Война призраков - Дмитрий Казаков

– Сдохните, нацисты!..

…И первые ряды чернокожих экстремистов атаковали толпу. Полицейские, пытавшиеся преградить им путь, были мгновенно смяты.

– Бей ниггеров! – взлетел над площадью истошный вопль. – Сколько их терпеть!

Воцарился полный хаос. Часть митингующих ринулась бежать, другие, самые агрессивные, кинулись драться. Журналисты лезли в самое пекло, а наибольший порядок наблюдался около сцены, где ребята О'Лири под его личным руководством эвакуировали Данна.

Вождь сделал свое дело, вождь может уходить.

– Аккуратнее! – с этим возгласом Эрлингмарк одним ударом свалил ринувшегося к ним здоровенного негра.

– Отличная работа! – сказал Рышард, стараясь не отстать от более опытного в членовредительстве товарища.

Сейчас было трудно даже устоять на ногах. Над площадью Гранта разносились крики ярости и боли, серый асфальт кое-где запятнала кровь. Густая толпа колыхалась, из нее то и дело вылетали отдельные фигуры. Кто стремился просто удрать, кто норовил зайти во фланг противнику.

Неорганизованная на первый взгляд толпа митингующих оказывала чернокожим упорное сопротивление. Благодарить за это нужно было Сайруса О'Лири и его людей, заранее спрятанных среди толпы, а также загодя приготовленные железные прутья – страшную вещь даже в неумелых руках.

И к тому же, согласно сценарию, эти стальные палки не считались оружием. Они были просто деталями ограды, которую случайно (повторяем, непреднамеренно!) разломали сторонники «Равенства», принужденные защищаться от внезапного нападения…

Со стороны центра послышался вой полицейских сирен. Но стражи порядка безнадежно опаздывали.

– Смотри туда! – крикнул Рышард, указывая в ту сторону, где двое громил в шапочках подбирались к продолжающему снимать репортеру.

– Ага, – кивнул Ральф.

От удара по макушке обладатель информационной пушки (портативного устройства, заменившего «пятой власти» камеры, диктофоны и даже ноутбуки), покачнулся, но больше никакого ущерба претерпеть не успел.

Эрлингмарк разделался с чернокожими экстремистами изящно, словно играючи. Два тела мягко бухнулись на асфальт.

– Осторожнее, сэр. – Рышард подхватил ошеломленного журналиста под локоть и поволок его прочь от побоища.

– Да-да. – Тот бормотал и пошатывался, потеряв после удара способность ясно соображать. – Что здесь происходит?

– А ничего. – Вытащив журналиста в безопасное место, Рышард остановился. Побоище тем временем потихоньку рассасывалось. Завидев приближающуюся полицию, самые рьяные драчуны бросились врассыпную – связываться со стражами порядка никто не хотел. Мощные струи водометов ударили из зависших над площадью Гранта полицейских машин, сбивая людей с ног и только усиливая беспорядок.

Блюстители закона давно не сталкивались с подобными ситуациями, и выучки им явно не хватало.

– Спасибо, сэр! Спасибо! – Пришедший в себя журналист наконец-то осознал, что с ним случилось, и обрушил на Крачковского поток благодарности. – Вы спасли меня от крупных неприятностей!

– Чего уж там, – Рышард смущенно улыбнулся. – Мы все были в опасности, а долг благородного человека – помогать собрату!

– Хорошо сказано! – Из толпы вывалился Эрлингмарк. Он был мокрым с головы до ног, но вид имел крайне довольный.

– Вот, кстати, еще один ваш спаситель, – сказал Рышард. – Именно он свалил негодяев, которые напали на вас!

– Спасибо! Спасибо! – журналист потряс ручищу Ральфа, потом извлек из кармана визитку. – Вот, возьмите! Вдруг будет что нужно! Я всегда к вашим услугам!

– Да ладно. – Эрлингмарк махнул рукой, и визитку вынужден был взять Рышард.

«Вадим Нестеров, информационный канал „Америка-инфо“, сотрудник отдела политической хроники» – прочитал он, а когда поднял голову, то журналиста рядом уже не было.

Вадим Нестеров, забыв про последствия удара, ринулся в гущу событий – снимать то, как полицейские вяжут самых нерасторопных из драчунов и оказывают помощь раненым.

С истошным визжанием сирен с неба опускались вертолеты «Скорой помощи».

– Вот неугомонный, – проворчал Ральф, – сейчас опять по башке схлопочет! На этот раз от полиции!

– Это запросто, – не стал спорить Рышард и аккуратно убрал визитку в карман. Сотрудник отдела политической хроники мог еще пригодиться в будущем.

– Да откроются двери неба! – Свен Фарнеруд не зря исполнял в «Ложе Красного Дракона» обязанности верховного жреца. Кроме обширной эрудиции в области всяческих ритуалов он обладал мощным, хорошо поставленным голосом. – Да снизойдет на истинное человечество благодать предков!

– Да снизойдет!.. – хором повторили рядовые члены ложи. Они с поднятыми мечами окружили алтарь – огромный камень кубической формы и черного цвета, возле которого священнодействовал жрец.

У Рышарда устали руки, да и в одеянии, состоящем из длинного белого балахона и колпака с прорезями, он чувствовал себя не очень комфортно. К счастью, до окончания ритуала «Открытие света», совершаемого каждую субботу, оставалось не так много времени. Фарнеруд швырнул в пылающий на алтаре огонь щепотку какого-то вещества. По комнате поплыл сладкий аромат, от которого чуть заметно закружилась голова.

У Рышарда были определенные подозрения, что верховный жрец использует наркотики, но молодой социолог благоразумно держал их при себе.

– Пусть священное пламя пылает в наших сердцах! – Голос Фарнеруда наполнял все помещение, дрожал в углах, порождая мощное эхо. Чудилось, что говорит несколько человек.

– Пусть пылает!.. – В общем хоре легко можно было различить истеричный выкрик Эрика Данна.

– Опустите оружие, братья! – возгласил верховный жрец. – Ибо свет звездный коснулся наших сердец и осиял Землю!

Смысл сего священнодействия заключался в том, чтобы вернуть членам ложи силу и знания предков, которые путешествовали меж звезд и зажигали сверхновые, точно лампочки.

– Мы уже готовы! – сообщил Фарнеруд, когда огонь был погашен, а мечи опущены. – Скоро, в первый день весны мы проведем большой ритуал привлечения силы предков! Прародители возвратятся к нам и будут говорить с нами!

Рышард поморщился, радуясь, что под колпаком никто не видит его лица.

– Что за ритуал? – поинтересовался он у Хулио Де Ла Порты, когда члены ложи переодевались в соседней комнате.

– Ежегодная большая церемония вокруг настоящего костра! – ответил тот. – Проводим ее третий год. Данн бывает медиумом, через него духи прародителей беседуют с нами…

Дальше Рышард спрашивать не стал.

За «Открытием света» последовало обычное рабочее заседание движения «Равенство». Главенствовал Фонти, а все признаки того, что в зале проводилась какая-то церемония, были ликвидированы. Алтарь исчез, бесшумно работающий кондиционер очистил воздух от сладких запахов, на место вернулись дубовый стол и стулья.

Только ткань, затягивающая стены, придавала помещению торжественную мрачность.

– У меня есть две новости, – сказал Фонти, глядя, по обыкновению, куда-то в сторону. – Одна хорошая, а другая – плохая. С какой начать?

– С плохой, – предложил Вильям Кокс.

– Сегодня я получил известие, – голос хозяина дома и фактического главы ложи звучал совершенно бесстрастно, – что судебный процесс относительно «Огненного вестника» нами проигран! Газета объявлена вне закона! Мы можем обжаловать решение, и мы это сделаем… Не ради результата, который наверняка снова будет отрицательным, а ради того, чтобы о нас вновь говорили!

Активисты «Белого Возрождения» зашумели. В том, что Фонти сумеет использовать для рекламы любой, даже самый малюсенький информационный повод, сомнений ни у кого не возникало, но запрещение «Огненного вестника» все равно оказалось болезненным ударом.

Рышард видел, как гневно исказилось лицо Эрика Данна.

– Какая же хорошая новость? – спросил Сайрус О'Лири. Во время митинга он получил удар по лицу, и теперь на скуле бывшего офицера, а ныне – владельца охранного агентства «Асгард», красовался здоровенный синяк.

– Сегодня утром мне звонил Эдуард Литтлхофер… – Эта новость заставила собравшихся умолкнуть. Имя владельца крупнейшей на американском континенте компании по производству военной техники знал каждый. – После вчерашних событий он заинтересовался нашим делом и готов внести в него посильный вклад.

– Сколько? – выдохнул кто-то.

– Достаточно, чтобы открыть филиалы в Нью-Йорке, Чикаго и Лос-Анджелесе и начать активную пропаганду, – уклончиво ответил Фонти. – Ну что, стоило это тех нескольких трупов и двух десятков раненых, которые мы получили на площади Гранта? Стоило?