Таинственный гость - Проуз Нита

– Даже я не понимаю, к чему ты клонишь, – говорит Анджела.

– Я тоже, – добавляет мистер Престон.

– Ради бога, Молли, – говорит Старк, – начинайте уже объяснять, хорошо?

– Мотив, – говорю я. – М-О-Т-И-В. Что значит: повод для убийства. Мистер Гримторп не писал этих книг, ни одной из них. Они написаны кем-то другим.

Глава 23

Раньше я думала, что такое случается только в кино, в классических черно-белых фильмах, которые мы с бабушкой включали дома на наших киновечерах, прижавшись друг к другу на потертом диване. Но теперь я знаю, что такое на самом деле бывает – что часть вашего прошлого может разыгрываться перед вами, точно смонтированное кино. И жизнь может промелькнуть перед глазами как напоминание обо всем, через что вы прошли и что привело вас в настоящий момент, сделав вас теми, кто вы есть.

Именно это я испытывала, открывая детективу Старк правду о тех судьбоносных двух неделях, проведенных вместе с бабушкой в поместье Гримторпов, где полировала серебро, читала в библиотеке и дружила с одним взбалмошным человеком – писателем, который облек мои идеи в роман-бестселлер, о чем я даже не подозревала. Все это заново предстало передо мной в цвете. Я увидела свое прошлое свежим взглядом.

Мистер Сноу предложил мне и детективу Старк удалиться в его кабинет для разговора наедине, и весь последний час мы просидели именно здесь. Я занимаю кресло напротив могучей женщины-детектива. Она всегда меня пугала, но именно ей я рассказываю историю своей жизни.

Надо отдать ей должное: впервые Старк слушает меня внимательно и терпеливо. На сей раз детектив понимает, что моя голова опередила ее и я знаю то, чего не знает она. Я вижу, как Старк изо всех сил пытается собрать кусочки в одно целое, связать далекое прошлое с недавним событием – неразгаданной тайной отравления автора в «Ридженси гранд».

Бабушка говорила: истории – это способ примерить чужую шкуру.

Она была права. В каждой сказке есть урок.

Монстры реальны, просто они не те, чем кажутся.

Все тайное когда-нибудь станет явным.

В конце концов горничная будет оправдана.

– «Клац-клац-клац-клац-клац», – говорю я детективу Старк. – Этот звук – стук пишущей машинки секретаря – всегда звучал на фоне. Мистер Гримторп писал от руки, но я ни разу не видела, чтобы в своих «молескинах» он оставлял что-то, помимо каракулей. В детстве мне рассказывали, что его личный секретарь перепечатывает его книги, и я верила. Но теперь я думаю, что все было не так.

– Вы только что сказали, что подали ему идею для концовки его самого популярного романа, – напоминает детектив Старк. – Щелочной раствор.

– Да. Идея была моя, но что, если кто-то другой рассказал ему остальную часть истории или вообще всех его историй? Возможно, та женщина-секретарь была больше чем просто машинисткой. Может быть, она была…

– Литературным негром? – предположила Старк.

– Да, – отвечаю я.

– Литературный негр тайно пишет книги, а всю славу и почет забирает публичный мошенник, – говорит Старк.

– Славу, почет и ошеломляюще щедрый гонорар, – добавляю я. – Разве это не способно вызвать недовольство? Разве месть – это не мотив?

Детектив Старк внезапно встает и пускается расхаживать по периметру комнаты. Звук ее шагов отдается у меня в позвонках.

– В свое время я общалась с парочкой писателей, – вспоминает она. – Когда в участке пишут полицейские протоколы, то обычно приходят ко мне за советом – спросить, правильно ли изложены детали. Скажем так: любой писатель чертовски хорошо знает, как убить кого-то и не оставить улик. Вопрос в том, сможет ли писатель – или литературный негр – воспользоваться этими знаниями, чтобы убить по-настоящему? И если да, то сможет ли он обставить все так, что ему сойдет это с рук? – Детектив замирает и добавляет: – Молли, похоже, я вас недооценивала.

– Что вы имеете в виду?

– Я не всегда понимаю, о чем вы толкуете. Но вы только что насобирали целую серию улик, о которых я даже не подозревала. Мне нужна ваша помощь.

– Моя помощь? С чем?

– Нас с вами ждет путешествие.

Мысль о том, чтобы отправиться куда-нибудь с детективом Старк, – это самое страшное, что я могу вообразить.

– И куда мы едем?

– Конечно же, в поместье Гримторпов.

И вот я проезжаю городские окраины в полицейском автомобиле детектива Старк. Немного утешает лишь то, что я сижу на пассажирском сиденье, а не сзади, за пуленепробиваемой перегородкой. Я чувствую себя маленькой девочкой, пока еду в место, которое не чаяла увидеть снова, причем в этот раз не с моей любимой бабушкой, а с пугающим детективом за рулем. Мои руки дрожат. Я вцепляюсь в дверную ручку точно так же, как много лет назад в такси, во время моего первого визита в поместье.

Прежде чем уехать, Старк позвонила судье и пообщалась с ним. Она все объяснила и затребовала ордер на обыск, уголок которого сейчас торчит из потайного внутреннего кармана ее черного пальто.

– Далеко еще? – спрашивает Старк, глядя на дорогу.

– Нет, – отвечаю я. – Поместье в пяти минутах отсюда.

Старк кивает и отвлекается на величественные особняки – украшения густого лесного пригорода.

– Чертовски классный лес, – отмечает она.

– О более живописном месте и мечтать нельзя, – соглашаюсь я.

Еще один поворот, и перед нами вырастает поместье Гримторпов.

– Это тот самый. Вон, видите, наверху.

Монолитное трехэтажное поместье все такое же внушительное, как и в детстве; я помню эти окна в черных рамах, расположенные в три ряда – точь-в-точь устрашающая морда восьмиглазого паука.

Детектив подъезжает прямо к кованым воротам. С них отслаивается черная краска, кое-где видна ржавчина. До сторожевой башни рукой подать, ее тонированные окна укрывают того, кто мог бы находиться внутри.

Детектив Старк останавливает машину, мы обе выходим и приближаемся к воротам.

Кнопки скрытого домофона со временем выцвели и потрескались.

– Нужно вызвать привратника, – говорю я. – Он обитает в сторожевой башне.

Но Старк кладет руку на ворота, толкает их, и те легко открываются, скрипя.

– Ой, – удивляюсь я. – Времена изменились.

И я прохожу сквозь ворота, следуя за детективом.

Мы идем по знакомой подъездной дороге среди кроваво-красных роз. Бутоны уже начали раскрываться, они источают божественный аромат, гипнотический и сладкий.

– Это место знавало лучшие дни, – говорит Старк. – Видала похожее в сериале «Фолти Тауэрс»[15].

Поместье находится в аварийном состоянии, его фасад выцвел и пошел трещинами. Только розы выглядят здесь ухоженными.

Мы подходим к внушительной входной двери с дверным молотком в виде льва – здесь латунь тоже почернела, облетела. Когда я была тут в последний раз, моя крошечная рука вцеплялась в бабушкину по дороге из поместья. От воспоминаний замирает сердце.

– Стучите, говорить буду я, – кивает детектив Старк.

Я хватаю челюсть льва и стучу три раза.

До нас доносится топот и какое-то шарканье, затем ручка проворачивается, и огромная дверь распахивается. На пороге стоит седой мужчина с выпученными глазами, в кожаном поясе для инструментов – тяпок, секаторов, ножниц и машинок для стрижки. С возрастом он округлился, его фигура теперь напоминает не восклицательный знак, а вопросительный. Невзирая на это, когда я смотрю в глаза человека, стоящего передо мной, узнавание приходит легко.

– Дженкинс? Это ты?

– Молли? Молли Грей?

– Так вы меня помните?

– Ну конечно! – отвечает он. – Крошка-клещ. Серебряная девчушка, доводящая все до совершенства. Ох, как давно это было! А когда-то это мрачное место ты заставила засиять.

– Вы были добры ко мне, а я вас немного боялась. Я была слишком мала, чтобы отличать хороших людей от плохих.

– Помню тебя, милую малышку, полную юной энергии. Помню, как слушал причудливые сказки, которые ты рассказывала. А каким трудолюбием ты могла похвастать! Твоя бабушка так тобой гордилась. Как она поживает? Флора-то?