Камер-паж Ее высочества. Книга 3. Часть 2 - Юрий Николаевич Москаленко

И, чтобы ты знал, — его тон приобрел нотки наставника, — катаклизм — это, грубо говоря, всемирное бедствие, после которого резко меняются условия жизни, понял?!

Я кивнул, а сам лежал, пытаясь представить все то, о чем только что мне сказал Верт.

— Кстати, о катаклизме и Магическом пути… — он на мгновение задумался, а потом продолжил:

— Ладно, для тебя это неважно, а важны для тебя последствия. Я прошу прощения, но я ошибся. — Он замолчал, чуть склонив голову, а я молча терпеливо ждал продолжения. — Помнишь, я сказал, что через три-четыре поколения магия у вас исчезнет? — он смотрел на меня, поэтому я просто молча кивнул. — Так вот, я ошибся! Немного поспешил. Но вот во время корректировки твоего организма… — я вскинулся, чтобы задать вопрос, но он, выставив перед собой раскрытую ладонь, остановил меня. — Во время того, как я тебе кое-что поправил в организме, так понятнее? — он вопросительно приподнял брови, а я опять кивнул. — Так вот, оказалось, что те признаки, которые я принял за вырождение магического дара, свидетельствовали лишь о странном и совсем неправильном пути развития!

Он сделал паузу.

— И что это для нас значит? — решил я понять, о чем вообще Верт говорит.

— Да, в общем-то, ничего, — теперь уже пожал плечами мой наставник. — Ну, кроме того, что сильных магов, — он сделал ударение на слове «сильных», — действительно сильных магов, в вашем мире не будет!

— И что нужно сделать, чтобы они появились? — заинтересовался я. — И почему ты так уверен, что в нашем мире не может быть сильных магов? Вот, я, например, правда, совсем, можно сказать, необученный, но, как мне говорили, очень сильный маг!

— Ох, кадет! — Верт укоризненно качнул головой. — Ты же универсал, а универсалы априори не могут быть сильными! Нет, — он качнул головой, видя, что я собираюсь возразить, — какой-то силой универсалы, безусловно, обладают, но они будут проигрывать тем, кто носит аспект какого-то одного или, скажем, двух видов магии. Ты никогда не сможешь достичь такой же степени мастерства, как они. Ты, по любому, будешь владеть, допустим, аспектом воды хуже, чем маг, у которого этот аспект единственный! Понимаешь? Естественно, я имею в виду равные степени мастерства! — он вопросительно смотрел на меня.

— То есть, вы, наставник, хотите сказать, что в прямом противостоянии я проиграю, скажем, адепту Воды с таким же уровнем мастерства? — решил уточнить я, хотя, если честно, я очень сильно расстроился.

— Почему? — удивленный Верт, приподнял брови.

— Но, вы же сами сказали… — настал мой черед удивляться.

— Я сказал, что ты будешь владеть аспектом Воды хуже, чем твой оппонент… — каким-то вкрадчивым голосом напомнил мне свои слова наставник.

— Ну?! — вопросительно-выжидательно уставился я на него, типа, разве это не одно и то же?

Он понял мой взгляд правильно, потому что усмехнулся, так по-доброму, и немного подумав, произнес:

— А кто тебя заставляет биться с ним тоже аспектом воды? Ты же универсал, верно?

— Эм, — все, что я смог на это сказать. Действительно, блин! Как же я это упустил?! Я же, блин, универсал, елы-палы! Ну, да! Он в меня водой, а я, подобрал с земли дубину, да как ему по башке дам!

Верт заметил изменение моего настроения, потому что опять усмехнулся.

— Ну, так вот! — его, моментально ставший твердым, голос, заставил меня насторожиться и собраться. — Чтобы ты понял, о чем мы с тобой только что говорили, я попрошу тебя сейчас встать, пойти в заклинательный круг, — он махнул рукой в сторону центра помещения, где я, не далее как вчера, показывал ему все, что успел разучить в магическом искусстве. — И там еще раз показать мне все то, что показывал вчера, хорошо?

Я кивнул, после чего поднялся, с его небольшой помощью, он придерживал меня рукой, наверное, боялся, что я упаду. Но я спокойно встал, чувствовал я себя отлично, во всем теле была какая-то легкость, и мне это состояние очень нравилось. Да и настроение, несмотря на совсем не радужный разговор, было каким-то радостным, что ли.

Я бодро потопал к центру помещения, а Верт тоже не стал присаживаться, а повернулся в сторону его «заклинательного круга», который, на самом деле, квадрат и, сложив руки на груди, приготовился наблюдать за моими действиями.

Ну, что я могу сказать? Судя по его виду, я его не разочаровал, от слова «совсем», хотя, что касается меня, я был просто в ужасе! И с каждым новым несработавшим заклинанием, мое настроение падало все ниже, а уверенности в своих возможностях становилось все меньше и меньше!

Где-то через полчаса бесполезных стараний, не создав ни одного работающего заклинания, я, буквально без сил, сил на пол и, с досады, хлопнул ладонью по полу. Из глаз текли слезы, я был в полном отчаянии и не знал что думать, и что, вообще, можно сделать в этом случае. Винить в случившемся Верта мне даже не приходило в голову! Я был уверен, что ни один наставник не нанесет вред своему воспитаннику, а значит, это я что-то делаю не так!

Хотя я старался все делать так же, как и раньше, когда у меня это все получалось!

Я был настолько поглощен своими неудачными действиями, что не заметил, как ко мне подошел наставник. Он немного постоял рядом со мной, убедился, что я его заметил, потом присел рядом со мной и, неожиданно сильными пальцами, ухватив меня за подбородок, повернул мою голову к себе.

— И чего плачем? — удивленно поинтересовался он, увидев слезы.

— Я — тупой! — бесполезно было отрицать очевидное. — Я никудышний маг! У меня ни фига не получается, даже уже выученные заклинания, и те не выходят!

— Так! — Верт отпустил мой подбородок. — Самокритика, это, конечно, здорово, — он неожиданно мне подмигнул, — но вот уж самоуничижением заниматься совсем не нужно!

— Чем? — я стиснул зубы и решил, что это все равно нужно пережить, так чего я, собственно, расклеился? Ну, подумаешь, не стану я магом, ну и что? Мастерство владения клинком у меня никто не отберет! Буду сражаться сталью, а не магией, тем более, что магией я и до этого сражаться не мог.

Эти мысли слегка подняли мне настроение. Действительно,