Время жизни. Акт I: Огонь - Нентсе Тëрнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Он китаец? — шепотом спросил Шон.
— Похоже на корейский.
— Вы не продержитесь там и секунды, как вас вырубит от перенапряжения, — продолжал как ни в чём не бывало парень. — Всё, что мы можем делать, — это наблюдать.
Фрид ёрзал на месте, ему хотелось поскорее выбраться из этой искусственно созданной клетки и помочь Килии. Он поджёг кулаки и собирался устроить махач с нарисовавшимся плейбойчиком, как Шон остановил его:
— Стой. Это бог пространства. С ним нужно быть аккуратнее, — отодвинул Фрида бог воды и крикнул соседу сверху: — Эй! Красавчик! Мы понимаем, что это рисковая затея и что мы можем умереть, но это ведь наша проблема, а тебе от этого только плюс, верно?
Шон ожидал любой реакции на провокацию, но никак не полное её отсутствие. Абсолютный игнор выбил его из колеи, из-за чего Фрид перехватил инициативу: огненный шар уже летел в сторону корейца, который, однако, вновь не придал никакого значения их действиям. Развернув одним махом руки фаербол, Лео отправил подарок обратно. Шон, подсуетившись, развернул водяной щит и рассеял огонь, а затем пустил несколько водяных игл размером с вытянутую руку. Не дожидаясь их приближения, бог пространства в одно мгновение телепортировался к богу воды и, схватив того за шею, прижал к земле. Растерявшийся Фрид попытался ударить красавчика, но вместо этого лишь оказался на другой стороне крыши.
— Я не пропущу вас. Если не хотите смотреть, то могу отправить на другой край земли, — угрожал Лео.
Фрид, что едва слышал его слова, со всей серьёзностью оставался настроен на драку. Сложив руки, он сконцентрировал силу в одном месте, создавая бомбу, и, когда Лео отпустил Шона, кинул сгусток, что взорвался со всей силы.
— Ты либо идиот, либо гений, — осуждал его Лео, вернувшийся на прежнее место с Шоном под боком. — Кидать в лучшего друга бомбу?
— Пусти нас к Килии! — собирался вновь атаковать бог огня.
— Фрид, стой! — остановил его Шон. — Если мы не можем победить даже его, то нам нечего делать там! Для Килии мы будем только обузой!
— Она умрёт, если ничего не сделать!
— Она богиня времени блядь!!
Раздался страшно скрипучий звук раскатистого грома. Каждый из присутствующих почувствовал дрожь земли, и все, затаив дыхание, устремили свой взор на битву богов. Они двигались настолько быстро, что никто, кроме Лео, не успевал следить за их движениями. Бог пространства чувствовал перемещение каждой песчинки в своей ограниченной области, и молниеносные порывы Ашшуры были гораздо резвее временных скачков Килии.
Богиня перепрыгивала через бога грома и молнии, уклоняясь от атак, тем самым бередя небольшую рану, полученную от демонёнка во время их последней битвы. Её кровь кипела, дыхание участилось, улыбка растянулась до ушей, — она знала: зрители наконец заняли свои места, и пришла пора переходить к кульминации её грандиозного спектакля. Проведя серию ударов, Килия, будто обманывая противника, пробила лёд и упала в реку. Ашшура потянулся за ней, и в этот момент богиня резко вынырнула из воды, собираясь покончить с битвой. Но её рука замахивалась куда дольше обычного.
— Позаботься о моём наследничке, — прошептала она давнему другу.
Одна яркая вспышка. Рука Ашшуры, тянущаяся из корпуса Килии вместе со сжатым кулаком. Треск и удар грома. Оба упали в реку. А после — ледяные капли дождя.
Все боги стояли в оцепенении: они не верили в увиденное — нет, в это невозможно было поверить. Килия — богиня времени — просто вот так взяла и умерла? И пока Фрид с Шоном пытались осознать произошедшее, Лео зашагал вперёд. Бог огня, зная, что тот сейчас телепортируется, схватил его за руку:
— Я хочу увидеть её!
Но бог пространства силой отцепил Фрида и в ту же секунду отправил его вместе с Шоном куда подальше. Не успели друзья опомниться, как они уже смотрели на безликую поверхность реки с противоположной стороны города.
Фрид упал на колени. Он бросил взгляд на мрачное небо, пока его слёзы, смешиваясь с каплями дождя, непрерывно падали на руки. Дикий крик вырвался из его груди. Она пробыла в его жизни всего шесть месяцев. Всего шесть месяцев, но он чувствовал, словно они были связаны всю жизнь, словно она была рядом всю жизнь. Наблюдала, наставляла, не давала пойти не туда, давала ему смысл жизни! И даже теперь, когда её не стало, её поучения, её надежды, её желания, — всё двигало Фрида только вперёд.
— Всё, что должно произойти, — произойдёт… — хрипя, бормотал он. — Нельзя изменить действие, можно только перенаправить его характер…
Он пытался улыбнуться, но уголки его губ безуспешно тянулись вниз. Тогда Фрид попробовал засмеяться — очень искусственно, очень сломано. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут, пока слёзы не прекратились. Пока не засияла лёгкая, солнечная улыбка, дарящая веру в светлое будущее.
Шон, что был крайне обеспокоен состоянием друга, испугался, увидев его радостным. Но секундой позже закончился дождь, рассеялись тучи, и сквозь тонкие слои облаков на них взирала белая луна. Этот белый блин горел так ярко, что буквально выжигал свой образ в памяти, затмевал все светящиеся вокруг звёзды, у которых было куда больше значения, чем у маленького спутника планеты. Шон вновь перевёл взгляд на своего друга: на его заплаканно красные глаза, исписанные слезами щёки и улыбку в форме полумесяца. Он любил её. Любил сильнее, чем когда-либо любил Милакриссу.
«Милакрисса…» — образ девушки всплыл в воспоминаниях Шона. Из его глаз покатились слёзы. Бог воды вытер щёку и удивлённо уставился на блестящую жидкость. «Я… плачу? Почему?»
Он поднял голову на всевидящую луну. Их длинная ночь только начиналась. И несмотря на это, однажды… на горизонте снова должно было взойти солнце.
Эпилог. March: Hills to Climb (Март: холмы, что нужно преодолеть)
«Полиция до сих пор выясняет причины вчерашнего пожара в местном университете, в результате которого по предварительным данным погибло 4 человека, 9 находятся в критическом состоянии, ещё 20 получили ожоги 2 и 3 степени. Инцидент произошёл в одиннадцать утра по местному времени на третьем этаже здания, где предположительно началось возгорание. Возбуждено уголовное дело».
Экран телевизора потух.
— Нам пора, — похлопал Шон по плечу друга.
Фрид встал с дивана, взял сумку, набитую вещами, и проследовал к входной двери. Оглядываясь, они прощались с бесчисленными воспоминаниями, что объединяли их с этим местом: небольшая квартирка подарила им иную жизнь, стала символом их прошлого. Простого, смешного, жизнерадостного, беззаботного,
