Ночная стража - Терри Пратчетт

— Да?

— Но вы перелезете через эту стену, и сержант Киль доиграет свою роль. До самого конца. Он отдаст приказы, верные, по его мнению, и они будут правильными. Он сдержит линию. Он сделает свою работу.

— Не только он, — подметил Ваймс.

— Да, командор Ваймс тоже разберется со своими делами.

— Не беспокойтесь, я не оставлю Карцера здесь, — прорычал Ваймс.

— Хорошо. Мы будем рядом.

Ваймс отбросил окурок сигары и взглянул на стену.

— Ладно, — произнес он. — Я прослежу за всем. Но когда придет время…

— Мы будем готовы, — закончил Подметала. — Как и вы…

Он замолчал. Был и другой звук, тонкий, едва уловимый, точно скольжение песчинки.

— О боги, — прошептал Ку.

Ваймс опустил взгляд.

Окурок все еще тлел. Но вокруг него двигался Сад Безмятежности Внутреннего Города, галька скользила по гальке. Осторожно вращаясь, проплыл огромный округлый камень. И Ваймс вдруг понял, что весь сад движется, кружась в тонкой струйке дыма. Мимо, катясь с одного камня на другой, точно кусочек фрукта, передаваемый от одного муравья другому, проплыла сгоревшая спичка.

— Так и должно быть? — спросил он.

— Теоретически, да, — отозвался Подметала. — Сейчас я должен оставить вас, мистер Ваймс.

Ваймс в последний раз взглянул на движущийся сад, пожал плечами и перелез через стену.

Два монаха смотрели за происходящим. Движение камней аккуратно подталкивало окурок к центру.

— Удивительно, — произнес Ку. — Теперь он часть узора. Я не знаю, как тебе это удалось.

— Это не я, — ответил Подметала. — Ку, мы можем…

— Больше никаких временных сдвигов, — отрезал Ку. — Проблем и так достаточно.

— Вполне справедливо, — вздохнул Подметала. — Тогда мне придется отправить поисковые партии. Заемщики, скупщики драгоценностей, ломбарды… мы найдем его. Я понимаю нашего друга. Одной работы не достаточно. Ему нужно что-то реальное. И я знаю что именно.

Они снова посмотрели на движущийся, кружащийся сад, и чувствовали, как высвобождающиеся нити истории оплетают мир.

Возвращаясь в штаб стражи, Ваймс старался не бежать, ведь кругом было слишком много нервничающих людей, и бегущий человек в форме привел бы к неприятностям.

Кроме того, на встречу к офицерам спешить не принято. Он был сержантом. А сержанты вышагивают размеренной походкой.

К его невеликому удивлению люди все еще были во дворе. Кто-то даже поставил чучела для тренировок с мечом, которые были бы полезны, если б стражники вдруг столкнулись с безруким, привязанным к шесту врагом.

Он поднялся по лестнице. Дверь в кабинет капитана была открыта, и Ваймс заметил, что новый начальник переставил стол так, чтобы можно было видеть всю лестницу вместе с площадкой. Плохой знак, очень плохой. Офицер не должен видеть, что происходит, он должен полагаться на сержантов, которые рассказывают ему обо всем. Таким образом, все идет гладко.

Этот человек не дурак. О боги…

Капитан поднял голову. Вот дьявол, выругался Ваймс. Теперь это чертов Раст! Это и в самом деле был достопочтимый Рональд Раст, божий дар врагу, любому врагу, и ходячий повод к дезертирству.

Семейство Растов дало миру великих солдат, верных принципам военной школы «Вычти потери со своей стороны из жертв врага, и если итог окажется положительным, то была одержана блестящая победа». Но отсутствие у Раста какого-либо понимания в военном деле было сопоставимо лишь с его высоким мнением о своем таланте, который на деле далеко уходил в сторону отрицательных величин.

Тогда это был не Раст. Он едва припоминал какого-то глуповатого капитана. Все эти маленькие изменения… к чему они приведут?

«Готов поспорить, его только что произвели в капитаны, — подумал Ваймс. — Сколько же я жизней спасу, если сейчас случайно отрублю ему голову? Достаточно лишь посмотреть в эти голубые глаза, на эти идиотские кудрявые усы. А ведь он станет еще хуже.»

— Вы Киль? — Голос был похож на лай собаки.

— Да, сэр.

— Я посылал за вами час назад.

— Да, сэр. Но я был на дежурстве всю ночь и все утро, и столько всего нужно было…

— Я считаю, что приказам должно подчиняться незамедлительно, сержант.

— Да, сэр. Я тоже, сэр. И потому…

— Дисциплина начинается сверху, сержант. Люди подчиняются вам, вы подчиняетесь мне, я — своему начальству.

— Рад слышать, сэр. — У Раста была та же твердая хватка и в вежливости.

— Что там творится во дворе?

Ваймс поплыл по течению…

— Поднимаю мораль, сэр. Вселяю эспридекор[10].

… и налетел на рифы. Раст поднял брови.

— Зачем? — спросил он. — Они должны делать то, что им приказывают, как и вы. Дружеские объятия в это не входят.

— Товарищество помогает в работе. Знаю на собственном опыте.

— Вы таращитесь на меня, Киль?

— Нет, сэр. Это выражение искреннего сомнения, сэр. «Таращиться» на четыре ступеньки выше этого, сразу после «забавного взгляда», сэр. Согласно военному обычаю и практике, сэр, сержанту дозволено все, вплоть до выражения проницательно…

— Что это за шапка на ваших нашивках?

— Это значит «караульный пристав», сэр. Они были особым родом полицейских.

Капитан что-то буркнул и взглянул на лежащие перед ним бумаги.

— Лорд Ветрун получил необычную просьбу произвести вас в лейтенанты, сержант. От Каченса, капитана Неназываемых. А его светлость прислушивается к капитану Каченсу. Да, и он хочет перевести вас к Неназываемым. Лично я считаю, что он спятил.

— Здесь я с вами согласен на все сто, сэр.

— Вы не хотите стать лейтенантом?

— Нет, сэр. Слишком много для Дика и слишком мало для Ричарда, сэр, — ответил Ваймс, фокусируя взгляд в нескольких дюймах над головой Раста.

— Что?

— Ни то, ни другое, сэр.

— А, так вы хотите стать капитаном, да? — злобно ухмыльнулся Раст.

— Нет, сэр. Я не хочу быть офицером, сэр. Я теряюсь, когда на столе лежит больше одного ножа и вилки, сэр.

— Не думаю, что из вас вышел бы хороший офицер, сержант.

— Нет, сэр. Благодарю, сэр. — Старый добрый Раст. Юный добрый Раст. Та же необдуманная грубость, скрывающаяся под маской откровенного разговора, та же твердолобость и все та же мелочная злоба. Любой сержант, достойный своих нашивок, способен понять, как это использовать.

— Хотя я не против перевода к Особым, сэр, — высказал он. Это был блеф, но заходить далеко он не собирался. На Раста можно положиться.

— Полагаю, вам и впрямь бы этого хотелось, Киль, — ответил Раст. — Не сомневаюсь, вы веревки вили из этого старого дурака, Тильдена, и вам не нравится, что новый капитан держит руку на пульсе, а? Нет, вы, черт возьми, останетесь здесь, ясно?

«Замечательно, — подумал Ваймс. — Порой это все равно, что смотреть, как оса садится на крапиву: кого-то ужалит, а тебе нет до этого никакого дела.»

— Да, сэр, — сказал он вслух, все еще смотря вперед.

— Вы брились сегодня?

— Нельзя, сэр, — соврал Ваймс. — Наказ врача. Швы на лице, сэр. Могу побрить только половину, сэр.

Он стоял неподвижно, пока Раст нехотя рассматривал его. Рана все еще болела, и Ваймс пока не осмелился снять повязку.

— Ударились своим же колокольчиком, да? — хмыкнул капитан.

Ваймс дернул пальцами.

— Очень смешно, сэр, — произнес он.

— А теперь постройте людей, Киль. Поторопитесь. Я спущусь через минуту. И пусть этот идиот с плоским носом очистит конюшню.

— Сэр?

— Скоро приведут мою лошадь. И я не хочу видеть там вашу клячу.

— Что, выставить Мэрилин, сэр? — Ваймс был искренне поражен.

— Это приказ. И он должен подчиниться.

— Что вы хотите, чтобы он с ней сделал, сэр?

— Мне все равно! Вы сержант, у вас есть приказ. Здесь ведь есть скотобойни? Люди же должны что-то есть, так?

Ваймс мгновение колебался. Потом отдал честь.

— Так точно, сэр.

— Знаете, что я видел по дороге сюда, сержант?

— Не представляю, сэр, — отозвался Ваймс, смотря прямо вперед.

— Люди строили баррикады, сержант.

— Сэр?

— Я знаю, что вы меня слышали!

— Ну, этого и следовало ожидать, сэр. Такое уже случалось. Люди нервничают. До них доходят слухи о толпах и вышедших из подчинения солдатах. Они пытаются защитить свою улицу…

— Это вопиющее неподчинение правительству! Люди не могут брать закон в свои руки!

— Ну, да. Но такие вещи проходят сами собой…

— Боги, и как только вас повысили до сержанта?

Ваймс знал, что должен остановиться на этом. Раст был дураком. Но сейчас он был юным дураком, что можно простить. Может, если заняться им пораньше, то можно довести до идиота.

— Порой стоит… — начал он.

— Прошлой ночью на все штабы стражи были совершены нападения, — говорил Раст, игнорируя его. — Но не на этот. Как вы это объясните? — Его усы ощетинились. Избежание нападения было первым доказательством бесхарактерности Ваймса.