Девственный огонь - Элизабет Чедвик

— Джо Рей! — воскликнул Тревис, пытаясь остановить опекуна.

— Что-то я не могу представить, чтобы мой зять был филантропом в бизнесе, — мрачно сказал Хьюг, — я такого не слышал.

— Неважно, что вы не слышали, мне он помог с очень выгодным делом.

Тревис помрачнел, чувствуя, что Джо Рея не остановить. Понимает ли этот человек, что он может натворить?

— Похоже, Тревис знал, что кто-то пытается лишить бизнеса этого Кэлловея. Какие-то парни ни на чем бы не остановились. — Джо Рей ласково улыбнулся Хьюгу. — Вы же сам такой, Грисхем. — Он положил вилку и похлопал себя по животу. — Прекрасная еда, миссис Грисхем.

— Спасибо, мистер Брок, — Пенелопа мило улыбнулась. Она до сих пор не понимала, что происходит. Но Джессика уже очнулась от своего полусонного состояния и, нахмурившись, внимательно слушала.

Неужели она слышала его разговор с Хьюгом об Оскаре Кэлловее? Тревис не мог вспомнить, была ли она тогда в комнате. В одном он был уверен — нельзя, чтобы она услышала все остальное.

— Ладно, раз ты уже поел, Джо Рей, нам надо…

— Но я не слышал конец истории, — перебил его Хьюг.

— Ничего особенного, — сказал Джо Рей. — Тревис прислал его ко мне. Я вложил деньги, чтобы расширить дело этого Кэлловея. У человека лучшее дезинфицирующее средство во всей стране. Вот с ним я и поймаю счастье за хвост. Прибыль будет не меньше ста процентов. Распространение в Саус Плейне я возьму на себя и…

Хьюг не стал слушать дальше. С побледневшим лицом и трясущимися губами он повернулся к Тревису:

— Это была моя сделка! Ты использовал сведения, которые услышал от меня в конфиденциальном разговоре!

— Черт меня побери! — заорал Джо Рей. — Так это ты хотел обобрать этого Кэлловея?

— Не строй из себя простака, — отрезал Хьюг. — Это была вполне законная сделка.

— Ну, конечно, Грисхем, точно такая, как с Уиллом Парнеллом.

— Уилл Парнелл? — Хьюг побледнел, как будто увидел привидение, и повернулся к Тревису. — Ты связан с Уиллом Парнеллом? — спросил он дрожащим голосом.

— Конечно. Неужели ты, Грисхем, никогда не вспоминал, что натворил? Неужели ты не помнишь, что у Парнелла был сын, мальчик, который все слышал? Который потом нашел мертвое тело отца? Сколько же ты убил за эти годы, оставив детей сиротами? Сколько лет прошло? Пятнадцать? Шестнадцать?

— Семнадцать, — сказал Тревис, — семнадцать лет и один месяц.

Джо Рей кивнул:

— Рад, что ты не забыл об этом, сынок. Мне очень хотелось узнать, почему ты женился на дочке Грисхемов. Мне казалось, что ты поступил предательски, но теперь я начинаю кое-что понимать.

— Вы имеете в виду, мистер Брок, что Тревис женился на Джессике, чтобы отомстить моему мужу? — до Пенелопы наконец стал доходить смысл происходящего.

— Я ничего не имею в виду, — заявил Джо Рей, — меня здесь не было, когда он женился. — Он беспокойно взглянул на окаменевшую Джессику.

— Как отвратительно! — воскликнула Пенелопа, но по ее тону было слышно, что она не находит в этом ничего отвратительного. — Это доказывает, что Тревис тебя никогда не любил, Джессика. Теперь ты поняла, почему он на тебе женился?

— Да, — бледная, застывшая Джессика смотрела на Тревиса.

— Как это унизительно для тебя, дорогая.

— Да, — Джессика медленно поднялась, аккуратно сложила салфетку и осторожно положила ее на стол возле своей тарелки.

— Джессика все это воспринимает очень спокойно, — разочарованно протянула Пенелопа. — Но я думаю, что она просто не хочет плакать на людях. — Она смотрела, как Джессика медленно уходит из комнаты, затем повернулась к Тревису. — Так это ты был тем замызганным мальчишкой? Слава Богу, все эти годы я не думала об Уилле Парнелле, — заявила она и громко рассмеялась. — Он ухаживал за мной, когда я еще была девочкой, а потом… потом он женился на этой Роз Энни, как же ее фамилия? А! Бэскомб! Роз Энни Бэскомб. Нет, этого я ему не простила, — Пенелопа гордо вскинула голову.

«Что за презренная женщина», — подумал Тревис. Она с такой злобой отнеслась к его отцу потому, что он ей предпочел другую женщину.

— Да, — холодно сказал он, — я был тем самым мальчишкой.

— Я выполнял свой долг по отношению к банку, — заявил Хьюг. — Это было правильно с юридической точки зрения.

— Вы обобрали его и пытались так же поступить с Кэлловеем.

— Поделом ему, — самодовольно сказала Пенелопа.

— Замолчи! — прикрикнул на нее Хьюг.

— Он все время брал взаймы. Это же бизнес, — добавила она, взмахнув рукой. — Надо же, иметь зуб против нас все эти годы.

— Но, мэм, — заговорил Джо Рей, — мы не из тех людей, кто забывает обиды. Тревис, похоже, был очень занят все это время. — Он повернулся к Тревису. — Мальчик мой, я хочу знать, чего ты добился. Я не выйду из игры, если…

— Я думаю, и вы, мистер Брок, и Тревис должны быть ужасно разочарованы, у него не большие успехи против… против нас. Ну, за исключением этой дурацкой компании по дезинфекции скота. Плюс еще затраты на свадьбу и на приданое Джессике. К несчастью, мы истратили все эти деньги на…

— Небольшие успехи против нас?! — закричал Хьюг. — Ты соображаешь, сколько мне стоило выкупить акции Джастина? Ты соображаешь, сколько я должен был… — он, не закончив, остановился и махнул рукой.

— Ну ладно, Хьюг, ты же можешь добиться возмещения убытков путем задержки.

— Ты идиотка! — заорал Хьюг на жену.

— Приятно видеть твоих врагов в таком состоянии, парень, — заметил Джо Рей Тревису.

Тревис, сильно беспокоясь за жену, встал, чтобы уйти.

— Пойдешь наверх и попытаешься оправдаться? — сладким голосом спросила Пенелопа. — Ты ничего не добьешься. Моя бедная доченька ни за что не простит, как ты поступил с ней…

— У вас нежные материнские чувства, Пенелопа. — Тревис повернулся и пошел наверх, зная, что ему будет очень тяжело очутиться лицом к лицу с Джессикой.

— …у нее есть гордость, — кричала вслед Пенелопа. — Она не захочет жить с тобой. А теперь, когда мы узнали, каков ты на самом деле, ты должен убраться из моего дома и не пытаться больше встречаться с ней. Тебе ясно?

Ее смех несся ему вслед. Не встречаться с Джессикой? Тревис покачал головой. Он честно поговорит с ней. Расскажет всю правду. Она должна его понять.

Глава 14

Джессика сидела в большом кресле, бессильно уронив руки на колени, и мрачно смотрела через стеклянную дверь на балкон, засыпанный снегом. «Рождество должно быть совершенно белым», — подумала она. Как в той сказке про холодное снежное Рождество и теплый огонь, потрескивающий в камине и согревающий счастливую семью. Сказку рассказывал отец в далеком детстве, но она помнила ее до сих пор, а сама сбежала от отца, от своей счастливой семьи.