Камер-паж Ее высочества. Книга 3. Часть 2 - Юрий Николаевич Москаленко

знаю что это! — нетерпеливо перебил он меня. — Ничего ему не будет! Побудет у меня, потом получишь обратно! Ничего с этим духом не случится за это время! — он требовательно протянул свою руку. Я вздохнул, снял накопитель с сущностью или, как говорит Верт, с духом моего далекого предка и вложил в протянутую руку моего наставника.

— Молодец! — расщедрился он на похвалу и ткнул пальцем мне в лоб. Это было последнее, что я запомнил!

* * *

Сколько я отсутствовал в своем сознании, я не знаю, а Верт мне не сказал, впрочем, я и не спрашивал. Когда осознал себя, почему-то дернулся и попытался открыть глаза, но у меня ничего не получилось. Испугаться я не успел, мой наставник меня успокоил:

— Так, кадет, глаза пока не открывать! — он чем-то зашуршал, и я почувствовал, как что-то ткнулось мне в губы. И только в этот момент я понял, что просто дико хочу пить! Поэтому, приоткрыл губы, и мне в рот тоненькой струйкой полилась жидкость. Во рту было настолько сухо, что поначалу я даже не ощущал вкуса, только понимал, что какая-то жидкость, но мне было все равно, лишь бы эта струйка не прекращалась.

Через некоторое время, когда сушь размокла, я разобрал, что поят меня чем-то кисленьким, и вкус напитка мне понравился. Как только я немного утолил жажду, поилку от моих губ убрали.

— Пока хватит, — тихим голосом проинформировал меня Верт. — Чуть позже еще дам, а пока полежи, где-то с полчасика, хорошо?

Я кивнул и промолчал. Голос у моего наставника был уставший.

— Ну, а пока ты будешь лежать, давай-ка поговорим, кадет! — тон его был повелительным и никакого обсуждения не предполагал. Я опять кивнул, а что, собственно, мне оставалось?

— Отлично! — он заметил мой кивок, хотя, я думаю, что, даже, если бы я не кивнул, он все равно бы начал этот разговор.

— Сразу скажу, что все закончилось хорошо, все, что я хотел сделать — я сделал! Даже немножко больше! — в его голосе сквозила гордость, напополам с радостью. Я, немного узнав его, предположил, что все было не так просто, как он мне говорил, ну, во всяком случае, судя по его голосу, и ему действительно есть чем гордиться!

— Спасибо! — я был ему действительно благодарен, ведь он взвалил на себя эту ношу моего обучения, и собирался добросовестно обучить меня всему, даже пошел на то, чтобы что-то во мне изменить, чтобы, я так понимаю, эта учеба состоялась.

— Да, пожалуйста! — а вот теперь его голос опять стал ехидным. — Кстати, а скажи-ка мне, кадет, у тебя в семье еще одаренные есть?

— Да! — я решил, что не стоит делать какие-то тайны из магической составляющей моей семьи. Во-первых, Верт никои образом не сможет навредить моим близким, да и незачем ему это делать, а, во-вторых, глядишь, что-нибудь умное подскажет! — Сестра старшая, — начал я коротко описывать положение с одаренными в моей семье. — У нее дар такой же, как был у мамы — она очень слабая магиня жизни, у нас их называют ведуньями, вот. Мама тоже была такой же, говорила, что ее ранг — серебряный перстень с изумрудом четвертого класса!

— Так, — в голосе Верта звучала досада, — только вот, не нужно сейчас рассказывать мне классификацию перстней и соответствие им степеней магии, хорошо!

— Не буду! — я захихикал. — Да, я и не знал их никогда! Я же говорю, никто меня ничему не обучал!

— Ясно! — в голосе Верта послышалась улыбка. — Постой! Ты сказал, что твоя матушка именно была слабой! Это значит, что сейчас что-то изменилось? — я кивнул. — Что?

— Ну, маму сделали «Хозяйкой Замка, — начал я. — А потом она поглотила «Камень Душ».

— Хм-хм! — как-то не то закашлялся, не то заперха́л Верт. — Так, — пока я умолк, пережидая этот неожиданный приступ у моего наставника, перебил он меня. — Значит, что такое «Хозяйка Замка», ты мне потом расскажешь, а вот как она поглотила какой-то «Камень Душ» … — он сделал небольшую паузу, а потом хмыкнул. — Нет, ну, надо же! Камень Душ! — он хохотнул. — Слышь, кадет, может, не Камень Душ, а камень с души? — и он захихикал. — Блин, придумают же! И чего, много на ваших душах камней лежит?! — он уже просто ржал, а я никак не мог понять, что здесь смешного? Про какие камни на наших душах он говорит?!

Я молчал, потому что никак не мог понять, что он, вообще, от меня хочет.

— Хе-хе-х, — наконец, закончил веселиться мастер и, сделав серьезное выражение своего лица, качнул головой. — Кстати, глаза уже можешь открыть, только все равно, лежи и постарайся особо не двигаться! Ну и, давай, рассказывай, что это за «Камень Душ» такой и с чем его едят!

— А откуда вы, наставник, знаете, что его едят? — удивился я, приоткрывая глаза и поворачивая голову на голос. Оказывается, наставник удобно расположился в кресле, буквально в шаге от меня, так что крутить головой мне и не пришлось, я очень хорошо его видел.

— Вот же! — с досадой стукнул себя ладошкой по ноге Верт. — Что, правда едят? — он смотрел на меня неверяще.

— Ну, да! — подтвердил я, кивнув. — Едят! Вот только, как мне сказали, это неправильно! Его, оказывается, кушать нельзя!

— Блин! — схватился за голову наставник. — Блин! Блин! Блин! — он начал раскачиваться. — Ну, естественно нельзя! Ну, кто же жрет камни?! Идиоты!

Я молчал, потрясенный такой бурной реакцией своего учителя.

— Ладно! — он успокоился, только время от времени неверяще покачивал головой. — Давай, рассказывай все по порядку!

— Хорошо! — я тоже кивнул. — Только я сам немного чего знаю, но, что знаю — расскажу!

Верт молча ждал продолжения.

— Ну, в общем, — чуть помолчав, чтобы собраться с мыслями, начал я, — я, своими глазами, видел только один. Это был рубин, красивый, красный, но очень прозрачный при этом, как сказала матушка, «очень чистый», я, правда, не очень понимаю, что это…

— Я понимаю, о чем это! — наставник нетерпеливо махнул рукой. — Давай дальше, не отвлекайся!

И дальше