с воинственным видом сжимали оружие. Мас же смотрел на Афиареха тусклым взглядом. Он произнес что-то на сомалийском, и все изумленно уставились на него. Потом все одновременно заговорили. Афиарех и Мас принялись громко спорить, остальные стали что-то выкрикивать, размахивать автоматами и потрясать кулаками.

– Что происходит, пап? – прошептал Квентин, заикаясь от страха.

– Не знаю, – ответил Дэниел. – Если начнут стрелять, прячься под стол.

Крики, казалось, продолжались целую вечность, но наконец Афиарех сумел снова завладеть всеобщим вниманием. Пираты стали слушать его и кивать, как отряд бойцов перед командиром, и только Мас с мрачным видом смотрел в окно, вцепившись в автомат.

Дэниел сжал руку Квентина.

– Кажется, пронесло.

И тут Афиарех сделал то, что повергло Дэниела в ужас. Пират взял со скамьи автомат и ткнул дулом ему в лицо. Квентин закричал от страха, но уши Дэниела этого звука не услышали. Его мозг перестал думать, тело застыло, и весь мир его уменьшился до размера ствола автомата, деревянного приклада и пальца, лежащего на спусковом крючке.

– Чего ты хочешь? – сумел пролепетать он.

– Они не слушают меня, – с горящими глазами ответил пират. – Ты заставишь их слушать. Или умрешь.

Пол

Пол проводил взглядом «Си Хоук», летящий в сторону тонкой полоски земли, отделяющей заходящее солнце от пылающего моря. Когда шум винта стих, он снова посмотрел на «Возрождение», покачивающееся на воде в каких-то 250 ярдах. По указанию Редмана Мастерс при помощи носовых и кормовых подруливающих устройств незаметно приблизил «Геттисберг» к яхте, пока пираты пересчитывали деньги. Теперь через бинокль Пол мог рассмотреть каждый дюйм парусника, кроме кабины, на окнах которой висели занавески. У него имелись серьезные возражения против агрессивной позиции командира «морских котиков», но Редман отклонил его протесты, когда он рассказал о своих тревогах во время разговора с глазу на глаз в каюте Мастерса.

– Бросьте, Деррик, – сказал Редман. – Теперь у Ибрахима и заложники, и деньги. В покере это называется каре. Он отпустит Паркеров, только если будет знать, что у нас стрейт-флеш. Десять тысяч тонн флотской стали говорят о том, что он у нас есть.

– Он это видит по-другому, – возразил Пол. – Ему известно, что у нас есть снайперы. Если мы подгоним этот корабль прямо к его порогу, это будет поводом не доверять нам. А если он начнет нам не доверять, то пойдет на обострение.

– Мне неинтересна психотерапия, – раздраженно бросил Редман. – Я здесь для того, чтобы спасти заложников. Он должен знать, что это конец дороги.

Пол снова стал возражать, когда Редман приказал вертолету отогнать лодки, – вероятно, это были любопытные рыбаки, которые отплыли от берега. Но командир «морских котиков» был непоколебим и согласился лишь на то, чтобы Пол предупредил пиратов по телефону. Когда Ибрахим не ответил, Пол понял, что произойдет дальше. Вспышка гнева Ибрахима не удивила его, как не удивила его и тишина, воцарившаяся после этого на мостике. «Мы разогрели их страхи, – подумал он. – Теперь они отвечают нам тем же».

Неожиданно зажужжал телефон капитана. Мастерс взял трубку и приложил к уху.

– Это Дэниел Паркер, – сказал он Полу. – Он спрашивает вас.

Пол бросил на Редмана взгляд, в котором читалось: «Вот об этом я и говорил».

– Капитан Паркер, – приветливым тоном начал он, – как у вас там дела?

– Пол, – задыхающимся, испуганным голосом произнес Дэниел, – вы должны что-то сделать. Вы должны заставить военных слушать. Если вертолет не вернется на корабль через пять минут, они убьют нас.

Пол заставил себя не поддаваться овладевшему им сочувствию капитану. В эту минуту требовалось быть твердым.

– Дэниел, вы должны успокоиться. Кто это вам говорит? Ибрахим, потому что мы так не договаривались?

– Да, Ибрахим, – прохрипел Дэниел. – Но с ним и все остальные.

– Они обработали содержимое портфелей? – уточнил Пол.

– Почти закончили, когда вертолет взлетел, – ответил капитан, немного успокоившись.

И вдруг Пол отчетливо услышал характерный звук перезаряжающихся автоматов.

– Прекратите! – закричал капитан. – Опустите автоматы! Пол, они целятся в нас. Вам нужно сделать что-нибудь немедленно.

Пол впился взглядом в глаза Редмана.

– Капитан, я слышу, что вы говорите. Я хочу, чтобы вы передали Ибрахиму: я поговорю с военными. Ему нужно потерпеть. Вертолет уже отлетел на несколько миль, и, чтобы вернуть его, нужно время.

– Хорошо, хорошо, – выпалил Дэниел и повторил сообщение в сторону.

После этого трубку взял Ибрахим:

– От ваших пяти минут осталось четыре. И это не я нарушаю договор. Если не поторопитесь, капитан умрет.

Когда связь оборвалась, все взгляды на мостике обратились на Пола и Редмана.

– Он блефует, – сказал командир «морских котиков». – Если он убьет капитана Паркера, у него не будет шансов добраться до берега с деньгами.

Пол кивнул:

– Согласен. Но это означает, что он уже стоит на краю. Я настоятельно советую вернуть вертолет. В договоре этого не было.

Редман повернулся к старшему помощнику:

– Мистер Эванс, что сейчас происходит с лодками, которые вы видели?

– Сэр, лодки уже не приближаются. Расстояние две с половиной мили.

Редман направил бинокль в сторону Сомали. Солнце село несколько минут назад, и горизонт быстро тускнел, на небе зажигались первые вечерние звезды. Он повернулся к Мастерсу:

– Можете меня соединить с пилотом вертолета?

Мастерс взял телефон и передал команду на БИП. Через несколько секунд Пол услышал голос пилота в динамике. Задав ему несколько вопросов, Редман убедился, что это рыбацкие лодки, на которых не видно оружия, только сети и буи, и что обе лодки перестали продвигаться вперед, после чего поблагодарил пилота и повесил трубку.

– Возвращаем «птичку» на палубу, – сказал он. – Вызовите «Трумэн» и попросите капитана Эллиса, пусть один из его вертолетов будет наготове. Мне не нравится, что там крутятся лодки, но я не могу заставить их убраться. – Он снова повернулся к Полу: – Звоните Ибрахиму и скажите, пусть посмотрит в окно.

«Слава богу!» – подумал Пол и нажал кнопку «перезвонить» на спутниковом телефоне. Пират ответил мгновенно, и Пол передал ему послание. Ибрахим что-то проворчал и сказал, чтобы Пол подождал. Пол посмотрел в окно. «Си Хоук» возвращался с запада, двигаясь низко над водой. Облетев по небольшой дуге крейсер, вертолет с ревом опустился на палубу.

– Увидели? – спросил он Ибрахима, когда шум винта уменьшился. – Он заглушает мотор.

Пирата это не успокоило:

– Мы хотим, чтобы вертолет был внутри корабля.

Пол отключил микрофон в телефоне и переговорил с Редманом:

– Он хочет, чтобы мы спрятали «птичку». Думаю, нужно это сделать. В случае чего у нас есть вертолет с «Трумэна».

– Что он попросит в следующий раз? – проворчал командир «морских котиков». – Чтобы играл оркестр ВМС, пока он будет уплывать в закат? – Он посмотрел на Мастерса: – Поставьте «Си Хоук» в ангар, но на этом все. Это последняя уступка, на которую я пойду.

Кивнув, Пол включил микрофон и передал новость.

Каждый раз во время переговоров наступала минута, когда Пол понимал, что исход уже не зависит от него, что вся его работа сводится к выбору со стороны человека, который захватил заложников: принять малое в качестве гарантии того, что ты не останешься потом с пустыми руками (или, того хуже, попадешь за решетку или будешь убит), или же отбросить все моральные рамки и добиваться безоговорочной капитуляции. Умные похитители неизменно выбирали первое. Пола беспокоили глупцы, душевнобольные и идейные, считающие смерть мученичеством.

Пол точно знал, к какой категории отнести Ибрахима. Молодой пират был самым умным злодеем из всех, которые ему встречались. Динамичный переговорщик с живым умом, смелый и одновременно расчетливый перед лицом опасности, он знал, когда можно чего-то требовать, и понимал, где проходит черта, которую нельзя переступать. Он так и не взял на себя всю тяжесть компромисса, а продолжал показывать военным, что находится посередине.

По этой причине Пол почти не испытывал страха, наблюдая за тем, как на море опускается сумрак. Он ощущал напряжение, царившее вокруг, слышал его в приглушенных голосах моряков, занятых повседневной работой, видел его в складках на лбу Гейба Мастерса. Но сам он оставался невосприимчивым к нему, как и Фрэнк Редман. Удивительно, что они, столь часто спорившие в самые жаркие минуты кризиса, пришли к одному и тому же выводу: Ибрахим пойдет на уступки.