Закон Долга. Вестница - Гюрза Левантская

своему повелителю, которого боготворил, потому что его родина при нём достигла высот, которых прежде не знала. Он постоянно поминал его имя — Хаммурапи.

Богиня произнесла это имя так, что Ира не сразу сообразила, о ком идёт речь. Всё-таки язык Междуречья — мёртвый язык. А Илаэра, общавшаяся с его носителем, говорила без акцента.

— Царь Хаммурапи? Значит, всё-таки Вавилон. Этот человек — автор известного свода законов, реформатор, политик и удачливый полководец. При нём действительно произошло возвышение этой древней цивилизации. Так в чём состоял «родительский долг» Набу? Что он в итоге сделал, чтобы вернуться домой?

— Мы полагаем, что его долгом было привнести в мир новые знания, — сказала Харана, — Насмотревшись его воспоминаний, мы сумели вычленить из них идею борьбы. Внутри одного вида. Жажду превосходства. Ничего подобного доселе не было в наших созданиях. Мои творения — удачные и неудачные, вступали меж собой в конфликт по законам биологических систем. Выживает сильный. Чтобы слабый физически мог встать на ступень выше сильного — мы даже представить такого не могли. Хотя, если бы не появление вестника, кто знает, как бы повернулось. К тому моменту Первые, наделённые хоть и ограниченным, но разумом, сумели осознать, что количество — играет роль. Своими действиями они напоминали распространение болезни. Не всё ли равно, слабая частица принесла потомство или нет, если она оказалась способной захватить новый кусок территории, заразить? Послушав Набуаплуиддина, мы пришли к мысли, что необходимо обеспечить соперничество внутри популяции Первых.

— Чтобы они самостоятельно регулировали собственную численность? Убивали друг друга?

— Да.

— А хищника по их душу в Рахидэтели не было? Почему не создать что-то… большое и голодное?

— Ты прекрасно знаешь, что в тот момент, когда в теле появляется разум, лишь вопрос времени, когда хищник станет добычей.

Череда картинок с наскальными изображениями туземцев, загоняющих мамонта, в голове Иры послужила наглядным подтверждением словам богини.

— Мы не очень понимали, как осуществить задуманное, — сказала Илаэра. — Уничтожать себе подобных без видимой необходимости — противоречит законам природы и разума. И тогда мы призвали в мир нашу третью Сестру. Зейшу Многоликую. Она и её тени сумели добиться от Первых воплощения наших замыслов. Первые вступили в конфликты меж собой, загорелись идеей превосходства. Это действительно привело к сокращению их численности, но вызвало и более серьёзные последствия. Как ты помнишь, разрыв духовных линий в их телах приводил к уничтожению всего вокруг. Энергия, не имевшая пути к отходу, будучи резко отделённой от сдерживающей её оболочки, разлеталась в пространстве, накапливалась и становилась неуправляемой, изменяя материю вокруг. Дошло до того, что крупицы духовности начали появляться у животных и растений. У высших животных даже намёки на привязанности и эмоции появились. Именно из них со временем эволюционировали три племени, известные под общим названием «перевёртыши». А уж как непредсказуемо неуправляемая сила повела себя внутри их тел… Знаешь, из чего родилась их способность менять облик? Из банального инстинкта сливаться с окружением! Подстраиваться под среду. Добыча училась притворяться охотником. Поначалу, правда, получались уродцы: недозвери-недогуманоиды. Мы думали, что природа со временем уберёт столь неприспособленных созданий сама — выживает сильный. Но время и дар сказали своё слово. Сами. В этой ситуации, как бы пояснила ты: «У нас рук на всё не хватало». Мы то наблюдали за происходящим у наших творений, чтобы отследить изменения уже в четырёх разумных популяциях, то бросались чинить то, что было порушено распадом тел теперь уже не только Первых, но и перевёртышей. Хотя от последних ущерба было меньше. Может, потому что их духовные линии прижились сами, а не искусственно.

— Приход в мир Рити, подхватившей расплёскивающуюся вокруг энергию и направившую её потоки в контролируемое русло, вышел спонтанным, как прорыв дамбы рекой. Необходимым и желанным, — сказала Харана. — Наша сестра помогла успокоить вышедшую из-под контроля духовную энергию. Мы вместе запечатали её в источниках в глубинах Лакских гор, а Рити создала и приставила стражей. После мы долго не решались продолжить эксперименты с разумной жизнью. Какое-то время наблюдали. Первые то боролись друг с другом, уничтожая сами себя почти до последней особи, то снова расползались по Рахидэтели подобно заразе. Их уход из жизни всё так же рушил многое вокруг, хотя глобальной беды эти точечные вспышки уже не несли. Залатывая последствия от жизнедеятельности Первых, мы лечили живое, строили поломанное. И не видели, как окончательно прекратить этот деструктивный процесс. И тогда пришёл Мадхав. В отличие от своего предшественника, он не испугался нашего появления, приняв нас за богинь своего пантеона.

Ира перевела глаза на шар, показывавший замотанного в истрёпанное одеяние смуглого старика, худого настолько, что дайна-ви рядом с ним казались упитанными. На его спокойном лице, не дрогнувшем перед великаншами-Сёстрами, было несколько разноцветных полос, нарисованных краской, и взлохмаченная седая борода.

— Ммм… Индия? — спросила она.

— Город Варанаси, — ответила Рити. Её голос звенел колокольчиками и казался слишком нежным для внушительной, одетой не то в платье, не то в доспех богини воды.

— На сей раз мы отнеслись к появлению вестника со всей серьёзностью. Конечно, был период привыкания, взаимного изучения, но этот человек был готов слушать божественные силы всем своим существом. Он ещё дома начал идти по пути тапас[10], аскезы, если тебе так понятнее. Он был уверен, что боги за усердие избрали его в помощники. Мы не стали его разочаровывать. Подбирать слова для человека столь… увлечённого и верующего было сложно, но в итоге он возгорелся желанием выйти учителем к Первым. Языку Илаэра его обучила. Семь лет. Вот во сколько вылился «родительский долг» Мадхава. Он призывал Первых к смирению своей плоти. И на наше удивление — весьма в этом преуспел. Первые были подвластны своим инстинктам, но всё же разум их был достаточен, чтобы осознать пользу от разумного потребления духовной энергии. И стремления к большему. Ведь проповедуемое Мадхавом учение говорило, что смирение себя даёт впоследствии возможность просить что-то у богов. Конечно, прямой связи нет. Но опыт подсказывал нам, что к вестнику стоит прислушаться, и мы поддержали его, даруя награды Первым, решившим пойти по пути его учения. Когда наши творения пришли к нам, принеся в качестве подношения собственную веру, мы многое поняли. То, насколько это важно. Кстати, тогда же стали зарождаться и первые брачные традиции. Верность эйуна берёт своё начало в Эпохе Изменений, когда на нашу землю ступил Мадхав.

— Его проповеди не прижились до конца, — сказала Илаэра. — Многое забылось или извратилось с тех пор, как он ушёл. И не все Первые пошли по его пути. Но