Адепты стужи - Александр Маркьянов

— Очнулся. Вот, молодец… Он очнулся, сэр…

— Свет.

Под потолком вспыхнула светодиодная люстра, осветила кузов — наличие аппаратуры, несколько мониторов делали его похожим на передвижную лабораторию. Хорхе зажмурился — от света было больно глазам.

— Значит, ты Хорхе Альварадо… — пожилой, седой мужчина в хорошем костюме присел рядом с ним — а я агент Гас Малруни. Глянь-ка…

Мужчина достал из кармана нечто, похожее на кожаный бумажник, отработанный сотнями повторений движением руки раскрыл его, показывая бляху.

— Секретная служба САСШ. Ты понимаешь, о чем идет речь — или твои мозги нуждаются в еще одной встряске?

— Какого хрена… Это не ваша юрисдикция…

Пожилой засмеялся…

— Какие мы слова знаем. Юрисдикция… Так вот, парень. Вопрос «какого хрена» надо было задавать до того, как ты в это дерьмо вляпался. А теперь сиди тихо и вникай в ситуацию…

— Я Хорхе Альварадо….

— И что с того, мистер Мокрая спина? [Мокрая спина — презрительное прозвище мексиканцев. Связано во первых с тяжелой работой, а во вторых — с тем, что нелегально они переправляются в САСШ по реке, соответственно замачивая при этом одежду] Марк, что мы записали на видео?

— Покушение на убийство первой степени, сэр, плюс сговор с целью убийства, хотя это могут и не доказать. От десяти до пожизненного по законам штата Калифорния.

— Так вот, парень. Это все останется между нами. Но если мы увидим тебя на расстоянии меньше ста метров от того парня, который только что ответил тебе такую добрую плюху — считай, что попал. Это дело имеет отношение к национальной безопасности. На следующий день ты уже будешь стоять перед федеральным судьей, а я позабочусь о том, чтобы тебе попался такой судья, который не выпустит твою задницу под залог — а засунет ее в одну камеру с ниггерами. Знаешь, что с тобой сделают ниггеры, когда узнают, что ты — сын Мануэля Альварадо?

Хорхе Альварадо это хорошо знал. Между мексиканскими и негритянскими бандами всегда шло жестокое соперничество, то и дело переходившее в кровавые бои. Негритянские банды в САСШ были более сплоченными и многочисленными — только в бандформировании «Семнадцатый район», охватившем всю территорию САСШ и имеющем отделения во всех пятидесяти штатах, состояло сто двадцать тысяч человек. Негры держали весь север и центральные районы САСШ, жестко контролировали всю преступность и пресекали любые попытки мексиканских эмиссаров выйти на розничный рынок наркотиков самостоятельно. В южных же штатах, где были сильные латиноамериканские общины, и где негров и мексиканцев было почти поровну, города делились по районам, за исключением Лос Анджелеса и некоторых других городов приграничья, которые контролировали мексиканские бандформирования полностью. Ненависть негры к мексиканцам испытывали звериную, могли убить просто так, за то что идешь по улице. А о том, что Альварадо является некоронованным королем Мексики, главари негритянских банд знали хорошо. Трудно даже вообразить, что могут сделать с сыном Альварадо, если он попадет в одну камеру с неграми.

— Кто этот парень?

— Этот вопрос тебе тоже стоило задать до того, как ты кинулся на него с камнем. Твоей глупой ослиной заднице не должно быть никакого дела до этого парня. Просто забудь про него и все, о'кей? Мы никому не скажем про то, что он с тобой сделал — и ты забудь. И про девушку — тоже забудь. Раз и навсегда, ты понял?

— Да сэр… — выдавил из себя некоронованный король города.

— Не слышу!

— Да, сэр.

— Вот и хорошо. Марк, проводи его. И сними наручники.

Проводы состояли в том, что некий Марк просто открыл дверь и придал Хорхе Альварадо ускорение солидным пинком под зад. Пробежав несколько метров по инерции, младший Альварадо приземлился на землю, сильно ободрав себе лицо. Сзади взревел мотор фургона, он даже не обернулся, чтоб посмотреть…

Когда шум мотора затих вдали, он с трудов встал, огляделся по сторонам. Внизу было шоссе, по которому ползла бесконечная огненная змея — а вверху светились огни и раздавались сумасшедшие визги. Вечеринка продолжалась своим чередом — увезли его совсем недалеко. Альварадо осторожно прикоснулся к своей пульсирующей болью голове — и чуть не взвыл. Это было уже слишком…

Пошатываясь, некоронованный король Лос Анджелеса пошел вверх, к стоянке, к свету и огням, искренне надеясь, что по дороге не встретится никто, кто бы смог увидеть его в таком состоянии.

22 июля 1996 года. Лондон, Великобритания. Несколько часов спустя…

— Ну и какого хрена?! — рядовой Гарри Оуэнс огляделся по сторонам.

— Что — какого хрена?

— Какого хрена мы сюда идем. Нам ведь даже карт ни хрена не выдали…

Командир отделения, капрал Стеннис в упор посмотрел на разговорчивого рядового. Если начиналась какая то буза — можно было ставить деньги на то, что здесь не обошлось без рядового Оуэнса.

— Мы не идем. Мы патрулируем. Потому что это приказ. Понял рядовой?!

— Так точно, сэр! — рядовой Оуэн понял, что для шуток сейчас — совсем не время.

Капрал Стеннис огляделся по сторонам. В чем-то рядовой Оуэнс прав. В процессе патрулирования они зашли на самую границу района, который им обозначили как зона патрулирования. С одной стороны и вовсе тянется забор — когда-то здесь были склады, к ним подходила железная дорога, и тут был портовый причал. В сотнях трех метров по левую руку лениво несла свои воды Темза, над головами пролетали вертолеты. Время было уже к вечеру — и капрал с ужасом ждал наступления ночи, когда бандиты и мародеры выберутся на улицу. Может получиться так, что даже стрелкового отделения будет мало.

За то время, пока он пробыл в городе — а его отделение вместе с остальными перебросили на улицы Лондона сразу после того, как удалось навести относительный порядок в аэропорту — капрал повидал всякое. Он видел, как люди лихорадочно запихивали в машины самое ценное, как суматошно паковали вещи и влезали в машины сами, чтобы сбежать из города. Он видел, как на улицах буквально на ровном месте, ни с того ни с сего начинались драки. Он видел запруженные автомобилями улицы. Один раз его отделению удалось предотвратить попытку вооруженного ограбления — хулиганистого вида негр наставил на пожилую леди нож. Негра задержали, довольно сильно помяли и капрал вызвал полицию, чтобы забрать этого недоноска. В ответ ему сообщили, что у полиции хватает проблем и без этого, раз они его поймали — то и разбираться надо тоже им. Делать было нечего — отобрав нож, негра отпустили, напоследок еще раз намяв ему бока — для профилактики.

Их не меняли, им не присылали полевую кухню — он связывался по рации с бригадиром, но в ответ получал только один приказ — продолжать патрулирование. Вот и все. Такое складывалось ощущение — что о них забыли.

Капрал огляделся по сторонам — и заметил на углу улицы круглый, желтого цвета киоск — разноцветье обложек бросалось отсюда в глаза.

— Рингер — за старшего! — бросил капрал — я сейчас.

На улице почти уже никого не было — только в одном месте он наткнулся на средних лет мужчину в пальто. Посмотрев на солдата с опаской, мужчина ускорил шаг…

Капрал в нерешительности обошел киоск. Журналы ему не были нужны, не были нужны и сегодняшние газеты. Ему нужна была карта — любая карта. Хоть для туристов, к которой можно было бы хоть как то привязаться и понять, где находится он и его отделение. Карты в армии были и очень хорошие — а вот карты Лондона не было. Ну не предусмотрели армейские картографы, что солдатам ее величества придется патрулировать Лондон. Наверное, карты были у полицейских. Вообще по идее было бы правильном если бы их разбили на мелкие группы и к каждой придали бы по полицейскому, знающему город и имеющему право производить аресты. Но все сегодня было через… одно место. Пятую точку.

Карта лежала под стеклом…

Боже… Что я делаю…

Для воспитанного, как и все британцы с детства, на уважении частной собственности, капралу была невыносима даже мысль о том, что он делает. Но и не сделать этого — тоже было нельзя…

Отцепив нож в ножнах, капрал со всей силы ударил по стеклу — и оно с противным треском провалилось внутрь — удар у капрала был сильным, поставленным. Убрав нож и воровато оглядевшись по сторонам, капрал осторожно сунул руку в зловеще поблескивающее острыми осколками отверстие, вытащил карту, стряхнул с нее осколки стекла. Вот теперь можно жить…

В конце концов, есть такое понятие как реквизиция…

С развернутой картой, он вернулся к своему отделению.

— Ну и где мы, ко всем чертям сейчас находимся? Кеннисфилд, посмотри на ближайшую табличку где написано, что это на улица.

Рядовой Стен Кеннисфилд, толковый, кстати, малый — передал свою винтовку кому-то, чтобы не таскать лишнюю тяжесть, побежал по улице, смотря на стены домов, потом вернулся.