Звонок с неизвестного номера - Анна и Сергей Литвиновы

один из многих, оформленных на дропа, сразу по окончании операции симка будет уничтожена).

Дедуля аккуратно уложил визитку за обшлаг пенсионного удостоверения, пообещал:

– Обращусь, если что.

– Обращайтесь, конечно, хотя не дай бог. Но по вам видно: не пригодится. Вы человек разумный.

– Да, пока не в маразме, – подмигнул хитро.

Окрыленный старый пень явно намеревался позвать ее на рюмку кофе, но столь близкое знакомство в планы Милы не входило. Скинула незаметно эсэмэску Рите, в ответ получила звонок, подхватилась:

– Вот незадача. Опять не попала к врачу. Вызывают. Срочная работа.

И не спеша отправилась к источнику – испить обеденную порцию «Ессентуков».

Рита (в бейсболке и в темных очках) в это время прогуливалась вокруг дома, где проживал объект. Район пусть центральный, но цивилизации мало. Стихийный уличный рынок – свежевыжатый гранатовый сок, домашний сыр, кожаные перчатки, чищенные грецкие орехи. Видеокамеру подметила единственную – на ближайшей «Пятерочке». Присмотрела, где оставить машину – в тупичке возле гаражей. Пешком прошлась от дома до банка. Если следовать кратчайшим маршрутом, как вел навигатор, то миновать придется гаишную засаду (судя по довольным лицам служивых, хлебную-постоянную). Поэтому выстроила альтернативный вариант.

Обидно, конечно. Столько всего приходится предусматривать и учитывать – но главная в их тандеме все равно Милка. А ей – и процент от сделки меньше, и уважения никакого. Плюс коллега никогда не упускала случая поставить ее на место.

Вот и сейчас вернулась, спросила снисходительно:

– Ты хоть в курортный парк заглянула?

– Нафига?

– Очень познавательно. Источник номер четыре – 1912 года постройки. Павильон механотерапии архитектора Зелинского.

Рита примирительно сказала:

– Я зато ресторан нашла с лучшим в городе шашлыком.

– Дурында. В целебном воздухе что-то диетическое есть надо, веганское или лобио, на худой конец.

– Дело сделаешь – и лечись сколько влезет, – отрезала Рита. – А накануне – нужно пожрать нормально.

– Смотри, с вином местным не переусердствуй, как в Евпатории было. – Мила презрительно скривила носик.

Вот вечно все не так.

На следующее утро – как всегда в день Х – Рита проснулась вздрюченной, напряженной. Когда бутерброды резала, дрожь в руках пришлось унимать. А Милка улыбается умиротворенно:

– Я твою гадость не буду. Пойду лучше на источник сгоняю. Время есть.

Рита тоже решила: в квартире не сидеть, себя не накручивать. Курортный парк ей не сдался, но еще раз пройтись по маршруту (1,86 километра) не помешает. Оделась сразу, как на дело. Юбка. Подкладки в бюстгалтер – чтобы большая грудь сразу в глаза бросалась. Удобные туфли на низком каблуке. Яркая заколка в волосах. Темные очки цеплять на нос не стала – на улице дождик моросит, затемнять глаза странно.

Из дома вышла в 8.12. Мимо спешат, торопятся школьники. Город, конечно, удобный – тепло, все близко, до учебы многие гнали на велосипедах и самокатах.

У палатки, где продавали электронные сигареты, Рита замедлила шаг. Она в очередной раз бросала и на деле, конечно, употреблять не будет, но, может, сейчас, на ходу, закинуться слегка никотином? А когда все в шляпе будет, тоже с наслаждением затянуться – чтоб Милка обязательно позлилась из-за сладкой вони в машине.

У палатки тусовалась стайка подростков. Рита дождалась, пока скинутся каждый по сотне, отправят по виду самого старшего за покупкой. Но не задалось – суровая продавщица потребовала у парня паспорт.

Подростки печально отвалили. Она приобрела заветную коробочку, на ходу распечатала, достала электронное устройство. И услышала за спиной топот ног:

– Теть! А возьми нам тоже? – искательно улыбнулся ей один из подростков.

Отрезала:

– Курить вредно.

Не потому, что помочь жаль – светиться лишний раз не хотела.

– Чертова крокодилина, – пробурчал ей в спину.

Не обернулась. Но расслышала еще одну фразу:

– Мишань! А это не она у Фреда была?.. Смотри-ка, и сиськи, и роза!

Реагировать или ускорять шаг не стала, но напряглась.

Стримы кумира молодняка Фреда Рита, конечно, не смотрела – хотя бы потому, что Милка начнет ехидничать. Но в их профессии любой мелочи надо значение придавать.

Вновь маршрут проходить не стала. Вернулась на квартиру. Открыла «Ютуб». Свежий выпуск блогера Фреда вышел вчера в полночь, но уже успел набрать под триста тысяч лайков. Кликнула на просмотр и увидела заголовок: «Как скамить дедов?»

Руки снова задрожали и сами потянулись к электронной сигарете.

Когда явилась Милка и с порога предъявила претензию, что в квартире вонь, Рита рявкнула:

– Заткнись!

Схватила коллегу за руку, привела на кухню, где заблаговременно вывела картинку на телевизионный большой экран. Милка больше не возмущалась – прочухала, что дело серьезное. Сначала Рита хотела сразу прокрутить до их фоток, но потом решила: ролик небольшой, можно и сначала.

Мила скривилась, когда во весь экран показали улыбающуюся морду Фреда, и явно собралась сказать что-то ехидное. Но едва в студии появилась гостья, замерла. Рита не психолог, не экстрасенс, но волны ненависти, исходящие от коллеги, сразу уловила. Спросила:

– Ты чего?

– Нет-нет, все в порядке.

Губы сжаты, лицо скривилось в гримасе. А ведь до главного – их собственных, весьма отчетливых изображений – было еще далеко. Но основной удар Мила как раз приняла стоически.

– Что будем делать? – спросила Рита.

Для себя решила: надо рисковать. Вся подготовительная работа проделана, нигде светиться им больше не надо, а среди возрастных теток в регистрационной палате вряд ли кто-то смотрит молодежного кумира Фреда.

Но Мила категоричным тоном отрезала:

– Нахрен. Немедленно валим.

– Четырнадцать лимонов, – напомнила Рита.

– Плевать.

– Но…

– Уходим, я сказала! На зоне тебе лимоны не пригодятся.

Рита хотела поспорить, что с деньгами в колонии как раз очень душевно, но взглянула в перекошенное страхом лицо подруги и промолчала. Она, конечно, не психолог и «ай-кью» у нее восемьдесят два, но то, что Милка сдалась сразу, едва увидев эту Татьяну, было очевидно. Надо будет обязательно выведать, что их связывает.

* * *

Когда у любимой падчерицы голосок звучал сладко и ласково, Валерий Петрович сразу понимал: что-то опять натворила.

Вот и сегодня, едва начала спрашивать про здоровье-настроение, почувствовал мгновенно – за пазухой камень. Смол-ток немедленно оборвал, велел:

– Давай колись.

– Ну, я подумала… твоя аналитика слишком старомодна. И устроила самодеятельность, – тщетно пытается подпустить в ликующий тон виноватых ноток. – Вчера перед всей страной выступила. Объявила наших дамочек в розыск.

– Где выступила? На телевидении?

– Не, ящик твой тоже безнадежная рухлядь, – отозвалась снисходительно. – В блоге. Очень крутом. С миллионами подписчиков.

– А посоветоваться? Согласовать?

– Ты бы все равно не разрешил, – отозвалась беспечно. – Зато я иду в ногу с прогрессом.

И затараторила:

– Валерочка, ты не ругайся только! Посмотри сначала! Там как раз