Дорога к рыцарству - Михаил Атаманов

Камилетта отнеслась к занятиям со всей серьезностью. Девушка считала, что меч не прощает небрежного отношения. Она рассказывала о давних временах, когда воин мог носить копье, топор, палицу или боевой молот, но право носить меч должен был заслужить. Лишь лучшие могли стать мечниками, и любой воин с мечом в бою стоил десятка других солдат. Доказав право носить меч, воин продолжал совершенствовать свои навыки и однажды мог достигнуть уровня мастера. И лишь лучшие из лучших становились великими мастерами, признанными и уважаемыми всеми.

Начали мы с азов – постановка ног, поворот корпуса, смещение в стороны. Во время службы в городской страже мы проходили это бегло на первом же занятии, однако моя наставница посвятила этому весь день и так и не удовлетворилась моими успехами. Нельзя сказать, что я не старался. Наоборот, я очень четко выполнял все ее указания. Но все равно Камилетта была недовольна: «ты опять слишком присел», «не подволакивай левую ногу», «ступню поставил слишком жестко», «ты задумался о чем-то постороннем, сконцентрируйся». Несмотря на прохладный воздух, пот струился по мне ручьями, и, когда леди Камилетта объявила, что на сегодня достаточно, я устало рухнул на землю.

– В первый раз всегда тяжело, – рассмеялась наставница. – Когда я только-только начала учиться обращаться с клинком, я в первый день два раза сознание теряла.

– Но ты за все занятие ни разу не сказала, что у меня хоть что-то получилось. Ты все время была недовольна, – проворчал я.

– Моим учителем был Роббер Смертоносный. Он великий мастер меча, но характер у него… Если сказать «скверный», это будет большой лестью по отношению к этому страшному и мерзкому типу. Я с ужасом вспоминаю наши занятия. Каждым своим упражнением, каждой фразой он старался меня унизить. Роббер каждый день повторял, что я безнадежна, что меч не для слабых женских рук, что ему неприятно возиться с девчонкой. Я бы его убила, если бы смогла. Три года, пока жила в Холфорде, я тренировалась по четыре раза каждые две руки и находила в себе силы лишь для того, чтобы назло учителю продолжать тренировки. И за все это время я не услышала от Роббера Смертоносного ни одного слова одобрения.

– И поэтому ты решила уподобиться ему? – усмехнулся я, смутив собеседницу. – Ладно, не отвечай, я уже пришел в себя. Камилетта, ты говорила про озеро с теплой водой неподалеку. Где оно? Мне нужно бы смыть пот.

Озеро оказалось прямо под нами на дне ущелья. Но дойти до него было проблематично – тропинка петляла среди кустов, местами приходилось вжиматься в скалу и передвигаться по узенькому карнизу над пропастью. Но оно стоило того!

За очередным поворотом тропинки передо мной открылось голубое горное озеро, образовавшееся перед засыпавшей ущелье каменной плотиной. Вода стекала многочисленными звенящими струями водопадов. Природа вокруг словно позабыла о наступлении осени – деревья были покрыты сочной зеленой листвой, а некоторые даже цвели, в воздухе порхали разноцветные бабочки, слышались трели певчих птиц. Вскоре я понял причину этой неестественной красоты – вода в озере была теплой, почти горячей. Пока я стоял, любуясь красотой вокруг, Камилетта указала мне на пучок ярко-оранжевых листьев у самой кромки воды:

– Вот это и есть горный щавель, причем самый свежий, какой только можно представить. Сорви и упакуй в сумку, а я пойду переоденусь в купальный костюм.

Я собрал листья и, когда Камилетта отошла, быстро разделся до подштанников и залез в теплую воду. Какое блаженство! Озеро было небольшим – метров тридцать в ширину и примерно пятьдесят в длину. Я нырнул и проплыл под водой все озеро почти до противоположного берега. Здорово!

Не сразу я обратил внимание на машущую мне рукой Камилетту. Девушка стояла у воды все в том же дорожном костюме и была чем-то встревожена. Я быстрым кролем доплыл до берега:

– Петр, там кто-то есть, – указала девушка рукой. – Какой-то мужчина прятался среди камней, я его увидела сквозь кусты.

Я выбрался на берег и, осторожно ступая босиком по острым камням, пошел на разведку. Дочь герцога не ошиблась: на земле тлел затухающий костерок, возле кострища были сложены ветки, рядом валялся закопченный котелок. Чуть выше по склону я заметил вход в пещеру. Я нарочито громко поздоровался с невидимым обитателем и попросил разрешения войти в жилище. Мне никто не ответил, и я прошел в оказавшуюся совсем небольшой пещеру. Ками прошмыгнула следом за мной.

Тут жил какой-то ученый или отшельник – об этом говорило множество книг, сложенных в стопки у стены, а также обильно покрытая воском от оплывших свечей ниша в стене. С потолка свисали связки трав, кореньев, высушенных грибов. В дальнем углу лежали грязные сумки, тут была устроена лежанка – сухое сено, куча тряпья. Я хотел уже уйти, как вдруг спутница дернула меня за рукав, указав на лежанку отшельника:

– Смотри, он был ранен! На тряпках много засохшей крови! Может, ему нужна наша помощь?

Я подошел ближе. Действительно, на ткани были видны бурые засохшие пятна. Но больше меня заинтересовало оружие – возле лежанки на каменном полу валялся нож. Нож был весь в засохшей крови, но я его сразу узнал – это был мой собственный нож! Я потерял его по дороге из Круэн-Дарса, когда раненый темный эльф метнул мое оружие в невидимого мага.

Мне стало не по себе. Не то чтобы я испугался. Но все же если маг-разбойник (а в том, что именно он обитал в пещере, сомнений не оставалось) попытается сейчас напасть, мы с Камилеттой ничего не сможем противопоставить его магии.

– Ками, – как можно спокойнее сказал я. – Нам нужно отсюда выбираться. Здесь живет тот самый маг, который напал на нас по дороге из Круэн-Дарса. Он явно ранен и слаб, но наверняка находится где-то рядом в невидимости. Уходим, пока он не решился напасть на нас. Я только проверю его вещи – нужно же выяснить, кто этот разбойник.

Судя по тому, как напряглась Камилетта, она вспомнила весь тот ужас, то отвратительное состояние беспомощности, когда нас связали управляемые магией лианы.

– Петр, времени нет копаться. Прихвати любую сумку с собой, дома проверим содержимое. Заодно возьми несколько книг, чтобы понять, что его интересует. Может, там будут пометки и записи, и мы сможем выяснить больше об этом разбойнике.

Я забрал свой нож, быстро сунул в грязную сумку первые попавшиеся книги, и мы с Камилеттой чуть не бегом выскочили из пещеры. На берегу я быстро натянул одежду прямо на мокрые подштанники и поспешил за Камилеттой. Через несколько минут мы уже неслись к замку со всей скоростью, на которую только были способны наши лошади.

В замке нас ждал сюрприз. Когда мы с Камилеттой шли проведать раненого, застыли посреди коридора в недоумении: навстречу нам, хотя и заметно прихрамывая, шел эльф дроу. Он остановился в трех шагах от нас и церемонно опустился на одно колено:

– Фириат Темный Соболь из рода эльфов дроу клана Хвойной Ветви благодарит своих спасителей: высокородную леди Камилетту Кафиштен и храброго молодого воина Петра! Я благодарен вам за ту бескорыстную помощь, которую вы мне оказывали. Моя жизнь отныне принадлежит вам, и вы вправе рассчитывать на любую помощь, которая только в моих силах.

– Спасибо за теплые слова, благородный эльф, – ответила Камилетта. – Наша помощь была бескорыстной, и мы не требуем от тебя ничего взамен. Однако я обеспокоена твоим самочувствием, ты слишком рано встал с постели.

– Добрая сиделка уснула, и я решил воспользоваться этим и размять затекшие ноги. Но я честно собирался вернуться в комнату, пока сиделка не проснулась. Не хотел пугать добрую женщину – она сегодня очень заботилась обо мне и заставила съесть полную плошку натертого сладкого корня, а также влила в меня аж три порции травяного отвара, – весело рассмеялся эльф. – Кажется, все дети вокруг замка собирали для меня желтый горный щавель.

– Ну вот, а мы ведь тоже принесли щавеля, – огорчилась Камилетта. – Значит, уже не нужно?

Фириат весело рассмеялся:

– Насколько я слышал, для нейтрализации каждого из компонентов яда нужно буквально несколько крупинок или капель противоядия. Яд ва’ваэн-кир – это целое искусство. Медленный яд, прозрачные едко пахнущие капельки. Эльфы научились разделять его на три отдельных компонента: один из них способен убить через два дня, другой – через четыре дня, третий подействует через семь дней. К каждому компоненту существует противоядие, секрет которого строго охраняется. Рассказывают, что при дворе королевы светлых эльфов Иллариэтты среди придворных есть мастер ва’ваэн-кир. По указанию королевы он постоянно незаметно поддерживает в приближенных состояние отравления – какие-то компоненты яда нейтрализует, какие-то заново вводит. Таким образом, любой огорчивший королеву придворный в любой заранее известный момент может умереть, если на то будет воля Иллариэтты. Я, кстати, весьма удивлен, что людям стали известны противоядия.