Киллер с пропеллером на мотороллере - Алексей Тарновицкий

Я остановилась и окинула его взглядом. Вид у моего партнера был и в самом деле встревоженный. Честно говоря, мне еще ни разу не приходилось видеть таким этого обычно невозмутимого и самоуверенного человека.

— Хорошо, — кивнула я. — Так уж и быть, заходите.

В кухне я усадила полковника на табурет и поставила на плиту чайник.

— Чаю, товарищ полковник?

— Не откажусь… — Он усталым жестом провел рукой по лицу. — Вообще-то, Саша, я уже не полковник…

— Это ваши проблемы, — перебила его я. — Для меня вы навеки полковник. Включить воду? Радио? Пылесос?

— Зачем? — оторопел Новоявленский.

Я вызывающе уперла руки в боки. «Ерш» с неослабевающей энергией бил своим хмельным хвостом в гудящие борта моей головы. Кто бы мог подумать, что полстакана водки вкупе с кружкой пива вызывают такой всплеск воинственного настроения…

— Ну, я не знаю, как вы там справляетесь с подслушиванием. У меня ведь тут повсюду «жучки», правильно?

Полковник вгляделся в меня.

— Ты что, пьяна? Господи, час от часу не легче… — Он вздохнул с оттенком безнадежности. — Нет, Саша, прослушки у тебя уже нет. Я присылал спецов, они сняли все, что поставил в свое время капитан Знаменский.

— Присылали? Когда?

— Когда никого не было дома. Не считая твоей секретарши Бимы. Которая, кстати, оказала парням всемерное содействие всего лишь за сто граммов ливерной колбасы.

— Моя секретарша всегда отличалась повышенной практичностью, — отозвалась я, метнув на Бимулю яростный взгляд.

Собаченция ответила мне преданным взором, в котором, как всегда, читалась радостная готовность отдать за хозяйское благо всю без остатка собачью душу, не говоря уже о хвосте и ушах. Врунья бессовестная! Я налила чаю полковнику и себе.

— Слушаю вас, Константин Викентьевич.

Он снова потер ладонью лицо.

— Ты даже представить себе не можешь, какую кашу заварила.

Я пожала плечами:

— Отчего же, могу. Опыт, как вы знаете, есть. Это ведь не первый мой генсек. И, возможно, не последний.

— Господи, что ты несешь… Нельзя же так — из-за каких-то личных проблем… Как можно сравнивать свое маленькое благо с судьбой страны или даже целого мира? Ты хоть понимаешь, что это несоизмеримо?

— Понимаю, — кивнула я. — Конечно, несоизмеримо. Это для вас мое благо маленькое, а для меня ровно наоборот. Для меня оно намного больше, чем весь этот ваш мир. Я понятно выражаюсь? Если нет, то давайте поясню: я буду вгонять в гроб ваших начальников, пока мне не вернут моего жениха. А поскольку это мое благо, как вы выразились, маленькое, то и проблемы в его удовлетворении для вашего уважаемого несоизмеримого мира не должно быть никакой.

— Вот так, да? — прищурился Новоявленский.

— Ага. Именно так

Мы немного помолчали. Бима вздохнула на своем коврике в коридоре. Видимо, мой давешний взгляд подсказал ей, что просить печенья пока не следует — не дадут.

— Могла бы хоть как-то предупредить… — сказал полковник — Кто ж так делает — наотмашь, без разговоров, вдруг…

— Можно подумать, что смерть когда-нибудь происходит не вдруг, — возразила я. — Это всегда неожиданность, поверьте специалистке. Хотя в данном случае, как говорят, он и так на ладан дышал. Или врут?

Полковник покачал головой.

— Видишь ли, Саша, ситуация очень непростая. Может, со стороны это не так заметно, но в последний год шла борьба не на жизнь, а на смерть. Борьба между новыми людьми и теми, кто беспрепятственно жировал во времена Леонида Ильича. Покойный, пока был жив, прикрывал новых. А сейчас пойдет откат назад, и он уже начался.

— И вы, конечно, с этими «новыми»?

— Конечно. И я, и ты, Саша Романова.

— При чем тут Саша Романова, Константин Викентьевич? — усмехнулась я. — Вы очень верно заметили, что мое дело маленькое. Как говорит одна моя знакомая, бабе много не надо — дом да дети.

— Ну, не надо скромничать… — Полковник тоже усмехнулся. — Если уберут меня — а я, поверь, буду одним из первых, то рано или поздно придет и твоя очередь. Пока о тебе никто особо не знает: люди думают, что ты незначительная фигура, не то осведомительница, не то секретарша. А секретарша известно чего стоит — сто граммов ливерной. Но это именно что пока. Пока наши с тобой общие враги не открыли мой личный сейф. И в этом случае масштаб «незначительной фигуры» тут же вырастет как минимум на порядок

Я хмыкнула:

— Опять угрожаете? Это становится скучным, товарищ полковник. Ну сколько можно? Чуть что, так сразу «сейф и пакет», «сейф и пакет»… Придумайте уже что-нибудь другое.

— И хотел бы, Сашенька, да нету ничего другого, — покачал головой Новоявленский. — Как ни посмотри, ты — единственная защита, на которую я могу положиться. Потому что потом, когда начнутся серьезные разборки, все другие друзья-помощники будут думать каждый о своей шкуре. А вот ты… ты волей-неволей будешь заботиться о моей безопасности. Что ж я — дурак, чтобы отказываться от такого верного телохранителя? Да еще и в такое сложное время… Нет уж… — Он посмотрел мне в глаза. — Знаешь, скажу честно, как на духу: в последние недели я уже подумывал уничтожить этот пакет с уликами, сделать тебе такой свадебный подарок. Чисто по-человечески, чтобы ты уверенней себя чувствовала. Чтобы не висела над тобой эта угроза.

— Ну, и за чем же дело стало?

Он грустно улыбнулся:

— Так свадьба-то отменилась, а с ней и подарки…

— Угу… отменилась. Спасибо, что напомнили.

Я понимала, что этот седой волчище вызванивал меня все утро и, не дозвонившись, прибежал сюда лично не для того, чтобы плакаться о своей несчастной судьбе. Ему что-то нужно, причем срочно. Значит, и у меня есть шанс выторговать у него Сатека.

— Константин Викентьевич, зачем вы здесь? И как все эти ваши проблемы касаются моего жениха?

Полковник допил чай и отодвинул чашку. Похоже, и он решил, что настало время перейти к делу.

— Прямой вопрос — прямой ответ. Нынешняя проблема твоего жениха прямо и непосредственно связана с моими проблемами… — Новоявленский помолчал, барабаня пальцами по столу. — Видишь ли, Саша, отдел, который я возглавляю, занимается деликатными операциями по устранению нежелательных элементов…

— Вы хотите сказать — убийствами?

Он пожал плечами:

— Называй как угодно, не в словах тут дело. Тебе выпало участвовать в некоторых операциях, которые требовали именно твоего уникального умения. Но, как ты понимаешь, обычно мы действуем куда более простыми методами.

— Гирькой в подворотне? — предположила я.

— В том числе… — невозмутимо ответил Новоявленский. — Пожалуйста, перестань язвить, мы говорим о серьезных вещах. Для нашего с тобой дела важно, что отдел работает не только на территории Союза. Бывают и заграничные командировки.

— Что же вы меня все время таскали по всякому захолустью? — не удержалась я.

Полковник столь же невозмутимо кивнул:

— Всему свое время, Саша… — Он помолчал и продолжил: — Но вернемся к твоему жениху. Вчера после разговора с тобой я нажал на кое-какие рычаги и выяснил, кто дал приказ о его аресте. Это некто Биляк — возглавляющий специальный отдел в чешской госбезопасности. Что выглядит странно, поскольку Биляк вообще не занимается теми вопросами, по которым якобы арестован твой парень. В то же время сам он — я имею в виду Биляка — с некоторых пор находится в сфере моих интересов и, скорее всего, знает об этом. Понимаешь, как всё завязано?

— Нет, — призналась я. — Какое отношение имеет Сатек к вашим проблемам с чешской госбезопасностью?

— В том-то и дело, что никакого, — вздохнул Новоявленский. — Я представляю себе, что события развивались следующим образом. Биляк узнает, что ему грозит опасность от моего отдела, и начинает искать способ воздействовать на меня лично, чтобы эту опасность нейтрализовать или хотя бы отодвинуть. И вот он обнаруживает, что я неизвестно почему принимаю участие в судьбе некоего Сатурнина Крауса: вызываю его в Ленинград, устраиваю ему аспирантуру, не препятствую его женитьбе на советской гражданке… Причина моего интереса Биляка ничуть не волнует — важно, что такой интерес существует и что, арестовав Крауса, да еще и столь издевательски, он наносит удар по моим планам. Его расчет при этом весьма прост: я стану просить за твоего Сатека и буду вынужден отплатить услугой за услугу. Логично?

— Логично.

— В той ситуации еще можно было решить вопрос относительно легко, — с явной досадой проговорил полковник, — но тут на сцену выскочила Саша Романова во всей своей истерической красе и спутала карты.

— Я спутала карты?! Это как же?

Новоявленский сердито хлопнул ладонью по столу.

— Да вот так же! Одно дело, когда этот мошенник Биляк знает, что за моей спиной стоят реальные силы, с которыми ему не справиться, и совсем другое — сейчас, когда будущий расклад неизвестен даже господу богу! Уже сегодня утром было ясно, что он заломит непотребную цену.