Заложник вчерашнего дня - Уильям Квик

- Гарри, - устало проговорил маленький человечек. - Ты, кажется, начинаешь понимать. Томас чего-то хочет, но я не знаю, чего именно. Твоя смерть - какой-то знак. Глория - мой ответ. Если она не сможет защитить тебя, тогда никто и ничто не защитит. Теперь его ход.

- Великолепно, - саркастически протянул Гарри. - Просто замечательно. Какую же позицию я занимаю сейчас на вашей доске? Вы пожертвуете мною, чтобы взять более важную фигуру?

Коротышка не ответил, а лишь повернулся в кресле спиной к парню.

- Он сделает ход. Он должен его сделать.

- На что вы играете, Чазм? Каков приз?

Собеседник Гарри вновь проигнорировал вопрос и только повторил:

- Он сделает ход.

- После меня, хотите сказать?

- Не думаю. Он давно мог бы убить тебя. Но не убил.

- И тут вы вводите в действие могущественного телохранителя. В качестве приглашения, да? Мол, попробуй еще разок, старина Томас? А мы посмотрим, на что ты еще способен.

- Гарри, я не чудовище.

- Вовсе нет. Вы - добрейший души человек, радеющий за мои интересы. Понимаю.

- Гарри, дело нужно довести до конца. Неужели не ясно? Он дал нам знак. В следующий раз знак этот может оказаться более существенным. Но если мы сейчас вынудим его сделать ход, он ведь может и ошибиться.

- Наживка на крючке, - горько промолвил Гарри. - Мне нравится ощущать себя приманкой.

- У нас все равно нет никакой другой.

Юноша сел на пол и прислонился спиной к стене. Кусочки, обломки и осколки лишенной смысла головоломки - вот все, что он имел. Нужно было как-то соединить это воедино. Посмотрев на гладкую кожаную спинку кресла, он внезапно подумал о Хэле. Единственный верный друг, но он так далеко отсюда.

Кресло Чазма медленно повернулось. Глаза на совершенно черном лице карлика стали прозрачными, как вода. Гарри увидел на их дне крошечные красные вены и его передернуло.

- В чем дело?

- Томас сделал свой ход, - заявил Чазм.

- Что?..

Глория неслышно вошла в комнату и встала рядом с Гарри. Она не проронила ни слова, а Чазм никак не отреагировал на ее появление.

- Флот ящеров сейчас приближается к Ариусу. Хогот наконец-то вступил в игру.

16

Он и не предполагал, что туннели такие обширные: вся кора планеты пронизывалась ими. Пулеподобный аппарат несся, сверкая, как капля ртути, по тускло освещенному желобу, вырезанному глубоко в скальной породе. Гарри невольно прикрыл глаза.

Глория сидела рядом и смолила свои бесконечные сигареты, прикуривая одну от другой, не обращая на него внимания. Чазм, на переднем сиденье, закутался в тишину собственных мыслей.

- Этот мир - как крепость, - нарушил Гарри молчание.

Глаза карлика изменили цвет, словно это было у него эквивалентом моргания.

- Что?

- Пытаюсь понять, почему все сходится именно здесь. Обстоятельства странным образом складываются - или кто подстроил - так, что я попадаю на Ариус. Томас тоже не замедлил объявиться. Фрего нисколько не удивился, что мы непременно должны направиться сюда. А сейчас вот-вот прибудет весь военный флот Хогота. Кроме того, на Ариусе имеется, по меньшей мере, один громадный космопорт, абсолютно необитаемый на вид, а сама планета полна пустых квартир. Не мир, а сплошная тайна. Что все это означает, Чазм?

- Все миры различны. У Ариуса просто больше отличий, чем у других.

- Это не ответ. Объясните мне, чем он отличается. И почему.

Коротышка взглянул на Глорию. Та зажгла сигарету и выпустила струю дыма ему в лицо.

- Ну, давай, Чазм, расскажи парню.

Карлик заерзал на своем мягком сиденье.

- Гарри, я ничего не желаю говорить. На некоторые твои вопросы имеются ответы, но это не те ответы, которые я хотел бы дать. Возможно, когда мы прибудем...

- Да? Куда мы прибудем? Где мы собираемся прятаться от флота разъяренных рептилий?

На черной коже Чазма заиграли золотисто-пурпурные разводы. Он откинулся в кресле.

- Там, где ты сможешь получить ответы, Гарри. Время пока терпит, голос его звучал холодно и отдаленно.

- Говорите таким тоном, будто мы направляемся на небеса, - Гарри нервно хохотнул.

- Не столь уж плохое сравнение, - большие глаза карлика отозвались радугой цветов.

Аппарат на полном ходу выскочил из туннеля на склон огромной горы. Гарри увидел далеко внизу здания похожие на сахарные кубики.

Картина была мирной и прекрасной: здания сияли в лучах утреннего солнца, как белые драгоценные камни на подушечке из зеленого бархата. Гарри видел их раньше. Видел ли?

Он не мог вспомнить.

Юноша поморгал глазами, потер щеку. Не мог вспомнить? Я помню все, подумал он. Но не это. Только смутный призрак чего-то, какой-то намек. Дежа вю - "уже виденное". Гарри слышал о таком психологическом феномене ложная память, когда впечатления кажутся уже пережитыми.

- У меня голова кружится, - чуть слышно пробормотал он.

- Что? С тобой все в порядке? - Глория смотрела на него сквозь неизменное облако голубого дыма.

- Да, - он помотал головой. - Просто что-то... странное. - Но разум его метался. Нечто незыблемое, во что он верил, даже не отдавая себе отчета, вдруг заколебалось.

Не мог вспомнить.

А что еще не мог он вспомнить? Теперь, выходит, нельзя доверять и собственному мозгу? Эта мысль вызвала в нем почти физическое отвращение. Никому нельзя верить. Даже самому себе...

Он облизнул губы. Руки похолодели и дрожали.

- Гарри. Что случилось? Ты бледен, как полотно.

- Все... все нормально. Сейчас, минутку...

Пальцы Глории легли ему на руку. Он слегка повернул голову, чтобы взглянуть ей в лицо и тут будто электрический разряд проскочил между его плотью и ее. Он почувствовал тепло.

Настоящее тепло, какого он не ощущал ни от кого, кроме отца. Оно залило его медленными волнами и заставило растаять все его страхи, словно что-то укрыло изнутри, как мягким одеялом.

- Ты?..

Ее зеленые глаза ласково пронзали его насквозь, будто сообщая какую-то огромную, безмолвную тайну, которую они делили теперь на двоих.

- Я - твой друг, - прошептала она и отняла руку. Умиротворяющая теплота оставалась еще на некоторое время, прежде чем начала медленно угасать.

Машина быстро спускалась под гору, к белым строениям. Гарри казалось, что некие предстоящие события несутся вместе с ним к подножию горы и сойдутся в одной аркой точке этого волшебного утра.

- Что произойдет? - осмелился он спросить.

- Время покажет, - Глория слегка повела плечами.

Он ощутил трепет глубокого понимания. Да. Даже если он не вспомнит, время покажет. И оно покажет ему все.

Странно успокоенный предчувствием зловещей неизбежности, Гарри повернулся к окну и стал наблюдать за спуском. Здания беспорядочно усеивали длинное предгорье, прикорнувшее, как отдыхающая собака, к подножию величественного пика. Треки, по которым спускалась машина, петляли по склону горы, открывая с каждым поворотом еще более живописный вид - шеренги домов-гигантов в снеговых шапках, словно марширующие в голубую даль. Облака, клубящиеся вверху, ловили отблески от горных цепей, играя зыбкую симфонию яркого света.