Взгляд со дна - Юлия Александровна Лавряшина

не считаю, будто этим они как-то позорят себя, слезы – далеко не самое худшее, на что способен человек. Просто у меня небольшой опыт общения с мужчинами вообще, а уж до откровений, способных заставить человека расплакаться, мы ни с кем не доходили. Отца я, похоже, вообще никогда не знала…

Плакать Артур не стал. Резко и шумно выдохнул, выпрямился, мельком взглянул на меня:

– Извини.

– Только передо мной не надо извиняться. Мы в одной лодке.

Это прозвучало пафосно, я даже поморщилась от досады, но Артур принял мои слова как должное. Ну, мы действительно плыли с ним по реке забвения Лете в одном погребальном суденышке. И оба отказывались что-либо забывать…

– Заедем к одноглазому? – предложил он ровным голосом.

– Зачем? – вырвалось у меня.

Я совсем забыла о Никите, и мне не очень-то хотелось видеть его, чем-то он меня раздражал… Не увечьем, разумеется, оно вообще было ни при чем. Наверное, Ивашин был хорошим парнем, раз Артур настолько доверял ему! Наверное, даже смышленым, хотя по виду и не скажешь… И все же встречаться с Никитой я предпочла бы пореже.

Но уже вспомнила:

– Подбросим инфу?

Артур кивнул:

– Пусть работают. Им проще пробить номер…

– А ты не можешь этого сделать?

– Законно? Нет.

– То есть незаконно можно, да?

– Дитя мое, – хмыкнул он. – За дополнительную плату у нас много чего незаконного можно. Но я же на другой стороне! А теперь и ты. Мы воины армии добра. И мы не из тех, кто и нашим, и вашим.

– Нет, – подтвердила я. – Не из тех.

Хорошо, что нас никто не слышал – очень уж высокопарно все это прозвучало… Мама, наверное, расхохоталась бы, услышав такие речи. Ее смеющиеся взгляды проскальзывали отсветами фонарей, она по-прежнему была повсюду. С ней я чувствовала себя защищенной даже на расстоянии. И мне весело жилось, ведь мама заражала все вокруг своим оптимизмом.

А сейчас мне совсем не хотелось смеяться. То, о чем мы говорили и как мы говорили об этом, не было смешным. Я именно так и чувствовала…

Никита никак не ожидал, что Артур заедет к нему так поздно, да еще не один – с Сашей! В ее присутствии он краснел с первой минуты и так и оставался пунцовым. Наверное, она считала его идиотом… И Логов все замечал, конечно, поэтому и предупредил, что ждет его внизу не один. Предоставил возможность подготовиться… Только Никита не был уверен, что сумеет достойно ею воспользоваться.

Сбегая по лестнице, он уговаривал себя не волноваться: «Обычная девчонка! Подумаешь… Выглядит на двенадцать лет! Полторашка». А в груди так ощутимо замирало, что на втором этаже пришлось остановиться и с силой сжать кулаки – обычно это помогало взять себя в руки.

И сейчас Никита уже решил, что успокоился. До того момента, пока не открыл дверь подъезда…

– Может, подниметесь? – Он прятал глаза, но это не особенно помогало. Смеющийся Сашкин взгляд не отпускал его.

«Ну и пусть… Это же хорошо, что смеется, отвлечется хоть, – понимание пришло так неожиданно, Никита сам чуть не расхохотался от радости. – Смеяться – не плакать!»

– Не-не, – наспех отказался Артур. – Ни к чему, чтобы твой дед видел нас вместе.

Никита опешил:

– Откуда вы знаете про деда?

– Следователем работаю, – усмехнулся Логов.

– Вы собрали информацию обо мне?!

Артур поморщился:

– Только без истерик. Я же должен знать, с кем имею дело. К тому же нелегально.

«Он прав, – остановил себя Никита. – Мы же не старые друзья, чтобы он мне доверял…»

– Давайте к делу, – прервала Сашка.

Мгновенно собравшись, Артур заговорил без иронии:

– В общем, так: мы раздобыли номер телефона Екатерины Колесниковой. Именно она предположительно является Русалкой.

Жестом остановив попытку Никиты выяснить, как им это удалось, он продолжил:

– Надо засечь номер. Какие объяснения ты дашь Чипу, сейчас скажу. Собственно, расскажешь ему все, что проделали мы с Сашей, только от своего лица.

– Инициативный ты наш! – хмыкнула Сашка.

Никита не удержался, взглянул на нее с обидой, спохватился, опустил глаза. Давал же себе слово, слабак… Этой девчонке лучше не показывать никаких эмоций, как собакам нельзя выдавать страх. Не нравится он ей. Понятно почему…

Чуть сдвинувшись, он встал так, чтобы Саша оказалась со стороны его невидящего глаза. Его часто выручал такой прием: раз – и половина мира завешена черной вуалью! Не каждому дано незаметно менять свою Вселенную, ужимая ее до разумных пределов. Саше в ней не было места. Как, впрочем, и ему в той реальности, где царила она… Жестокая и умная маленькая амазонка.

Артур ее явно не боялся. Может, и не замечал в Саше того, что виделось ему? Она же была ему как дочь! Ну, кем-то вроде… Отцы все прощают дочкам – так Никите казалось, хотя у него не было возможности наблюдать такие отношения. Ни сестры, ни, разумеется, дочери…

Нумерологией он не интересовался, но и дилетанту было ясно, что единица всегда была главным числом его жизни: он родился единственным ребенком в семье, от которой остался один дед. А отсутствие второго глаза сулило ему пожизненное одиночество… И все это уже не было трагедией: Никита сжился с таким положением вещей.

А если накатывало ночами, то, кутаясь в одеяло, он не совсем всерьез утешал себя: «Зато у меня есть шанс стать первым в своем деле!» Хотя понимал, что это вряд ли…

– Если из номера телефона удастся что-то вытянуть, обнаружить Русалку, сразу сообщи мне, – пропустив мимо ушей Сашину реплику, продолжил Артур. – Днем и ночью.

– Понял, – вяло отозвался Никита.

– Завтра в одиннадцать я буду у Чипа, но мы с тобой не общаемся при нем.

– Ясное дело…

– Чип, понятно, сам рванет по следу, если удастся засечь Русалку. Не мешай ему. У него сейчас больше возможностей.

– Как я вообще могу ему помешать?

– Если мы будем действовать с двух сторон, возможно, нам удастся зажать ее в клещи…

– А она крута, да?

Никита мгновенно понял, какую ляпнул глупость, еще и при Саше, но слова уже прозвучали, притянули тишину, которая зависла тяжело, угрожающе. Его точно парализовало – не удавалось повернуться хоть чуть-чуть, чтобы увидеть Сашино лицо. Хотя лучше было, конечно, не смотреть на нее сейчас…

Донесся ее голос:

– Она крута. Но я круче.

Артур хмыкнул:

– Моя девочка!

И это никому не показалось двусмысленностью.

Солнце пока не вернулось… Но в мои черные будни неожиданно заглянула луна, посеребрила море тоски, разлившееся передо мной. Удастся ли одолеть