Барсук выслеживает тигра - Нэн Чонси

— Но чем же она тут кормилась? — удивился отец. — Голые скалы, нигде ни травинки, а внизу, в долине, столько еды!

Сэм не способен был сейчас строить предположения или, во всяком случае, высказывать их: он совсем запыхался. С радостью сел он отдыхать на большой камень, мысленно упрекая дядю за то, что тот ходит так быстро и совсем загнал его.

— Здесь наверху ей спокойнее, — сказала Крошка мама. — Ни насекомых, ни змей — нечего бояться. Да и воздух здоровый. Наверно, туманов здесь по ночам не бывает.

— А может, она ходит сюда наверх только на ночь. Это, пожалуй, всего вернее, женушка. Но тогда мы ее сегодня не поймаем. Ясно, что сейчас ее здесь нет.

Отец с унылым видом одолел последний подъем и через узкий проход выбрался на плоское, открытое место. Здесь были не только голые камни — впереди виднелись низкорослые эвкалипты и другие деревья и сквозь них трудно было увидеть, что впереди. А вокруг немало впадин, ложбин, обнаженных пород, — среди них могла бы легко укрыться не только одна корова, но и целое стадо.

— Ты посиди, отдохни, — сказал дядя Сэму, видя, чтомальчик с трудом плетется за ним. — Если мы ее вспугнем, она побежит сюда, а тогда тебе надо будет погнать ее обратно, не дать ей пробежать мимо.

И Сэм остался один. Он уселся в тени развесистого дуба. Первым делом надо было поесть и напиться холодного чаю из бутылки. Ни дяди, ни тетки не было слышно, они все еще надеялись подкрасться к корове незаметно и двигались бесшумно, как охотничьи собаки.

Часы шли в мирной тишине, ничего не случилось, только горный орел один раз спустился пониже, чтобы посмотреть на Сэма. Сначала Сэм был очень доволен тем, что он один и может ничего не делать. Но он не привык к самостоятельности, и скоро ему стало как-то не по себе. Притом ему не очень-то нравилась отведенная ему роль: размахивать палкой и криком пугать корову. Это не то что набросить ей аркан на рога и крикнуть: «Попалась!»

Он походил вокруг, подыскивая валун, с которого удобно было бы забросить лассо. Поймать бы Пеструху, устроив западню в том узком месте, где тропка уходит вниз. Но ведь они не догадались оставить ему вторую веревку.

Он снова сел, но поспешно вскочил, испугавшись термитов. Пошел в другую сторону, постоял, прислушиваясь. Облака в небе почти не двигались. Было так тихо и тепло…

И скучно! Право, веселее было бы остаться с Баджем в пещере, с горечью сознался себе Сэм. Бедняга Бадж немного «дикарь», как говорит мать Сэма, но при близком знакомстве он оказался не так уж плох. И, наверное, он очень рад, что может лодырничать в пещере с девочками. Ведь он ни разу в жизни не был в кино и, уж конечно, не знает, как накидывать лассо на коров… Еще бы! Но…

— Сэм!

Это Крошка мама крикнула из-за деревьев, в нескольких шагах от него.

— Сэм, — шепотом сказала она, — когда я уйду, полезай вон на тот высокий бугор. Дядя Дэйв видел ее, она пила из родника в ложбине.

— Ладно! Послушай, тетя, можно мне…

— Тсс! — остановила она его. — Мы зайдем с той стороны, а ты полезай наверх и следи. Если она проскочит мимо нас, гони ее обратно.

Крошка мама ушла, а Сэм полез на бугор. Он торопливо взобрался на него и оттуда стал смотреть вниз. Он сразу увидел весь скат холма, утесы, полукругом торчавшие вдали, как зубья, а напротив — что-то вроде арки. Между ними была лощина, заросшая тростником, и там-то Сэм ясно разглядел пеструю корову.

Она не пила из родника и не щипала траву: она смотрела куда-то вверх и мычала. Почему? Ведь Крошки мамы она видеть не могла — та еще только подкрадывалась к арке с веревкой в руках.

Смутило Сэма и другое. Откуда-то донесся громкий крик дяди Дэйва, и в тот же миг корова бросилась вверх по склону, навстречу Крошке маме. Но вдруг она остановилась как вкопанная у какой-то впадины перед аркой, за которой спряталась Крошка мама. Все это было очень странно.

Наконец внизу появился дядя, и Сэм, повернувшись, стал наблюдать за ним. Дядя бежал через тростники туда, где стояла корова, и держал аркан наготове. Пеструха услышала его и тоже повернулась в ту сторону. Она, кажется, готовилась удрать в долину, и Сэм глазами измерял расстояние, которое ему придется пробежать, чтобы остановить ее.

Когда он снова оглянулся на дядю, тот стоял в тростниках неподвижно, как дерево, а Пеструха спокойно двинулась прямо к впадине под аркой, мыча, словно звала кого-то.

А наверху, на скалах, — Сэм не поверил своим глазам — там был Бадж!

Они-то думали, что Бадж ожидает в пещере их возвращения, а между тем он лежит на каменной арке и ловко забрасывает аркан на рога Пеструхи!

И он заарканил ее!

Корова рванулась назад и, конечно, вырвала веревку из рук Баджа. Хорошо еще, что его самого не стащила вниз. Но петля уже крепко захлестнула рога…

А тут выскочила Крошка мама и схватилась за свободный конец веревки. Она упала и растянулась на земле, прямо на острых камнях, но веревку держала крепко…

— О-ох! Как бы корова не подняла ее на рога!

Но уже дядя Дэйв бросился на Пеструху сзади, и она не знала, от кого обороняться раньше.

Веревка Дэйва тоже обвилась вокруг ее рогов… Чего же было Сэму ждать еще? И он не стал ждать.

— Вот это ловко! — закричал он, размахивая обеими руками. — Молодчина, Бадж!

Бадж услышал его наконец и, помахав ему в ответ, стал слезать вниз. Снизу, из-под арки, тоже доносились крики. Сэму даже показалось, что он слышит знакомый радостный визг — так могла визжать только Брон.

Отец привязал веревки к двум деревьям и пустил Пеструху ходить между ними.

— Будет скакать и мычать, как оголтелая, покуда не привыкнет. Оставим ее пока тут. Пойду взгляну, что там нашла Шеппи.

Все словно с ума сошли от радости: Крошка мама смеялась сквозь слезы и потирала ушибленные места; мальчики орали и тузили друг друга; Брон сыпала вопросами, на которые никто не отвечал; Шеппи дергала дядю за седые волосы, пока он, приплясывая, нес ее на своем плече к арке.

— Попалась! — крикнул он на всю большую, равнодушную к людским радостям долину. — Теперь у нас есть корова, есть и теленок!

И он запел во весь голос песенку овцеводов:

Стрижке конец, и деньги в кармане,Снова в путь — мы мешкать не станем,В первом трактире на славу кутнем…

А дети подхватили припев, раньше чем он успел кончить куплет:

Режьте, ножницы, чик-чик-чик! —

и замолчали, только когда дошли до арки.

«Мэ-э!» — жалобно мычал черненький теленок, еще не умевший стоять на слабых ножках. Он инстинктивно понимал, что среди этих двуногих нет его матери, чей зов он слышал издали.

Все молча стояли вокруг, пока Дэйв его осматривал.

— Телушка славная, родилась вчера ночью, тогда-то мы и услышали Пеструху, — сказал он.

— Верно! — Бадж указал на арку. — Звуки отражаются там и падают вниз, в долину… — Он вдруг замолчал.

— Ты что, сынок?

— Папа, я уронил твой большой фонарь.

— Неправда, это не ты! — пронзительно закричала Брон. — Это я нечаянно толкнула его ногой… Я…

— Ладно, — сказал отец. — Сейчас мне ничего не жалко. — Но он тут же одумался и добавил: — Надеюсь, вы разбили только стекло?

— Нет, — с несчастным видом пролепетал Бадж. — Он весь целиком полетел в пропасть.

— Всякое бывает, — сказала Крошка мама. — Такая беда может случиться в каждой семье. Что пропало, того не вернешь.

— У тебя же есть другой фонарь, поменьше, — робко напомнил Бадж отцу.

— Ладно, не вздумай только и с ним расправиться, — сказал отец с улыбкой. — Тогда заставлю тебя заарканить мне еще одну корову.

Все засмеялись, заговорили разом, пошли расспросы, пока Крошка мама, наконец, не стала их унимать, опасаясь, что они напугают теленка. Все уселись на солнце у самой впадины, не спуская глаз с маленького черного пленника, а мать доставала из сумки еду. Постепенно все вопросы были исчерпаны.

— Я? — говорил Сэм. — Да я все видел, как в театре с балкона. И чуть не полетел вниз от неожиданности, когда старина Бадж вдруг полез на арку и бросил аркан. Эх, был бы я на его месте!

Дядя внимательно посмотрел на него.

— Не беспокойся, Сэм, мать не дала бы Баджу бросить веревку, если бы ты не ждал там, где тебе было велено. Она ведь вернулась к тебе, чтобы проверить, наготове ли ты. Ты вел себя молодцом, дружок.

— Да, да, ты молодец. И Брон и Шеппи тоже. Если б не они, теленок удрал бы к Пеструхе. — Крошка мама окинула их ласковым взглядом. — Брон-то у нас, оказывается, смелая, как лев. Подхожу, смотрю — она держит теленка за ногу, Шеппи обхватила его за шею, а Пеструха так и рвется к ним, словно сейчас проткнет их рогом!

— Все вы — ребята хоть куда, — заключил отец, сделав большой глоток из бутылки. — И хлеб будете есть с маслом, а кашу — с молоком, конечно, когда вернемся домой.