Слишком острая пицца (сборник) - Ольга Бэйс

– Не хотела заниматься этой ерундой, да и зачем?

– А вам и не нужно было самой этим заниматься, достаточно было дать поручение своему адвокату, по таким делам даже не обязательно ваше присутствие в суде.

– Я об этом не знала. Но какое это имеет отношение к тому делу, которым вы занимаетесь? Или вы всерьез думаете о моей причастности к гибели мужа?

– Нет, я не думаю, что вы могли устроить этот несчастный случай, это уж слишком невероятно, я просто не хочу, чтобы в этом деле хоть что-то осталось непонятым.

Когда я произнесла эти слова, я почувствовала, как с Алиссии соскользнуло напряжение. Я вовсе ее не обманывала. Цель моего разговора именно в том и состояла, чтобы отмести все лишнее и несущественное.

– Вы были знакомы с Тимом Паркером раньше, еще…

– До смерти Кевина? Да, он приезжал один раз, но не могу сказать, что я его хорошо знала, до того, как он стал участником нашего проекта, – эти слова Алиссии прозвучали удивительно искренне.

– Вы не могли бы устроить мне встречу с господином Паркером? – попросила я, – это моя последняя на сегодня просьба.

– Нет ничего проще, – усмехнулась моя собеседница, – сейчас я ему позвоню.

Тимоти Паркер производил очень приятное впечатление. Он был довольно высокого роста, при этом никакой сутулости. Светлые, чуть выгоревшие на солнце волосы были несколько длинноваты на мой вкус, но аккуратная прическа и очки в тонкой золотистой оправе, а так же непринужденные манеры, компенсировали некоторый намек на богемность в его внешности.

– Вы были достаточно хорошо знакомы с Кевином Тернером? – спросила я, когда Алиссия вышла из кабинета, а Паркер занял ее место в кресле у стола.

– Скорее, уж он был неплохо знаком со мной, – усмехнулся Тимоти.

– Но на его похороны вы не приехали?

– А вы считаете, что это было нужно?

– Нет, но почему бы и не приехать, хотя бы для того, чтобы оказать моральную поддержку понравившейся женщине?

– Если вы хотели меня смутить, то зря. Я вовсе не обязан скорбеть по поводу гибели господина Тернера. Он не был мне близким другом, он всего лишь мог стать перспективным партнером. А его жена мне действительно понравилась с самой первой встречи. А что тут крамольного?

– Разумеется, ничего, – согласилась я.

– Я хочу, чтобы вы не тратили на меня зря свое время.

– Почему зря? Я с удовольствием общаюсь с вами.

– Ну, вы же поняли, что я хотел сказать.

– Более чем…

– Да, мне нравится Алиссия Тернер, и чем больше я ее узнаю, тем сильнее мое чувство к ней. Я намерен за ней ухаживать и добиться ее любви, и я вовсе не считаю это грехом. Когда погиб ее муж, меня не было в Сент-Ривере. Так что, у меня есть алиби!

– И кто его может подтвердить?

– А разве в этом есть какая-то необходимость?

– Не знаю, – честно призналась я, – скорее всего, это не потребуется.

Недостающие осколки

Домой я приехала уставшая, но с чувством не зря потраченного времени. Было не настолько поздно, чтобы я не могла сделать еще несколько деловых звонков по телефону. Сначала я побеспокоила своего секретаря.

– Добрый вечер Ари, ничего, что я так поздно?

– Ну, если вы не будете настаивать на долгом разговоре, то все нормально.

– Я всего лишь хотела тебя спросить, что тебе сказали в клинике?

– Мне не так просто было выяснить этот вопрос, не прикрываясь никаким официальным статусом.

– Да, я понимаю, но не было выбора, так что тебе сказали.

– Реабилитация до почти идеального состояния может занять минимум три недели.

– Спасибо, ты молодец!

– Я бы предпочел более ощутимый эквивалент.

– С моей стороны нет никаких возражений, твои премиальные в твоей компетенции.

– Спасибо, я подумаю о вашем предложении.

– Вот и замечательно. До свидания.

– До свидания.

Следующий мой звонок был Дэвиду.

– Привет, ты дома, или еще в редакции?

– Конечно, дома и, к сожалению, пока у себя.

– Это намек?

– Прозрачней быть не может…

– Считай, что я тебя пригласила, только на завтрашний вечер, сегодня я еще не все утрясла.

– Но, судя по всему, у нас намечается развязка?

– Надеюсь, но я хотела бы знать, что тебе удалось откопать?

– Я тебе послал по имэйлу рассказ некой Моники Теодор. Ее романы вошли в серию «Дневник удачи». Насколько я понимаю, этот рассказ стал своеобразным прологом. Почитай, ты сама поймешь, почему я остановил свой выбор на ней. А это очень важно?

– Не то, чтобы очень, но на тот случай, если понадобиться создать эффект неожиданности. Хотя, если все срастется, это будет всего лишь штрихом к портрету. Ладно, отдыхай.

– А когда намечается финал?

– Сейчас буду звонить комиссару, а тебе сообщу уже завтра.

– Тогда до завтра.

– Спокойной ночи.

– Ну, это вряд ли…

Прежде, чем набрать номер Катлера, я пошла на кухню и отжала для себя апельсиновый сок. Мне нужна была небольшая пауза, чтобы сверить со своей версией факты, собранные за этот день и вечер. Все вроде получалось неплохо. Звонок моего телефонного аппарата заставил меня вернуться в комнату.

– Добрый вечер, – услышала я в трубке голос Бена Старра, – извините, что в такое время, но такой у меня график.

– Добрый вечер, время вполне подходящее, но мы же договорились, что вы напишите мне письмо.

– Это лучше сказать. Я кое-что тут услышал.

– И что же?

– Я не знаю, насколько вам это будет понятно, но о Паркере говорят как о человеке, который слишком правильный, чтобы быть живым. Ну, это поговорка, она означает, что…

– Я знаю, что означает эта поговорка. Спасибо.

– Вам это помогло?

– Несомненно!

Разговор с комиссаром не занял у меня много времени. Он взял на себя заботу о том, чтобы в назначенное время в его кабинете собрались участники всех этих странных событий, вольные, и невольные. Документы, которые я просила Эрика запросить, уже лежали в его сейфе.

– Подписи на заключениях экспертов не вызывают сомнения? – задала я единственный вопрос.

– Разумеется, все проверено, – ответил комиссар, – после высказанного вами сомнения, я лично звонил всем.

Утром я дала себе выспаться. Мне было очень важно, чтобы к тому моменту, как я окажусь в кабинете комиссара, мои мозги могли выдать максимум того, на что они вообще способны.

Душ, несложный набор упражнений под ритмичную и легкую музыку, чашечка кофе – и я в прекрасной форме.

Вспомнила, что обещала позвонить Дэвиду, наверняка он захочет принять участие в финальной сцене этого невероятного спектакля.

– Привет! Звоню, как обещала…

– Я уже два часа гипнотизирую свой телефон. Ты это называешь утром?

– Мне нужно было выспаться.

– А, ну это святое дело. Так, когда собираемся?

– К трем все должны подойти, а ты будешь?

– Скажи, что ты пошутила.

Мне придется перечислить всех, кто принимал участие в заключительном акте этой драмы. Итак, кроме нас с Дэвидом и Эрика Катлера в кабинете присутствовали:

Алиссия Тернер

Тимоти Паркер

Джим Райли – охранник, дежуривший в день смерти Вайсмана у входа на территорию судебно-медицинского центра.

Курт Танцер – телохранитель Тернеров.

Эдвард Тернер

Тобиас Кранц – патологоанатом, специалист по идентификации останков, заведующий соответствующей лабораторией в Центре судебно-медицинской экспертизы.

Лесли Хопкинс – представитель страховой компании «Эпоха»

Как всегда, почетное право выглядеть умнее других комиссар передал мне.

– Чтобы никого не провоцировать на ложные свидетельские показания, – начала я свой вступительный монолог, – обратимся к главной улике, которая позволила нам с комиссаром завершить это трудное расследование. Почти тридцать пять лет назад в особняке Эдварда Тернера гостил его любимый племянник. Мальчик был очень активный, и присматривать за ним было сложно. Не углядели. Ребенок забрался довольно высоко по пожарной лестнице и упал. Упал очень неудачно. Господин Тернер, скажите нам, какие травмы получил ваш племянник?

– Но это было давно и зачем…

– Я прошу вас, ответить на мой вопрос, – прервала я недоумение бывшего премьер-министра, – я все объясню, не волнуйтесь.

– Ну… у Кевина была сломана нога и повреждено лицо, – нехотя произнес Тернер старший.

– А теперь, доктор Кранц, я хотела бы задать вам вопрос. Вы подписали заключение об идентификации останков, обнаруженных на месте дорожного происшествия, в котором предположительно погиб Кевин Тернер?

– Да, я, – спокойно ответил на мой вопрос приемник Вайсмана.

– Скажите, если у человека в детстве был открытый перелом голени, то, как долго остается след перелома на этой кости?

– Этот след остается навсегда.

– Вы согласны, что это может стать одним из признаков для установления личности погибшего?

– Разумеется.

– Для проведения опознания останков вам была передана медицинская карта господина Тернера?