Тигр в камуфляже - Лев Пучков

Помимо всего прочего, Адольф Мирзоевич закрепил свой престиж ловкого «отмазчика»: поработав определенное время с некоторыми представителями властных структур, он мог без особых трудов аннулировать любое уголовное дело, не требуя за это отдельной платы. И для этого вовсе не обязательно было гипнотизировать всех подряд оперов, следователей и судей, среди которых, кстати, подавляющее большинство не подпадало под прямое воздействие его чар.

Нет, до таких мелочей Адольф Мирзоевич не опускался. Представители перечисленных категорий просто получали указание от своих начальников, которые, в свою очередь, получали команду откуда-то из верхних коридоров — порой совершенно немотивированную и абсурдную…

В течение двух последующих лет Пульман всячески приумножал достигнутое и активно работал локтями, стремясь вверх по лестнице общественного положения. Отладив отношения с представителями криминалитета, он взялся за упрочение своего социального статуса. Очень скоро он стал директором клиники и — как-то вроде между делом, походя, — защитил кандидатскую на весьма специфическую тему закрытого характера «Прикладные аспекты психопатологии и их влияние на формирование современного гражданина цивилизованного общества».

Рассмотреть в деталях все аспекты данного труда нам с вами вряд ли удастся, поскольку сами члены ученого совета РАН — товарищи далеко не глупые и повидавшие всякого на своем веку — мало что поняли из данной диссертации, настолько туманен и запутан оказался контекст. Суть диссертации сводилась к всестороннему обсасыванию кощунственной идеи, которая однозначно утверждала: в каждом внешне нормальном цивилизованном человеке до поры до времени дремлет маньяк. И генотип тут совершенно ни при чем: все зависит от условий среды обитания и стечения обстановочных факторов, которые, собственно, и вытаскивают из нашего порочного нутра разнообразных Чикатил и Женек-потрошителей. И каждый из здесь сидящих уважаемых ученых мужей, само собой, тоже маньяк. Только маскируется до поры до времени. Возмущенные члены ученого совета хотели было вытолкать взашей ниспровергателя основ, но ничего хорошего из этого не вышло: отвратительный головастик в каждом пункте своего пасквиля очень грамотно ссылался на ведущих специалистов современной зарубежной школы и через два абзаца на третий цитировал дядьку Зигмунда, не оставив иерархам ни одной лазейки для опровержения его доводов. Пришлось скрепя сердце дать кандидата. А куда денешься? Увы, не застой на дворе, когда можно было позвонить куда следует, и от нежелательного носителя чуждых идей не осталось бы и следа.

Заполучив степень и упрочив свое положение в обществе, Пульман останавливаться на достигнутом не пожелал. Казалось, что еще нужно недавнему изгою, который в столь короткий срок добился фантастических результатов буквально по всем направлениям? Судьба бросила к ногам маленького затюрханного психотерапевта все, о чем можно было только мечтать: огромные деньги и тайную власть, высокое положение в областной табели о рангах, блестящие перспективы на поприще научной карьеры… ан нет — в скором времени Адольфу Мирзоевичу показалось недостаточным то, что он уже имел. Он очень быстро забыл, что когда-то, проживая с больной матерью в однокомнатной хрущобе, читывал классиков и всякий раз возмущался алчностью разнообразных герцогов и князей, которые имели практически все и тем не менее то и дело затевали мерзкие заговоры в тайной борьбе за вроде бы никому не нужную корону. Он ругал их вслух, сидя с книгой в сортире долгими зимними вечерами: надо же, из-за какого-то символического украшения проливалось столько крови! И самое интересное — зачастую эти самые герцоги и князья, заколов и отравив всех подряд, в конечном итоге оставались с носом: где-нибудь ближе к эпилогу их обвиняли и отбирали все имущество, а корона им уже была не нужна, поскольку ее не на что было надевать.

— Дебилы! — возмущался маленький психотерапевт. — Дегенераты тупоголовые! Ну какого хера вам еще надо было, а? Пол-Франции у него в кармане, с королем ужинает и в мяч играет, с королевой спит, командует всеми войсками…

Нет, решительно не возьму в толк: на черта эта железяка понадобилась? Жил бы себе спокойно — никаких забот…

Вот в таком духе рассуждал Адольф Мирзоевич в бытность свою простым психотерапевтом без малейшего проблеска. Не подозревал он тогда, что жажда власти — страшная и неизлечимая болезнь и заразившийся ею обречен…

Итак, очень скоро новоявленного дона Корлеоне ложбинского масштаба собственное положение удовлетворять перестало. Хотелось чего-то большего.

Заполучив в свое распоряжение значительные денежные средства, Пульман пристрастился путешествовать — как просто по бескрайним просторам бывшего СССР, так и по различным заграницам. Чего он там хотел отыскать, Адольф Мирзоевич пока и сам толком не знал, но подспудно подозревал, что рано или поздно что-то такое невероятное и важное обнаружит. Памятуя о том, что «знание — сила», он неустанно коллекционировал всевозможные тайны и загадки, которыми так богата не исследованная нами часть жизненного пространства, ранее нам недоступная. На изыскания подобного рода новоиспеченного кандидата наук толкала еще и настоятельная необходимость каким-то образом облегчить свое настоящее положение. Это ведь только с виду все просто: раз! — поставил на колени преступный мир Ложбинска; два! — вскарабкался на вершину общественного положения в областном масштабе — и поживай себе припеваючи. На самом деле удержание завоеванного плацдарма требовало невероятных усилий физического и умственного плана, заставляло пребывать завоевателя в дичайшем психологическом напряжении на грани нервного срыва и отнимало практически все свободное время, не оставляя ни минуты для того, чтобы наслаждаться жизнью. Стоило Адольфу Мирзоевичу отлучиться куда-нибудь из области на пару недель — месяц, как объекты воздействия выпадали из-под контроля: сексоты переставали прилежно поставлять информацию обусловленному адресату, бригадиры поднимали головы и всерьез задумывались над смыслом жизни, ветреные чиновники из администрации принимались активно перекраивать ранее принятые решения, и так далее и тому подобное. Система тотального воздействия не желала прилежно функционировать без своего создателя и, таким образом, приковывала этого создателя к себе, делая его своим невольным рабом.

Отчаявшись бороться с фигурантами своей системы, Пульман вскоре обратился к проблеме зомбирования и за короткий срок изучил все имевшиеся в его распоряжении источники, так или иначе освещавшие данный вопрос. Не удовлетворившись только лишь теоретическими изысканиями, Адольф Мирзоевич пошел на изрядный риск и предпринял попытку исследовать интересующий его предмет на практике. Тут ему некоторым образом не повезло — судьба явно не спешила порадовать своего избранника легкой победой. При посещении благословенной прародины негров нашего исследователя чуть было не слопало на обед одно симпатичное племя, представители которого по страшному недоразумению не успели вкусить всех прелестей цивилизации и по старой памяти продолжали любить человечье мясо. Каким-то чудом выбравшись из этой передряги, Пульман резко закруглил свою экспедицию на Черный континент и возвращаться туда вновь не пожелал. В процессе следующей экспедиции аналогичного характера к деятельности Адольфа Мирзоевича внезапно проявил нездоровый интерес Интерпол — что, сами понимаете, отнюдь не способствовало продуктивности изысканий. Однако Интерпол — это еще полбеды! Одновременно с Интерполом жизнедеятельность Пульмана страшно заинтриговала местную охранку, которая не замедлила взять нашего психотерапевта в оборот. Били в этом заведении так сноровисто и доходчиво, что напрочь отбили у Адольфа Мирзоевича охоту когда-либо посещать и эту часть света. Ситуация в тот раз усугубилась до того, что одному знакомому — бывшему летчику-вертолетчику, бороздившему в свое время просторы Сибири, пришлось проявить гражданское мужество и спасать соотечественника от неминуемой смерти, рискуя своей репутацией. Оглохшего от побоев и потерявшего чувствительность Пульмана вывезли на родину в багаже, прокрутив в ящике дыры — как для собачонки. Однако, как гласит народная мудрость, худа без добра не бывает. Тот же самый летчик неосознанно надоумил Пульмана продолжить свои изыскания в более безопасном месте, заметив между делом, что на бескрайних просторах Сибири творятся подчас такие чудеса — дух захватывает! Есть, мол, разнообразные шаманы, способные в один момент из нормального человека соорудить нечто из ряда вон выходящее, и он якобы самолично общался с одним таким чудом природы — вот те крест!

Несколько оправившись от нервных потрясений, Адольф Мирзоевич вскоре уже вовсю исследовал в глухом уголке Восточной Сибири прикладные аспекты культовых обрядов одного шаманского рода. За этим занятием мы его и застали в самом начале повествования. Волею Провидения вышло так, что Пульману удалось заполучить в безраздельную личную собственность шамана Тутола с его уникальным мастерством, а в довесок — довольно приличную сумму, на которую покушалась «красноярская братва».