Леопард в изгнании - Андрэ Нортон

Сара села, ощущая, что голова до сих пор кружится. Рядом с собой она обнаружила стоящую на коленях молоденькую девушку со скромно потупленной головой.

— Зимняя Лань! — не раздумывая воскликнула герцогиня.

Девушка уставилась на нее полными изумления глазами. Сара угадывала ее мысли. Таинственная странница, европейка, приведенная духами, говорившая на языке племени, как одна из них, и знавшая имена всех в этой деревне. Ну разве она может не быть волшебным и могущественным существом?

— Спасибо, что разбудила меня, — ласково сказала Сара.

— Дочь Ветра посылает тебе чистую одежду и просит тебя прийти в Дом Совета, когда ты приведешь себя в порядок.

Сара снова поблагодарила девушку как могла ласково, но ей было больно видеть, что Зимняя Лань хочет как можно скорее уйти. Оставшись одна, Сара рассмотрела принесенное ей платье.

Это был воистину царский дар — красные фланелевые облегающие штаны с серебряными пуговицами, крепкие, отлично сшитые мокасины, украшенные синими стеклянными бусинами. Рубаха из мягкой оленьей кожи, вышитая красной шерстяной нитью, и короткое пончо из темно-зеленой ткани завершали наряд. Одевшись, Сара ощутила, будто бы избавилась еще от одного иллюзорного покрова, приблизившись к своему собственному «я». Но ее снова посетила неприятная мысль — кто же ты такая на самом деле, Сара Канингхэм? Американка? Англичанка? Кри? Америки, в которой она родилась, больше не существовало, ее родное племя не узнало ее, и никогда она не ощущала себя англичанкой меньше, чем сейчас.

Сара вздохнула и начала заплетать волосы, расчесывая их гребешком, присланным Сахойей. Закончив, она встала и пошла искать свою приемную мать.

Взрослые собрались у огня, завершая вечернюю трапезу. Старшие дети ухаживали за малышами, младшие ловили светлячков и гонялись за щенками. На селение спускалась теплая ночь. Собаки старались незаметно подобраться к огню и еде, оставленной в буковых мисках на земле. Приятный запах табака смешивался с дымком костра и запахом жареного мяса. Сквозь деревья Сара видела вечернее небо цвета персика и нефрита, первые звезды поблескивали на нем, как алмазы на бархате в лавке ювелира.

«Если бы только все оставалось таким, как сейчас», — тоскливо подумала Сара, но даже произнося в уме эти слова, уже понимала, что не этого жаждет ее сердце. В этом мире не было места для герцога Уэссекского, а ведь Сара даже не помышляла расставаться с ним. Она любила своего вспыльчивого, скрытного мужа — их брак был наградой за все остальное в этом перевернутом вверх дном мире. Если бы ей обрести и настоящий дом, и мужа — все сразу!

Сахойя увидела ее и подняла руку. Сара опустилась на колени на мягкую медвежью шкуру. Дочь Ветра сама подносила ей пищу — жареную оленину, кукурузную кашу, маленькие терпкие яблочки. Сара с благодарностью принимала пищу: она проголодалась после своего путешествия по Миру Духов.

— Некоторые хотели бы узнать, какой помощи ты ждешь от Народа, — согласно правилам вежливости спросила Дочь Ветра, когда Сара закончила трапезу. — Они говорят, что ты много рассказала о себе, но мало о том, что привело тебя к нашим кострам.

В обычае племени было подходить к трудным вопросам неторопливо и осторожно, но сейчас Сару эти манеры страшно раздражали. Все же она вынуждена была тщательно подбирать слова.

— Я пришла сюда в надежде, что Народ поможет мне отыскать мою подругу Мириэль, поскольку мне ведомо, что глаза Народа видят то, что недоступно глазам других, а их слух улавливает то, чего не слышат другие.

— А что сделала бы ты, если бы узнала, где она? — настаивала Сахойя.

— Это зависит от того, где она находится, — сдержанно ответила Сара и услышала тихий смех, донесшийся от костра, вокруг которого сидели люди.

— Хорошо! — внезапно сказала Сахойя. — В этом мы можем тебе помочь. Что до остального — там посмотрим.

Как почти ожидала Сара, Дочь Ветра намеревалась воспользоваться магией, чтобы отыскать Мириэль. Сара принесла с собой дневник подруги, зная, что многие виды магии основываются на вещественной связи с разыскиваемым человеком.

Три дня спустя, когда луна стала полной, Сара стояла вместе с молодой чародейкой на лесной полянке далеко от деревни. Они отправились сюда вдвоем, поскольку Дочь Ветра опасалась показывать своим людям, какими силами может повелевать.

И она, и Сара постились со вчерашнего утра и большую часть дня провели, очищая себя сильными отварами трав, от которых Сара чувствовала себя нездоровой и едва держалась на ногах — так кружилась голова. Разве что-то поймешь в таком состоянии! Но она знала, что магия, которую она сегодня увидит, — не иллюзия, а столь же реальна, как все в этом мире.

Эта мысль пугала. Впечатление было такое, словно мир увеличился вдвое и теперь включал в себя столько разного, что она и представить себе не могла. Знакомое становилось чуждым, и легкость, с которой Сара перемещалась из мира в мир, исчезла. Этот новый мир был безупречной игрой света и теней, и Саре показалось, что она снова стала ребенком.

Вместе с Сахойей Сара принесла жертвы и пропела молитвы, обратившись на восемь сторон света и призывая стражей каждого направления — оленя и медведя, зайца и ястреба, черепаху и сову, лисицу и волка… И когда каждый из представителей Древнего народа выходил и занимал свое место в кругу, Сара ощущала прилив сил. Каждый дух был облачен в раскрашенную шкуру и стилизованную маску, словно вселился в призываемого зверя, но это значило и нечто большее. Приготовления заняли немало времени, и Сара охрипла от пения молитв, но вот наконец круг был завершен.

Сахойя протянула спутнице бутыль из тыквы-горлянки с темной густой жидкостью, приправленной отваром листьев остролиста, табака и других трав. Сара трижды отпила из бутыли и трижды выплюнула жидкость в костер тонкой струйкой. От углей поднялся голубоватый едкий дымок, а рот и губы онемели.

Затем она следом за Сахойей обошла вокруг костра. Сахойя брызгала жидкость на землю, и Саре казалось, что земля дымится от горячей влаги. Горький запах заполнил ноздри, голова закружилась. Когда тыква опустела, Сахойя швырнула ее в костер, поскольку такие вещи никогда дважды не использовались. Горлянка несколько мгновений дымилась, затем вспыхнула зеленовато-белым пламенем.

Теперь онемение растеклось по лицу и шее Сары, и она почувствовала, как сердце начало биться с перебоями. Колокольчики из оленьих копыт на штанах Сахойи ритмично позвякивали, когда чародейка шла в медленном танце вокруг костра, и, несмотря на все усилия, Сара шла все медленнее, пока совсем не остановилась и не уставилась неподвижно в пламя костра.