Ватрушка для Тимохи - Яна Тарьянова

переругиваясь. Тиша заерзал на руках у Мохито и запищал – попросился на землю, к кролям.

– Пусти ребенка, – велела Вероника. – Тиша, иди сюда, давай вот этого погладим. Смотри, у него ухо черное!

Зорьян в перепалку не вмешивался – он свежатину не любил, предпочитал готовые блюда, но и особой приязни к кроликам не испытывал. Не понимал, зачем Веронике надо их гладить. Гладить надо одного конкретного волка. Гладить и чесать за ушами. А не приманивать кроликов соленым огурцом.

Детям развлечение понравилось. Неугомонная Вероника вытащила черно-белого кролика из загона – торговец ее подбадривал уверениями, что животные ручные – подержала так, чтобы Тише было удобно его потрогать, и предложила:

– А давайте в часть одного купим? У нас будет живой уголок.

Удивительно, но предложение получило горячее одобрение. Ватрушка заулыбалась и пообещала, что будет рвать траву – ее, мол, на холме много, можно и сено насушить, она знает как. Гвидон взял с подразделения клятву, что кролика никто не тронет. Мохито помялся и сказал, что соорудит загон. Дети, которым Вероника сообщила, что кроль теперь будет военным и поживет у Тиши, пришли в восторг.

По цене кролик обошелся, как небольшая корова. Веронику сумма ни капли не смутила, она вызвалась нести покупку без всяких клеток, и понесла – кроль сидел тихо, видимо, не верил в клятву Гвидоновых волков.

По пути к свинье успели купить два туеска малины и связку свежих бубликов. Хозяин свинского подворья, рыжий лис, от вида подвалившей компании слегка обалдел. Гвидон свинью оценил на «пять с плюсом» и с места в карьер начал торговаться – заявление, что декорации не продаются, он благополучно пропустил мимо ушей. Вероника сунула кролика Зорьяну в руки и активно включилась в процесс. Путем хитрых манипуляций удалось совершить обмен. Зорьян всучил кролика Ватрушке, взял у Гвидона связку бубликов и был тут же нагружен пластмассовым гусем в натуральную величину. Выторгованную свинью понес Гвидон, восхвалявший Веронику за отличную идею – свинью уже назвали Светозаром и договорились украсить ошейником от ножевых ранений.

– А теперь идем в медовый павильон! – заявила Вероника. – Не отстаем, явка обязательна. Там плюшевые пчелы на веревках болтаются. Детям понравится. А я банку меда куплю.

Пчелы детям действительно понравились. Размером они были с хорошо откормленного лиса, висели на плетеном заборе, сидели на лакированных бочках с надписью «Мёд» и на огромных искусственных подсолнухах. Тиша восторженно завизжал, проговорил, показывая пальцем:

– Да! Да!

Мохито покорно направился к пчелам. Из полотняной палатки немедленно вынырнули два продавца. Барибалы – медведь и медведица. Медведь взял в оборот подошедших Цветана и Стояна, а медведица прилипла к Мохито.

– Папаша, вы по адресу! Самый вкусный мед для вашего сыночка уже заждался! Я вам припрятала баночку таежного с кедровыми орешками. Вице-мэру не отдала, хотя тот в ногах валялся. Но что эти лисы понимают в кедровых орешках? Эта баночка предназначена для медведя.

– Купи Тише! – громко посоветовала Вероника. – И мне какой-нибудь посмотри. Что-нибудь оригинальное.

– Акациевый! С цукатами! Для ваших друзей – самое лучшее. Пойдемте, попробуем. В сотах для праздника будете брать? А восковые свечи? Есть сахарные пчелы для алтаря, чудесные пчелы, Хлебодарная смотрит на них с небес и облизывается!

Ошеломленный напором Мохито пару раз оглянулся, посмотрел на Зорьяна, на Ватрушку, и пошел в павильон, не спуская Тишу с рук.

– А сыночка сейчас медовым петушком угостим! Сладкие-ароматные… будешь петушка?

– Да, – согласился Тиша.

Ватрушка прижимала к себе кролика и выглядела такой несчастной, как будто белым медведицам за посещение ярмарки грозил расстрел и ее уже ожидали возле выхода.

– Чего ты приуныла? – удивилась Вероника.

– Он потом… он меня…

– Наоборот! – махнула рукой Вероника и забрала кролика. – Отлично получилось, пусть привыкает.

– Я пойду Тишу возьму, – решилась освобожденная Ватрушка и пошла в павильон.

Зорьян поставил гуся на пластиковый столик желтого цвета, посмотрел на довольную Веронику, и впервые решился заявить свои права при всех – открыто, не прячась под шкурой или за закрытой дверью. Он наклонился и осторожно поцеловал уголок рта, слизывая улыбку, напоминая: медведи – медведями, а у тебя есть волк. Не забывай об этом.

Вероника потерлась носом о его щеку, сказала:

– Мед с цукатами будешь есть ты. Я не любительница. Справишься?

– Справлюсь, – пообещал Зорьян. – Скоротаю время до твоего возвращения медовыми чаепитиями.

Цветан со Стояном вернулись довольно быстро. Принесли пакет с парой банок имбирного меда, сахарными украшениями для алтарных чаш и разноцветными леденцами. А Мохито с Ватрушкой застряли в павильоне, как будто прилипли к прилавку. Вышли нагруженными: в руках у Ватрушки была сахарная роза и огромный сверток, Тиша примеривался к петушку на палочке и от щедрот тыкал им в нос Мохито, который нес набитый пакет.

Уходили, провожаемые пожеланиями здоровья и хорошего дня. Барибал одарил маленькими разноцветными леденцами на палочках всех волков: подразделению достались петушки, а Гвидону со свиньей – звезда. Вероника от леденца категорически отказалась, выставила кролика вместо щита, и проконтролировала, чтобы Зорьян не забыл гуся – «это же детям, а ты его тут чуть не бросил!»

В части Гвидон первым делом побежал воровать воротник-ошейник со склада, волки разбрелись кто куда, а Цветан погрузил в машину Стояна и пакет и отбыл домой. Мохито дотащил Тишу и покупки до порога квартиры, сдал Ватрушке и отправился умываться.

– По-моему, вы прекрасно пообщались, – отметила Вероника, усадившая кролика в какую-то коробку. – Он не рычал. Вы что-то обсуждали?

– Медовые праздники и постройку загона, – доложила Ватрушка.

– Вам надо почаще выходить в свет, – важно сказала Вероника. – Это сближает. И, все-таки, подумай о письме. Набросай черновик, я приеду, вместе почитаем, потом перепишешь начисто.

Зорьян пристроил гуся к шелковице и попытался утянуть Веронику в квартиру. Он остро почувствовал утекающее сквозь пальцы время: день неотвратимо превращался в вечер, а ночь будет слишком коротка – подъем в четыре, чтобы успеть отвезти Веронику в аэропорт до построения. Хотелось потратить сумерки на поцелуи, к ночи подарить Веронике удовольствие и оставить памятку – распухшие губы, натертые щетиной щеки. Предостережение для волков и лисов: эта висица – моя.

– Что? – удивилась Вероника. – А кто будет помогать Мохито строить загон? Пойдем, я попрошу у рабочих доски и куски бруса. Займись делом.

К десяти вечера Зорьян изрядно озверел. Загон перестраивали два раза: сначала он не понравился Веронике из эстетических соображений, затем его попинал ногой Гвидон, явившийся посмотреть, как идут дела, и развалил половину крепкого на вид сооружения. Стройку посетил Светозар. Он отказался от предложения погладить кролика и предрек:

– Зря вы это затеяли. Съедят.

– Ой, да кому он нужен! – отмахнулась Вероника. – Побрезгуют.

Заселение в загон произошло в полной темноте: Живомир включил в розетку испорченный электрический чайник и обесточил два сектора части. Вероника швырнула в кролика куском морковки со словами: «Найдет как-нибудь» и наконец-таки согласилась уйти в квартиру.