Правило двух минут - Роберт Крейс

Поллард поняла, что хочет верить, будто Ричи никак не связан с убийством Элисон Уитт. Она собственными глазами видела, как Холмен борется с чувством вины за смерть сына и впадает в отчаяние перед лицом растущих свидетельств того, что Ричард был вовлечен в преступный заговор и искал украденные деньги. Если Холмен узнает, что его сын убийца, это окончательно его сломает.

Поллард понимала, что должна рассказать ему про Элисон Уитт и выяснить все о Марии Хуарес. Поллард взяла телефон, но вдруг ее охватило сомнение. Появление Лидса пошатнуло ее уверенность. От его комментариев по поводу «индейцев» ей сделалось стыдно за себя. Она, конечно, не стала «индейцем», но начала стесняться думать о Холмене. Даже Сандерс и та засмеялась.

«Ты и „разбойник“. От одной мысли в дрожь бросает».

Поллард решила позвонить ему попозже. Она швырнула телефон на место и через кухню направилась в гараж. Там оказалось жарче, чем в аду, хотя близился вечер и солнце стояло низко. Она прошла извилистым путем между велосипедами, скейтбордами и пылесосом к потертой серой коробке с документами, покрытой толстым слоем пыли. Сюда уже много лет никто не заглядывал.

Открыв крышку, она сразу же наткнулась на нужную папку. Поллард сохранила газетные статьи о раскрытых ею делах и удачно проведенных арестах. Она уже сто раз собиралась выбросить эту макулатуру, но теперь была рада, что у нее так и не дошли руки до уборки в гараже. Ей захотелось снова почитать о Холмене. Ей надо было вспомнить, почему «Таймс» назвала его «благородным разбойником» и почему она сама так хорошо к нему относилась.

Она нашла статью и улыбнулась, взглянув на заголовок. Лидс швырнул газету через всю комнату и потом еще целую неделю ругал «Таймс», но Поллард даже тогда не смогла сдержать улыбки. Заголовок гласил: «Пляжный бандит».

Поллард читала статьи, сидя за кухонным столом, и вспоминала, как они встретились…

Взглянув на него в очередной раз, женщина впереди раздраженно пошевелилась и недовольно заворчала. Холмен понимал, что она собирается что-то сказать, поэтому постарался не обращать на нее внимания. Наконец она не выдержала.

— Терпеть не могу этот банк, — возмутилась она. — Всего три кассира, и двигаются, как сомнамбулы. Почему три кассира, когда окон десять? Если бы они наняли побольше сотрудников, здесь бы не было таких очередей. Как ни приду, каждый раз подобное безобразие.

Холмен опустил голову так, чтобы козырек его бейсболки скрывал лицо от камер наблюдения.

Женщина повысила голос, желая, чтобы ее услышала вся очередь.

— У меня полно дел. Я не могу весь день торчать в банке.

Ее манера говорить привлекала внимание. Все в ней привлекало внимание — крупная женщина в блестящем лиловом муу-муу,[8] с оранжевыми ногтями и огромным пучком курчавых волос. Холмен молча скрестил руки на груди и постарался прикинуться невидимкой. На нем была выцветшая багамская рубашка с коротким рукавом, узкие кремовые брюки от Армани, сандалии и бейсболка с изображением дамбы в Санта-Монике. Глаза его закрывали темные очки, как и у половины людей в очереди. Лос-Анджелес!

Женщина снова захныкала, выражая свое недовольство.

— Ну когда же наконец-то?

Пожилой, немного подвыпивший мужчина наклонился к окошку кассы. За ним шла женщина в муу-муу, а потом была очередь Холмена. Он затаил дыхание и понадеялся, что кассирша не заметит, как с него льется пот.

— Проходите сюда, сэр.

Кассирша в крайнем окошке оказалась симпатичной женщиной с тонкими чертами лица, на которое она наложила чуть больше косметики, чем стоило, и с кольцами на больших пальцах. Холмен медленно прошел к окошку и встал как можно ближе. В маленьком коричневом бумажном пакете у него лежал свернутый листок бумаги. Он положил пакет на стойку перед кассиршей. Записка состояла из слов, вырезанных из журнала. Он подождал, пока кассирша прочтет ее.

ЭТО ОГРАБЛЕНИЕ

ПОЛОЖИТЕ ДЕНЬГИ В ПАКЕТ

Холмен говорил тихо, так, что его было едва слышно.

— Никакой краски. Просто дайте мне деньги, и все будет хорошо.

И без того напряженное лицо кассирши словно окаменело. Она в упор посмотрела на Холмена, и тот ответил ей таким же прямым взглядом. Женщина облизнула губы и открыла кассу. Холмен покосился на висевшие за ее спиной часы. Он представил себе, что она уже нажала ногой кнопку тревоги и компания, обеспечивающая безопасность банка, предупреждена об ограблении. Один бывший заключенный говорил Холмену, что есть всего две минуты на то, чтобы взять деньги и смыться из банка. Две минуты — не так много, но предыдущие восемь раз ему удавалось уложиться в них.

Специальный агент ФБР Кэтрин Поллард стояла на парковке магазина «Ральфс» в Студио-Сити, и под лучами полуденного солнца пот катился с нее ручьем. Билл Сесил устроился на пассажирском сиденье их бежевой машины без номерных знаков.

— Смотри, солнечный удар заработаешь, — окликнул он Кэтрин.

— Не могу больше сидеть в машине.

Они ждали на стоянке с половины девятого утра — все близлежащие банки открывались ровно в девять. В амуниции Поллард чувствовала себя скованной, поэтому каждые двадцать минут она выбиралась из машины размяться. Выходя, она оставляла стекло опущенным, чтобы видеть монитор и слышать рации, расположенные напротив водительского сиденья, и неважно, что Сесил оставался в машине. Сесил был главным агентом, но приехал для того, чтобы находиться под рукой, так сказать, ассистировать ей. Дело «пляжного бандита» вела Поллард.

Поллард села на корточки, коснувшись руками пальцев ног. Поллард терпеть не могла делать растяжку на публике, но они уже третий день подряд вертелись возле стоянки «Ральфс», надеясь, что «пляжный бандит» совершит очередной налет. Лидс дал этому налетчику такую кличку, потому что он носил сандалии и гавайские рубашки, а волосы убирал в хвостик.

— Поллард? — позвал голос по одной из раций.

— Эй, леди, это босс, — сказал Сесил.

Звонил Лидс по каналу ФБР.

Поллард нырнула в машину и приложила рацию к уху.

— Привет, босс, я начеку.

— Полиция просит переправить своих людей на другой участок. Я дал согласие. Операцию прекратить.

Поллард мельком взглянула на Сесила, но он только пожал плечами и покачал головой. Поллард страшно боялась этого момента. В городе действовали сорок два серийных грабителя банков. Многие из них прибегали к насилию, используя оружие, и большинство ограбило больше банков, чем «пляжный бандит».

— Босс, он собирается взять один из моих банков. Такой шанс выпадает нечасто. Нам просто нужно еще немного времени.

Поллард знала почерк большинства серийных налетчиков, действовавших в Лос-Анджелесе. Почерк «пляжного бандита» казался ей необыкновенно отчетливым. Все банки, которые он грабил, располагались на крупных перекрестках и имели выход к двум автострадам; ни в одном из них не было охранников, плексигласовых ограждений и ложных дверей, рванувшись в которые налетчик оказывался в ловушке. Кроме того, все его ограбления, если отслеживать их по схеме лос-анджелесских дорог, совершались против часовой стрелки. Поллард считала, что его следующая цель — где-то неподалеку от развилки Вентура — Голливуд, и отметила шесть банков как возможные объекты нападения. Полицейский патруль контролировал в данный момент все шесть точек.

— Он недостаточно серьезная фигура, — ответил Лидс. — Полиция хочет заняться более важными преступниками, да и я больше не могу позволить себе держать вас с Сесилом связанными по рукам и ногам. Ожидается, что «рок-звезды» совершат сегодня налет на «Торренс».

Поллард почувствовала, что душа у нее уходит в пятки. «Рок-звезды» получили свое прозвище потому, что один из них постоянно пел во время ограблений. Это казалось глупым, пока вы не понимали, что певец не в своем уме и размахивает автоматическим MAC-10. За шестнадцать ограблений «рок-звезды» убили двоих человек.

Сесил взял рацию.

— Дайте девушке еще денек, босс. Она это заслужила.

— Мне очень жаль, но все кончено, Кэтрин. Официальный запрет на операцию наложен.

Поллард мучительно раздумывала, что еще сказать, когда заработала вторая рация. На связи был Джей Дуган — офицер полиции, руководивший патрулем.

— Два-одиннадцатъ, движемся в направлении Первого национального. Началось.

Поллард бросила рацию, связывавшую их с ФБР, на колени Сесилу и схватила секундомер. Она нажала на кнопку, секундомер включился, после чего она завела машину и ответила Дугану.

— Насколько он нас опережает?

— На полторы минуты плюс минус десять секунд. Мы на подходе.

Сесилу почти удалось уломать Лидса.

— Началось, Крис. Мы выезжаем прямо сейчас. А ну-ка, леди, заводите колымагу.