Первые боги - ОЛ

Спустя две недели чума потеряла власть над городом. В египетском замке обошлось без жертв. Из послания, принесенного почтовым голубем, Матара узнала, что болезни не удалось проникнуть во вторые врата, но зато в пределах первых врат от чумы умерли сотни нибурцев. Больше всех пострадал арабский замок – из тех, кто жил там, спаслось всего несколько человек. Как стало известно из письма, команда венецианского корабля состояла из арабов. Они захватили судно в надежде продать товар в Нибуре. Но чума настигла их и лишила не только прибыли от награбленного имущества, но и жизни, отправив на тот свет как пиратов, так и тех, кто не побоялся их приютить. Правители города наказывали горожанам не покидать свои дома еще три недели.

Все эти дни Мал провел в разлуке с Лией. В момент тревоги она вместе с Гатарой оказалась в университетском кольце города. Лишенный возможности видеться и разговаривать с ней, а так же проводить утренние часы в храме, прогуливаться по городу, слушать лютневую музыку, упражняться в воинских искусствах Мал довольствовался тем, что имел. С утра он молился, затем находил воинов среди обитателей замка и в течение дня совершенствовался в умении владеть мечом, а по вечерам слушал музыку, исполняемую на египетских систрах, флейтах, трещотках и колокольчиках. Тем временем вокруг кипела жизнь. Нибурские ремесленники, оказавшиеся взаперти, плотничали, ковали железо, ткали, шили платья, а воины без устали готовились к будущим сражениям, и Мал понимал, что все они укрылись за воротами замка Матары и Гатары не случайно, а потому, что подчинили жизнь египетским обычаям.

Спустя всего несколько дней после наступления чумы, Нил вышел из берегов. Вода быстро прибывала и скоро проникла сквозь городские стены в первое кольцо. Нибурцы, застигнутые стихией, нарушали запрет и покидали дома. Они отправлялись на пристань, забирали там лодки, возвращались обратно и принимались перетаскивать вещи с нижних на верхние этажи.

Вода в одночасье снесла все непрочные постройки. Торговые лавки и таверны были затоплены. Ворота, ведущие во второе кольцо, по-прежнему оставались закрыты. Никто не смел выйти из замка. Обитатели первого кольца казались брошенными на произвол судьбы, но они не просили о помощи, а боролись за жизнь, опираясь на свои силы и используя все возможные средства.

В египетском замке съестные припасы и все самое необходимое также было перенесено из подвалов наверх. Плотники принялись за строительство плотов. Мал же, видя, как вода заливает окрестности и поднимается все выше и выше, вздумал, что пришло время всемирного потопа. Он вспоминал, как Фарид Ол грозил ему выходом Аль-Бахра из берегов, и давние разговоры между арабами о приближении стихийного бедствия, не понимая, почему никто в великом Нибуре ничего не знал о наводнении:

– Неужели нибурцы не верят пророчествам?

– Я предупреждал нибурцев о разливе Нила еще во дни воспарения корабля, – рассказал Малу Сейт-Акх. – Если они услышали мои слова, то им известно, что великая река еще не скоро вернется в русло. Сабия ушла под воду, чтобы очиститься. Только горы и древние города, башни которых устремлены к небесам, остались незатопленными. Но тот день, когда мы отправимся в Мемфис, приближается.

Когда же ворота замка были открыты, а Сейт-Акх и Матара поплыли на плоту во Дворец правосудия на городской совет, Мал, стоя на стене и глядя на стайки птиц перебегающих по воде, вдруг ощутил, что он за всеми и за самим собой словно бы наблюдает со стороны, будто бы все, что происходит, происходит не с ним, а с кем-то другим. Ему уже приходилось переживать подобное состояние в минуты сильного волнения. Оно приходило к нему на пороге перемен, и сейчас Мал понимал, что его тело и разум предчувствуют большое путешествие, которое ему скоро предстоит совершить.

Матара вернулась к концу дня вместе с Гатарой и Лией. Она сообщила ему решение городского совета:

– Через два дня нибурские корабли поднимают паруса. Мы отправляемся на юг Египта, чтобы спасти тех, кто нуждается в нашей помощи.

Мал усомнился в том, что нибурцам удастся так быстро собраться в поход, но очень скоро перестал возражать сестрам, горячо убеждающим в том, что план правителей разумен и осуществим. В этот вечер его куда больше занимала Лия. Как только они остались наедине, амазонка принялась рассказывать Малу, как присутствовала при рождении ребенка, и как ее поразило таинство появления на свет маленького человека. Оно напомнило ей древние сказания о творении мира, который появлялся посреди океана, вырастал и постепенно приобретал все более четкие очертания, так же и ребенок, словно островок, выходил из воды и не сразу являл присущий ему облик. Мал вслух предположил, что ее восхищение родами, связано с тем, что Лия ищет способ помочь женщинам города Артемидос. Лия отвечала ему, что может быть и так, но только она не верит в то, что сможет им на самом деле чем-то помочь.

– Будь на моем месте Сейт-Акх, он напомнил бы тебе, что всякий недуг посылается богами – сказал Мал, – а, значит, вам нужно разобраться, почему они разгневались – что же вы такого натворили…

Пока вода прибывает, и под ее толщей оказывается все больше городов и земель, Мал желает только одного: чтобы всё, как можно скорее, оказалось на дне, и никто не остался в живых. И как только люди, все до одного, гибнут, Мал возвышается над поверхностью бескрайнего океана, и, осознав, что вместе с гибелью последнего человека он утратил в себе все человеческое, обращается в огромного змея и ныряет в черную глубину вод.

Первое о чем, подумал Мал после пробуждения, что змей сейчас затаился, но придет время, и он проявит себя и свою ненависть ко всему, что присуще Малу как человеку. Странно, что змей отрицает при этом волю солнечных богов, когда-то спустившихся с небес на землю, чтобы наставлять людей добродетелям. Или человеческая природа Мала столь развращена пороками, что змей не может ее принять, и, сражаясь с человеком, он сражается с его греховностью, которая столь велика, что змею ничего не остается, как уничтожить своего противника полностью. Но с каждым днем Мал все меньше доверял змею и его дару неуязвимости. Утренние молитвы напоминали ему о том, что он не владеет самим собой, а змей никогда не будет его верным союзником.

В сопровождении двух гребцов Мал вместе с Лией отправились на плоту к пристани. Они проплыли по затопленным улицам, среди постоянно снующих туда-сюда лодок и плотов, наблюдая за торговлей, идущей из окон вторых этажей. Принадлежащий им корабль, после того, как привезший чуму венецианский парусник сожгли дотла, занял свое прежнее место. Мал взошел на борт и увидел Гора, отдающего приказы. Ему бросилось в глаза, что с тех пор, как они виделись в последний раз, юноша заметно повзрослел. Впрочем, так случалось каждый раз, стоило им расстаться на продолжительное время. Аузахета не было. Гор, завидев Мала, выстроил матросов на палубе:

– Господин Мал, команда «Гора» приветствует вас!

В строю он заметил улыбающегося Сехмена и удивился:

– А где же Аузахет?

– Господин Сейт-Акх нашел еще один корабль и отдал его капитану Аузахету… – Гор, не договорив, замолк.

– Разве этим кораблем командует Сехмен?

– Нет, ваше высочество, – немедленно откликнулся египтянин.

– Если мой господин не будет возражать, – Гор преклонил голову, – то я с радостью приму должность капитана на то время, пока мы будем следовать до Мемфиса.

Мал ответил не сразу. Он понимал, что Гор не решился бы обратиться к нему с подобной просьбой, не заручившись поддержкой Аузахета:

– Но как ему удалось так быстро выучить мальчишку? Пусть он сметлив и страстно желает стать капитаном, но этого недостаточно.

– Я готов согласиться, но с одним условием, – наконец проговорил Мал.

– Каким? – порывисто спросил Гор и, устыдившись своей несдержанности, опустил глаза.

– Мне известен еще один не менее достойный кандидат на эту должность, но двум капитанам на одном корабле не бывать… – продолжал Мал.

– Но… – хотел было что-то сказать Гор.

Мал не дал ему вставить даже слово:

– Так что пусть Сехмен будет твоим первым советчиком в любом деле! Что скажешь, Сехмен?

– Ваше высочество, для того я и был принят на корабль Аузахетом, – отвечал, египтянин, по-прежнему улыбаясь.

– Значит, так тому и быть! Отныне Гор – ваш капитан, слушайтесь его во всем! – провозгласил Мал.

Гор просиял от счастья, а команда одобрительно загудела. Мал всмотрелся в лица матросов и никого не узнал:

– Капитан Аузахет забрал своих матросов на новый корабль, – пояснил Гор, – а нам с Сехменом пришлось набирать новых из числа нибурцев и тех, кто приехал сюда испытать судьбу.

Мал оценил предусмотрительность Аузахета, который догадался, что Гору будет непросто справиться с людьми, которые еще совсем недавно были с ним на равных, а некоторые и выше по положению.