Звездные хранители - Елизавета Ведемская

Пройдя метров двести, Вэрол увидел Виана, лежащего скорчившись на боку среди корней деревьев. В его правой руке был бластер, глаза закрыты. Казалось, он спит. Вэрол достал парализатор. Но затем, вздохнув, сунул его обратно в чехол и тихо позвал:

— Виан.

Тот не услышал, И Вэрол позвал его громче.

Виан шевельнулся, открыл глаза и медленно сел. Вэрол сообразил, что беглец замерз в своем легком костюме. Сон его походил на оцепенение. Он почти не владел своим телом. Взгляд его фиолетовых глаз был совершенно пустым. Вроде бы Вэрола он узнал, но вряд ли отчетливо сознавал, где он и что с ним.

— Виан, здесь холодно спать, — сказал Вэрол, протягивая ему руку. — Идем домой.

— Холодно, — повторил Виан, содрогаясь в ознобе.

Он дал Вэролу левую руку, ибо правой держал бластер. Пальцы были ледяными. Состояние Виана объяснялось не только воздействием холода. С психикой тоже было неладно. Вэрол уверился в том, что Виан, по сути, находится в глубоком шоке, очевидно возникшем после ментального контакта.

Вэрол сказал самым обыденным тоном:

— Пожалуйста, дай мне бластер.

Виан протянул оружие. В глайдере, когда Вэрол уселся на место пилота, Виан подошел к задней дверце, но Вэрол ему указал на сиденье рядом с собой:

— Давай-ка сюда, тут теплее.

Обратная дорога заняла несколько минут. Проводив Виана в его комнату, Вэрол прошел в ванную, включил душ, отрегулировал напор и температуру воды и сказал безучастно сидевшему на краю постели Виану:

— Раздевайся, надо прогреться. Примешь горячий душ, а я пока подумаю, чем тебя реанимировать. Да и перекусить тебе не мешает.

Виан стал окаменевшими пальцами расстегивать застежки куртки. Вэрол направился к двери, но, оглянувшись на пороге, повернул обратно.

— Так ты до утра провозишься. Что за фантазия спать на холодной земле? Спохватись я часом позже, ты бы замерз. И вообще, скажи, пожалуйста, куда это ты собрался идти?

— Не знаю, — тихо ответил Виан, глядя перед собой.

Положив на постель теплую пижаму и толстые шерстяные носки, Вэрол спустился в кухню, разогрел приготовленный кибером ужин, пошарил по полкам и отыскал бутылку с соком, настоенным на тамадейрских горьких травах. Целебный и согревающий напиток. Налив стакан, Вэрол поставил его на поднос с тарелками и отнес все это наверх. Виан уже был в постели, под одеялом, натянутым до подбородка.

— Подожди спать, поешь, — сказал Вэрол.

— Я не хочу, — вяло возразил Виан, но Вэрол заставил его сесть в постели и сунул в руки стакан.

— Тогда выпей, чтобы согреться.

Виан сделал глоток, горьковатая жидкость обожгла ему горло, и он закашлялся.

— Пей, тебе станет тепло, — настаивал Вэрол.

Залпом проглотив настойку, Виан отставил стакан и нехотя взял с тарелки кусок жаркого. Потом и второй, и третий. Голод давал о себе знать. Он сутки уже не ел.

— Теперь спи, — сказал Вэрол. — Не стану тебя запирать, но, пожалуйста, не заставляй меня снова рыскать по этим горам. Погода не располагает к прогулкам.

— Да, — пробормотал Виан, натягивая одеяло.

Вэрол достал из шкафа плед с термоэлементами и накрыл им Виана.

Если б прежде Вэролу кто-то сказал, что он станет заботиться о харджере из корпуса энтэйров, Вэрол пожал бы плечами, сочтя это глупой шуткой, если не оскорблением.

«Его надо показать психиатру, — подумал Вэрол, — он не осознает свои поступки. Хорошо, что его нашел я. Однако чем объяснить столь глубокую психологическую травму? Раз уж он стал энтэйром, его психика должна быть устойчивой, туда неврастеников не берут. Чего он боится? И в Шар-Гаре, когда я лечил его, он содрогался от страха перед ментальным контактом. Притом, что в принципе, безусловно, умен, хладнокровен и храбр… Если судить по другим поступкам. Бессмыслица…».

Утром Виан выглядел уже почти нормально. За завтраком он спросил:

— Могу я выходить из дома?

— Да, но, пожалуйста, недалеко. И возьми теплую куртку.

— Прости, что тебе пришлось разыскивать меня. Я не хотел причинять тебе неприятности, но так получилось… Ты сообщил, что я пытался бежать?

— Нет, и не собираюсь. Если б сообщил, ты бы уже был в изоляторе. — «Или в морге?» — добавил Вэрол про себя, а вслух спросил: — Когда ты нашел бластер?

— Я случайно на него наткнулся, ночью зацепился за кресло и оперся о стол, а он как раз там и лежал.

— Ладно, не будем об этом, — сказал Вэрол. — Иди погуляй.

Обойдя вокруг дома, Виан устроился с подветренной стороны на пеньке. Выглянув в окно, Вэрол увидел, что он сидит, упираясь локтями в колени, подперев голову. Когда час спустя его поза не изменилась, Вэрол направился к нему.

— Послушай, ты замерзнешь.

— Здесь не дует.

— Виан, с тобой все в порядке? — мягко спросил Вэрол. — Может, обратиться к психиатру?

— Не надо, прошу тебя!

— Наш врач отнесется к тебе не как к врагу, а как к любому пациенту.

— Нет, я… вообще не люблю психиатров, — с запинкой произнес Виан. — И потом, я уже нормально себя чувствую.

— Как знаешь… Через несколько дней ты будешь в Шар-Гаре. Что ты намерен потом делать?

— Мой ответ имеет значение?

— В том смысле, какой ты подразумеваешь, нет, тебя отпустят. Твой ответ интересует меня лично. Можешь и не отвечать.

— Тогда я не отвечу, — тихо сказал Виан.

— Значит, вернешься к харджерам…

— Да.

— Что ж, ответ по крайней мере честный, — скрывая разочарование произнес Вэрол.

На что он рассчитывал? Наивно ждать от энтэйра, что он изменится. Некоторое время он молчал, собираясь с мыслями.

— Знаешь, есть простенькая сказка о дракончике. Жил-был дракончик с золотым гребешком; и попал он в детстве к драконам с красными гребнями, а другие такие, как он, обитали в соседней стране, по ту сторону холма. Драконы с красными гребнями не различали цветов, и наш дракончик сначала не различал, деля всех драконов на своих, с которыми жил, и чужих — которые на другой стороне. Но вырос и осознал, посмотрев как-то в зеркало, его гребешок золотой, а не красный. Это его озадачило…

— А потом? — спросил Виан.

— Дальше я не знаю. Придумай конец.

— В этой сказке есть смысл? Я не понял.

— Может, еще поймешь, жаль, если уже поздно.

— Поздно для чего? На что ты намекаешь?

— Да так, на один пустячок… А в общем, все это ерунда, ты вышел из того возраста, когда слушают сказки.

— Тогда зачем ты рассказывал?

— Есть у меня недостатки: болтлив и склонен идеализировать отношения людей.

Виан серьезно сказал:

— Айрт, я так и не понял, к чему это.

— Это к лучшему, — сухо парировал Вэрол.

Идя к дому, он подумал, что не стоит говорить Виану, что, вероятно, он прирожденный эспер, один из тех, кого вчера называл чудовищами, подлежащими уничтожению.

За обедом Виан спросил:

— Ты доставишь меня отсюда на корабль?

— Да.

— Когда?

— Послезавтра.

Когда Вэрол встал, Виан тоже поднялся и проследовал за ним в холл. Там он заговорил о погоде и прочей ерунде, явно нервничая и думая о чем-то другом. Вэрол, видя, что тот никак не решится перейти к тому, что его заботит, сказал:

— Давай ближе к делу. Выкладывай.

Виан с усилием произнес:

— Верно… Есть одна проблема… Хочу попросить тебя кое-что выяснить. Для меня. У вас тут есть идентификационный аппарат, который определяет по звезде имя владельца. Я хотел бы узнать, кому принадлежит одна такая звезда.

— Она находится у тебя?

— Да. То есть в данный момент она спрятана. Я храню ее отдельно, это мое личное имущество, и на допросах я о ней умолчал.

— Откуда она у тебя?

Виан отвел взгляд:

— Досталась от матери. Она была… знакома с владельцем звезды. Давно… Она умерла, и звезда попала ко мне.

— Тебя интересует имя владельца?

— Я должен это узнать! — воскликнул Виан. — Айрт, помоги мне! Другой возможности у меня не будет.

— Виан, скажи честно: ты постарался попасть на Олмет в какой-то мере из-за этого?

— Да… Ты поможешь? — В его голосе звучала робкая надежда.

— При каких обстоятельствах звезда досталась твоей матери? У нас не принято расставаться с этим знаком.

— Не знаю… Это случилось давно, я был еще ребенком.

Виан явно недоговаривал. Но признался, что спрятал звезду в лесу.

По его указанию Вэрол посадил глайдер на просеке, ведущей от дома к озеру, и там Виан отыскал дерево с разветвляющимся стволом. Из дупла он извлек коробку со звездой. Взяв из его рук тусклую зеленоватую звезду, Вэрол сунул ее в карман и сказал, что, раз так, Виану придется вернуться в изоляционный блок. Взять его с собой на станцию, где находится идентификационный аппарат, нельзя. Виан согласился: ему было безразлично, где ждать.

Доставив Виана в изолятор, Вэрол отправился на станцию. Аппарат высветил на экране: «Шерр Скайман». Это его ошеломило. Значит, звезда принадлежала отцу Дана. Что это означает? Когда Виан сказал, что звезда досталась от матери, Вэрол подумал, что он считает владельца своим отцом. Но мог ли он быть сыном Скаймана? Следовало выяснить, когда именно эта звезда попала к матери Виана, да и к нему самому.