Ночная стража - Терри Пратчетт

— Ну, а потом, когда я принес ему какао, он просто сидел, кха, и смотрел в пустоту, хотя, когда я дал ему какао, он сказал «спасибо, Мордач». Он всегда, кха, был вежлив. Но сейчас, когда я поднялся к нему, его не было.

— Он старый человек, Мордач, нельзя рассчитывать, что он будет здесь посто…

— Его чернильницы тоже нет, сержант. А прежде он никогда не брал ее домой. — И Ваймс заметил, что глаза Мордача были гораздо краснее, чем обычно.

Он вздохнул.

— А письмо?

— Тоже нет, сержант, — ответил Мордач, снова бросая взгляд на ложку в руке Шнобби. Очень дешевая, заметил Ваймс, из какого-то пустячного металла.

— В таком случае, мы будем охранять мир, Мордач.

— Не слишком-то его много осталось, сержант.

— Тогда что-нибудь найдем. Пошли.

Мордач нерешительно замялся.

— Я только заберу ложку, сержант; у нас их и так осталось только пять, а такой, как он, запросто стащит…

— Он может оставить чертову ложку себе! — крикнул Ваймс. — Ложки сейчас не имеют значения!

Шнобби проглотил последнюю порцию горячей каши, сунул ложку в карман, показал Мордачу язык и, бросив миску на землю, сделал ноги.

Ваймс вошел в кабинет, взял половник и постучал им по стенке пустого котла. Головы повернулись к нему.

— Итак, сынки! Вот что мы будем делать! Те, кто женат, могут на час сходить домой и успокоить жен! Все остальные, вы на неоплачиваемой сверхурочной службе! Кто-то удивлен?

Виглет поднял руку.

— У нас у всех есть семьи, сержант, — сказал он.

— И лучшее, что мы можем сделать для них, это убедиться в том, что здесь есть хоть какой-то закон, — отозвался Ваймс. — Мы не знаем, что происходит в других отделениях, кроме того, что все скверно. Так что мы будем открыты, ясно? Днем и ночью! Да, младший констебль?

— Наша мама будет волноваться, сержант, — произнес юный Сэм.

Ваймс заколебался, но ненадолго.

— Мордач отнесет любую твою записку, парень. То же самое относится и ко всем остальным, — добавил он. — Скоро мы выходим в патруль. Да, я знаю, мы — Ночная стража. И что? Для меня сейчас достаточно темно! Младший констебль, пойдем-ка во двор, хорошо?

И Ваймс вышел навстречу утру.

Теоретически, двор предназначался для тренировок. Но редко для этого использовался. Ночная стража сторонилась жестокости. Когда угрозы или превосходство в численности не действовали, они предпочитали спасаться бегством.

В сарае стояли мишени и чучела для упражнений с мечом. Ваймс вытаскивал их на булыжники, когда за ним появился младший констебль.

— Мне казалось, вы считаете их бесполезными, сержант.

— Так и есть, — кивнул Ваймс. — Я достал их, чтоб тебе помягче было приземляться. Сэм, ты разгуливаешь по городу с мечом, не зная, как его использовать. А это хуже, чем расхаживать по округе, зная, как использовать оружие, и не имея его. Человек, не умеющий пользоваться своим оружием, скорее всего, получит его в то место, где солнце не светит.

Он снял нагрудник и шлем, а ремень с мечом отбросил в угол.

— Ладно, нападай на меня, — кивнул он, заметив краем глаза, что кое-кто вышел во двор и теперь наблюдал за ними.

— Но я же не могу просто взять и заколоть вас, сержант! — воскликнул Сэм.

— Нет, но мне бы хотелось, чтобы ты попробовал.

Сэм колебался. «Я не был совершенным глупцом», — подумал Ваймс.

— Вы ухмыляетесь, сержант, — заметил Сэм.

— И что?

— Вы просто ухмыляетесь и стоите там, сержант, — продолжал Сэм. — Я знаю, что получу взбучку, потому что вы ухмыляетесь, хотя у вас нет меча.

— Боишься запачкать свой чистенький меч кровью, а? Ладно, отбрось его. Так лучше? Ты ведь был в какой-нибудь банде, так? Конечно, так. Все были. И ты все еще жив. Значит, драться умеешь.

— Да, сержант, но это, понимаете ли, грязные приемы.

— А мы — грязные люди. Давай, покажи самое худшее, на что способен.

— Я не хочу поранить вас, сержант!

— И это твоя первая ошибка…

Сэм развернулся и ударил.

Ваймс сделал шаг назад, поймал его ногу и помог ей двигаться дальше вверх.

«И я был быстрым, — думал он, когда Сэм упал на спину. — И неплохо хитрил. Но я многому выучился с тех пор.»

— Твои глаза выдали тебя, — сказал он распростертому на земле Сэму. — Но главную идею ты уловил. Нет никаких правил.

Он почувствовал что-то позади себя. Что-то, включающее приглушенный смешок. Он бросил взгляд на Сэма, который уставился ему за спину.

Удар был хорошим и пришелся бы по затылку, если бы Ваймс не отступил в сторону. А потом он развернулся, схватил руку и заглянул в лицо Неду Коатсу.

— Как выходной, Нед?

— Замечательно, сержант, благодарю. Просто хотел узнать, насколько вы хороши.

И он ткнул Ваймса локтем в живот, тут же отступив в сторону. Зрители зашептались, но Ваймс, согнувшись пополам, со слезящимися глазами, поднял руку.

— Нет, это было вполне честно, вполне, — задыхаясь, проговорил он. — Мы все чему-нибудь да учимся. — Он уперся руками в колени, дыша гораздо более театрально, чем было нужно.

И поразился, что Нед не купился на это. Тот держался на расстоянии, медленно обходя его по кругу. В его руке была дубинка. Менее опытный человек решил бы проверить, в порядке ли старый сержант, и поплатился бы за это.

— Именно так, сержант, — продолжал Нед, — Я хочу посмотреть, чему вы можете научить меня. Сэм слишком доверчив.

Мозг Ваймса отчаянно ринулся сквозь вереницу возможных вариантов.

— Итак, сержант, — говорил он, все еще двигаясь, — что бы вы стали делать, сержант, если бы были безоружны, и на вас бы напал человек с дубинкой?

«Быстро вооружился бы, — подумал Ваймс, — если бы считал, что он так же хорош, как и ты.»

Он присел и кувыркнулся. Нед это упустил. Когда Ваймс двинулся вправо, он смотрел налево, считая, что первое движение человека, подобного Ваймсу, всего лишь уловка. К тому же времени, как он сообразил и развернулся, Ваймс уже схватил ножны и теперь поднимался, обнажая меч.

— А, поднимаем ставки. Хороший урок, сержант, — кивнул Нед. Он вытащил свой меч. Тот сверкал; большинством мечей стражников нельзя было бы и масла отрезать. — Теперь мы снова на равных. Что дальше, сержант?

Они шли по кругу. «Да чтоб меня, — подумал Ваймс, — кто научил тебя этому? И к тому же он ухмыляется. Это уже не представление. Он знает, что я не могу ранить его, по крайней мере, не при всех. Он может случайно ударить меня, и ему это сойдет с рук, но сержант должен быть опытнее. И мы не можем больше подымать ставки.

Постой-ка…»

Он швырнул меч в стену. По чистой случайности, тот застрял. Это впечатлило зрителей.

— Хочу все же дать тебе шанс, Нед, — бросил он, отступая прочь.

«Век живи, век учись», — подумал Ваймс. Он помнил Газзи Две Ухмылки. Сэм не встретит его еще лет пять. Вот это-то и будет настоящим обучением. Две Ухмылки был самым грязным бойцом, которого когда-либо знавал Ваймс. Все что угодно в его руках могло стать оружием, все что угодно — мишенью. Две Ухмылки был неким гением в этой маленькой области. Он мог увидеть оружие во всем — в стене, обрывке ткани, кусочке фрукта…

Он ведь даже и большим-то не был. Газзи был невысоким и жилистым. Но любил драться с громилами, ведь так появлялось больше целей для удара. Впрочем, после нескольких пропущенных стаканов уже нельзя было сказать, почему он дерется. Две Ухмылки мог побить человека, сидящего рядом с ним, просто в качестве замены пинка в пах всей вселенной.

Его прозвали Две Ухмылки после того, как кто-то располосовал стеклом его лицо; но к тому времени Газзи был настолько замаринован в адреналине, что отнесся к этому как к какой-то незначительной детали. Шрам оставил на его лице счастливую улыбку. Сэм многому научился у Газзи Две Ухмылки.

— К чему все это? — пробормотал он так, чтобы только Нед мог услышать.

— Просто хочу выяснить, что вам известно, сержант, — отозвался он, все еще обходя его по кругу. — Кажется, вы знаете слишком много.

Он сделал выпад. Ваймс бросился назад, размахивая ножнами, точно потерявший последнюю надежду человек, и, когда Нед засмеялся и отступил с его дороги, перехватился за жесткий кожаный ремень ножен.

— На мне шлем, согласно правилам, — заметил Нед. — И доспехи. Меня трудновато будет ударить, сержант.

Даже из-под криков Детрита, лишь один из семи стражников научился правильно обращаться с мечом. Нед это умел. Возможностей было не особо много.

Ну что ж… настало время для мастерства.

Он сделал шаг назад, остановился и увидел, что творилось за спиной Коатса. Он попытался скрыть это, но не смог удержать мимолетное выражение облегчения в глазах.

Ваймс ударил, ножны стали продолжением его руки. Кожаный ремень попал под подбородок Неда, откидывая его голову назад, а потом опустился на рукоять меча, и Ваймс машинально ударил Неда в подбородок, просто чтобы тот упал. У него всегда была аллергия на острые предметы, особенно если они находились слишком близко к его лицу.