Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга - Архимандрит Августин (Никитин)

Сложнее было с отзывами о другом петербургском литераторе – Николае Ивановиче Грече (1787–1867). Современник Пушкина, Греч с 1825 г. сотрудничал с Ф.Б. Булгариным, участвуя в издании «Северной пчелы». Фаддей Булгарин пользовался печальной известностью, нападая на Пушкина, на Гоголя и других молодых писателей. Они отвечали ему взаимной неприязнью, и Н.И. Греч также попадал под огонь их критики. Шли годы, и былые споры утратили свою остроту. 12 января 1867 г. Н.И. Греч скончался в возрасте 80 лет. Вот как отозвался на это печальное известие А.В. Никитенко: «Несмотря на некоторые черты характера и поступки, которые не раз восстановляли против него общественное мнение, Греч все-таки был замечательный деятель в литературе и человек с несомненными способностями и заслугами. В последнее время он был у нас почти забыт; но это участь многих из наших знаменитых людей. Им надобно умереть, чтобы о них вспомнили и их оценили»[647].

16 января 1867 г. А.В. Никитенко присутствовал на похоронах Н.И. Греча. «Отпевали его в лютеранской Петропавловской церкви, а похоронили на Волковом (лютеранском. – а. А.) кладбище, – пишет русский литератор. – В церкви мало кто был, а на кладбище и еще того меньше. Меня удивило присутствие в церкви графа Строгонова, Григория Александровича, который вместе со мной нес гроб спереди. Из сановных людей были братья Княжевичи, да еще два-три звездоносца, три-четыре литератора, три-четыре академика – вот и вся чиновная и умственная знать»[648]. (Гранитный постамент Н.И. Греча и ныне находится в северо-западной части лютеранского Волковского кладбища; крест утрачен)[649].

Ранее, в 1837 г., здесь погребен сын Н.И. Греча – Николай. Один из очевидцев этого печального события В. Бурьянов в своей книге описывает место его захоронения. «Особенно мило устроено Немецкое (Волково) кладбище, в виде сада цветущего, – пишет автор. – Вот свежая могила юноши, замечательного по своим превосходным дарованиям и по доброте сердечной, отличавшей его. Это могила сына известного нашего писателя Греча. Я знал Николеньку Греча, скошенного быстро, неожиданно, в начале 1837 года, злою смертью, на осьмнадцатом году своей прекрасной жизни, украшенной всеми дарами провидения, но, к несчастью, кратковременной… Почтим вздохом и слезою эту могилу и пожелаем, чтобы земля принимала поменее рановременных жертв неумолимой смерти»[650]. На этом же кладбище впоследствии похоронена и дочь Н.И. Греча – Софья Николаевна Безак (урожд. Греч; 1811–1891), жена Константина Павловича Безака (1803–1845), обер-прокурора Сената. Воспитанник второго выпуска Царскосельского Лицея Безак был знаком с Пушкиным[651].

В 1876 г. на Волковском лютеранском кладбище похоронен Густав Лерхе (1787–1876), президент церковного совета и школы Св. Петра;[652] в 1879 г. – Николай Иванович Заремба (1821–1879) – директор Петербургской консерватории, регент хора Петрикирхе[653]. (Обе могилы не сохранились.) Вот выдержки из стихотворения О. Мандельштама, озаглавленного «Лютеранин» (1912 г.):

Я на прогулке похороны встретил

Близ протестантской кирки, в воскресенье.

Рассеянный прохожий, я заметил

Тех прихожан суровое волненье.

Чужая речь не достигала слуха,

И только упряжь тонкая сияла,

Да мостовая праздничная глухо

Ленивые подковы отражала.

Тянулись иностранцы лентой черной,

И шли пешком заплаканные дамы,

Румянец под вуалью, и упорно

Над ними кучер правил в даль, упрямый.

Кто б ни был ты, покойный лютеранин,

Тебя легко и просто хоронили.

Был взор слезой приличной затуманен,

И сдержанно колокола звонили[654].

Но, несмотря на утраты, которые несла немецкая община Петрикирхе, число ее прихожан постоянно возрастало, хотя с конца XIX – начала ХХ в. их количество начало уменьшаться. Вот что пишет об этой эпохе Т.Н. Таценко:

«С самого начала община св. Петра состояла из людей, в определенном отношении выдающихся, их знания, умения и квалификация, очень редкие в начале XVIII в. в России, сразу поставили их в видное положение. Неудивительно, что многие из них сделали на своей новой родине прекрасную карьеру, открыв путь к процветанию и почету следующим поколениям. Именно поэтому среди членов общины за все время ее двухвековой дореволюционной истории было очень много ярких личностей и известных имен.

Придворную знать и высших сановников государства в XVIII в. среди прочих представляли граф Миних, граф Остерман, в XIX в. патронами общины в течение многих десятилетий были принцы Георг Ольденбургский и Константин Ольденбургский, зять и племянник императора Николая I. Со второй трети XVIII в. начинается приток в Санкт-Петербург остзейского дворянства, представители которого стремились возвыситься при русском дворе.

Такие фамилии, например, как графы фон Сиверс, бароны фон Бреверн, фон Остен-Сакен, фон Остен-Дризен, фон Мейендорф, фон Будберг влились в бюрократическую и военную элиту России. Все они были члены лютеранской общины св. Петра. В целом социальный состав членов общины был ярок и разнообразен, он как бы отражал богатство возможностей столицы громадной империи, крупнейшего административного, хозяйственного и культурного центра страны. Среди них были чиновники всех видов и рангов, банкиры (Штегельман, барон фон Штиглиц), промышленники (Тур), биржевые маклеры, люди науки (Фридрих фон Аделунг, историк), архитекторы (Александр фон Поль, М. Месмахер), врачи, аптекари, купцы, ремесленники от ювелиров до сапожников. Это были почти исключительно немцы, в большинстве своем российские граждане. Со второй половины XIX в. среди прихожан растет число германизированных эстонцев, латышей, шведов, финнов. Община св. Петра традиционно оставалась самой высокопоставленной по составу и самой многочисленной среди лютеранских общин русской столицы. Однако ее численность в XIX в. не росла. Так, в 1862 г. община насчитывала 17 606 членов, а в 1909 г. – 15 000. До некоторой степени это было связано с относительно высокой смертностью в С.-Петербурге с его неблагоприятным климатом. Но, думается, еще большее влияние здесь имел другой фактор – широкая распространенность в Санкт-Петербурге межконфессиональных браков, а по законам Российской империи дети от браков, где один из родителей был православным, автоматически становились членами национальной Церкви.

Пасторы церкви Св. Петра до 2-й трети XIX в. были исключительно уроженцами Германии и воспитанниками тамошних университетов, их теологических школ. Затем появляются пасторы, родившиеся в пределах Российской империи, а именно в Лифляндии или Эстляндии, и получившие образование в Дерптском университете, где находился единственный в России евангелический теологический факультет. С течением времени эта тенденция усиливается, и почти все пасторы церкви Св. Петра в конце XIX в. – уроженцы империи и выпускники Дерпта»[655].

Здание Петрикирхе часто использовалось для проведения внебогослужебных церковных собраний. Вот что сообщалось об одном из них в российской печати: «С 6 по 9 февраля 1873 г. в С.-Петербурге заседал 39-й евангелическо-лютеранский Синод (съезд протестантского духовенства). Съезд был открыт в церкви св. Петра… Прибыло около 50 пасторов округа Петербургской Консистории. Съезд занимался преимущественно разработкой теоретических церковных вопросов»[656].

22 октября 1878 г. состоялось торжественное празднование 150-летия существования церкви Св. Петра; всего в торжествах приняло участие около 8 тысяч человек[657]. Это празднество дало повод подвести некоторые итоги. К этому времени паства прихода Петрикирхе насчитывала 16 тысяч человек. За истекшие 150 лет здесь потрудилось более 20 пасторов. С 1858 г. в церкви Св. Петра одновременно действовали 3 пастора, каждый из которых опекал один из трех душепопечительных округов, на которые разделялась община. Помимо праздничных и обычных богослужений, исполнения необходимых церковных обрядов, уроков Библии в общине, преподавания в различных учебных заведениях, душепопечительской работы большое внимание уделялось работе с молодежью[658].

На 1878 г. при церкви Св. Петра состояло три пастора, которые поочередно совершали богослужения. Это доктор теологии пастор Адольф Стирен (при Петрикирхе с 1860 г.; род. в Брауншвейге в 1813 г.); пастор Александр Ферман (с 1865 г.; род. в 1835 г. в Лифляндии) и пастор Оттон Арним Финдайзен (с 1866 г.) (род. в Гелльнице в 1831 г.)[659]. Пастор Арним Финдайзен, служивший в общине более 30 лет (1866–1900), основал в Санкт-Петербурге Союз евангелической молодежи (Evangelischer Jugendverein), а также впервые в России в 1878 г. ввел в практику богослужение для детей[660].

Но к этому же времени община Петрикирхе столкнулась со сложной проблемой. Из-за крайне податливого грунта здание храма оказалось в аварийном состоянии. В 1881 г. церковный совет Петрикирхе обратился к профессору Р.Б. Бернгарду с просьбой приостановить процесс образования трещин, появившихся в сводах и стенах церкви. Профессор Р.Б. Бернгард, известный знаток церковно-строительной техники, был одним из первых ученых, разработавших метод математического расчета устойчивости церковных сооружений[661].