Ватрушка для Тимохи - Яна Тарьянова

Он же для тебя ничего не сделал. Подумаешь, жирафа какого-то купил! У тебя своя черепаха есть. Гораздо лучше.

– Сделал, – пробормотала Ватрушка. – Он Светозара просил, и мои документы забрал.

– Ты об этом знаешь?

– Случайно подслушала. Он мне очень помог. И он, и Зорьян. А я им вру. И боюсь, что выплывет. Я все время боюсь. Особенно, когда он злится. Я думаю, что он узнал правду.

Вероника насторожилась. У Ватрушки горячечно блестели глаза, дрожали губы и руки. Что она могла скрывать? Из-за какой такой жуткой правды мог разозлиться Мохито?

– О чем ты говоришь? Что-то случилось там, на хуторе? Скажи мне, попробуем решить проблему.

– Нет, – замотала головой Ватрушка. – Ничего нельзя решить. Это Тиша.

В голове промелькнуло много разных вариантов: Ватрушка любит отца ребенка и мечтает с ним воссоединиться, Ватрушка хочет отдать Тишу в детдом, чтобы избавиться от плода насилия, Ватрушка видела Тишиного отца и тот желает забрать ребенка.

– А что с Тишей? – притворно удивилась Вероника. – Славный малыш. На тебя как две капли воды похож.

– Я его забрала, – тихо сказала Ватрушка. – Наиля его бросила, а я взяла. Потому что он был никому не нужен. Никому. Понимаешь?

– Не совсем, – призналась Вероника. – Давай-ка в подробностях.

Глава 9. Зорьян

Он бегал за Вероникой как привязанный. Путался под ногами, дважды удачно подкладывал хвост: за первую травму получил порцию блинчиков с творогом – Вероника сказала, что надо укреплять поврежденные кости кальцием, а за вторую – целую банку печени трески, с которой слили невкусное масло. Минус был в том, что после поедания печени трески Вероника прогнала его проветриваться. Видите ли, рыбой ей завоняло. Нежная какая!

Сослуживцы, узрев Зорьяна, начинали гадко ухмыляться и обзывали одуревшей псиной. Завидовали. И это еще не все знали, что Вероника приехала и забрала его из госпиталя, усаживала в машину и пристегивала ремнем. И пообещала Светозару, что будет за ним присматривать. Да они бы вообще от зависти лопнули! Ничего, Гвидоновы волки это видели, завтра приедут с рыбалки и расскажут.

В квартире Зорьян обнаружил приятный сюрприз. Вероника подобрала и сложила его вещи. Не трогала ничего другого – запах бы впитался сильнее – просто оставила след. Зорьян дождался вечера, скрасив ничегонеделанье ужином у расстроенной Ватрушки, подстерег Веронику возле ремонтирующегося здания и позвал к себе. Потянул за юбку, довел до спальни и сел на пол, постукивая хвостом. Ему было важно, чтобы Вероника осталась с ним сейчас, когда он ходил на лапах. Не ради секса, а в подтверждение обещания заботиться.

Вероника поняла его без слов. Разделась – поддразнила, позволила полюбоваться – и перекинулась. Висица потопталась по простыне, обмела хвостом подушку, оставляя шерстинки. Волк запрыгнул к ней, вылизал нос и оторочку на ушах, хорошенько обтерся о наволочку, смешивая запахи. Они проспали, переплетая лапы и хвосты, укрепляя нить привязанности, нанизывая на нее дополнительные бусины доверия, порожденные долгими разговорами по телефону.

Сейчас Зорьян наслаждался пребыванием в шкуре. Ему не хотелось ничего говорить – он уже извинялся и принимал извинения, давал туманные обещания заботиться о детях и получил в ответ такие же туманные обещания подумать в эту сторону. Волку с висицей было проще. За чернобуркой волочился не денежный шлейф, а приставшие к хвосту репьи.

Они пробегали на лапах целый день – понурая Ватрушка накормила их и завтраком, и обедом, и ужином. В части не происходило ничего интересного: Мохито прятался в квартире, Гвидоново подразделение опять уехало на рыбалку, а Светозар с воплями инспектировал бронетехнику.

На второе утро их разбудил скандал – нешуточный, переходящий в настоящую драку. Суть конфликта выяснилась не сразу. Зорьян услышал, как Мохито орет на Гвидоновых волков, и добежал до плаца в тот миг, когда в ход пошли кулаки. Вполне возможно, что Мохито бы победил всухую, со счетом три-ноль, по количеству волков, но в драку вмешалась судейская коллегия в лице Светозара. Он выстрелил Мохито в загривок из ветеринарного пистолета и снизил накал матча ампулой снотворного. Препарат, отправлявший волка средней комплекции в глубокий сон, подействовал на Мохито как успокоительное. Медведь перестал рычать и кидаться на волков, Светозар разогнал драчунов по разным углам плаца и щедро одарил нарядами вне очереди.

Оказалось, что Гвидоновы волки принесли Ватрушке пакет карасей с рыбалки, а чтобы избавить ее от немедленной возни с чисткой и жареньем, запустили их в ванну к пластмассовым уточкам. Вероника, перекинувшаяся и одевшаяся, долго рассматривала карасей и спросила:

– Что с ним такое случилось? После госпиталя как подменили.

Зорьян заскулил – от невозможности облечь знание в слова – и указал на свою квартиру: «Пойдем, мол, я перекинусь». Вероника обняла его за шею, прошептала в ухо:

– Дотянем до вечера. Если Светозар пронюхает, что мы не выполняем указание врачей, он с меня шкуру спустит, постройка забора не поможет.

Зорьян превратился в густых сумерках – они сидели на полу в квартире, не включая свет. Помассировал челюсть, высунул и втянул язык, и выпалил:

– Ему отказали в пластической операции. И напомнили, что ему еще десять лет назад говорили: пластику в его случае сделать невозможно. Он начал злиться, орать, что ему сказали – через время, если обсидиановая крошка выйдет, рубцы можно будет подкорректировать. Орал так, что его отправили к психологу. Принудительно. Психолог с ним долго беседовал, а потом вынес вердикт, что у него повышенная агрессия из-за отсутствия регулярной половой жизни. Ему велели скорректировать образ жизни и поведение, иначе его принудительно отстранят от несения службы и лишат допуска к оружию. Врач сказал это Светозару, а тот обязался проследить за ситуацией. Мохито заявил, что это его личное дело. В ответ его пообещали отстранить немедленно. Я сегодня продолжение подслушал. Светозар велел ему брать отпуск и валить в столицу, там клубы и бордели на любой вкус. Сказал, что хоть тут всех взорвут, хоть грузовиками передавят, а он Мохито на боевые дежурства не выпустит. Показал, мол, себя уже во всей красе, и если не может разобраться с личной жизнью, то это сделают за него. Поедет в бордель под снотворным и в наручниках, Гвидоновы волки его с удовольствием отконвоируют.

– Мощно Светозар задвинул! – восхитилась Вероника. – То есть, Мохито Ватрушку в качестве кандидатуры не рассматривает? Вздохи на лавочке под окном чисто платонические, а за карасей бил не из ревности, а потому что ванну осквернили?

– Он твердит, что Ватрушка его боится.

– Она и боится. Я бы тоже боялась, если бы на меня так рычали.

– Не на нее он рычит. На жизнь, – Зорьян попытался подобрать слова, чтобы объяснить то, что ему самому было понятно. – Потому что вот она, Ватрушка, рядом, а Мохито к ней никогда не прикоснется.

– Ты хочешь сказать, – Вероника нахмурилась, – что