Неприкрытая жестокость - Колин Маккалоу

— Знаю. Объясни мне, почему именно немцы.

Кармайн наклонился вперед, стиснув руки между коленями:

— Слишком сложная операция, когда в том не было необходимости. Прямо как немецкие моторы — слишком навороченные. Американцы бы воспользовались багажником машины, а эти типы взяли на себя труд раздобыть планы тюрьмы, разыскать резервуар для сточных вод. В их понимании — чем сложнее, тем лучше. Они видят в рискованных решениях не риск, а нормальные действия. Они были слишком одержимы идеей изобразить американских похитителей. Для нас же — чем проще, тем лучше.

— Понимаю, о чем ты. — Сильвестри вздохнул. — И в этом случае у нас нет ни малейшей надежды поймать их.

— Главное, что мы вернули фон Фалендорфа целым и невредимым, а выкуп не заплатили. Теперь я волен задавать вопросы и получать на них ответы.

— Кармайн, минуту назад ты был пессимистично настроен. Что изменилось за это время?

— Я только сейчас кое-что понял, Джон. У меня есть оружие — обожаемая Хелен Макинтош. Не мной. Это Курт считает ее обожаемой. Я в курсе того, что ее доход составляет миллион долларов в год, поэтому поездка в Мюнхен не подорвет ее бюджета. Курт хочет на ней жениться. А я хочу убедить Хелен, чтобы она уговорила Курта нанести визит родным под руку с невестой.

— Ловкий интриган!

— Она не хочет связывать себя супружескими узами с Куртом, но согласится по двум причинам. Во-первых, она в некоторой степени должна быть бессердечна, как и все Макинтоши, поэтому с легкостью сможет расстроить помолвку по возвращении из Мюнхена. Во-вторых, она страстно желает вести собственное расследование. Будь у нее три-четыре дня в Мюнхене, появится шанс найти похитителей. На самом деле, если она доверится Курту, ей даже не придется обещать выйти за него замуж. Он и так достаточно разозлен, поэтому может на все согласиться.

— Ты с каждой секундой становишься все хитрее!

— Верно. Подумай об этом, Джон. Два отморозка, которых мы не знаем, заставили нас изрядно побегать и потратить немало денег. Фон Фалендорфы сохранили свои десять миллионов, зато мы с затраченными на поиски Курта средствами можем распрощаться!

— Действуй, Кармайн. Действуй.

— Ты точно хочешь этого, Хелен? — спросил Кармайн своего стажера. — Тебе ведь придется самой оплатить поездку. Стоят ли твои затраты возможности найти похитителей?

Глаза девушки засверкали.

— Капитан Дельмонико, я бы на коленях поднялась по Испанской лестнице[17], чтобы получить железные доказательства вины людей, похитивших Курта. И он будет сотрудничать, я знаю. Я чувствую, он расстроился, когда никто из семьи не встретил его после заточения, но Дагмар удалось его умаслить. Она так ласково с ним говорила, что он уже начал бормотать о поездке домой и встрече с родными.

— Тогда дело передается тебе, Хелен, и все зависит только от твоего расследования. Если ты не сможешь разгадать, то никто не сможет. — Кармайн кивнул на стул: — Садись, садись! Решение всех организационных вопросов займет какое-то время. Пока поделись со мной своими выводами.

— Прежде всего, сэр, они провели серьезную подготовительную работу. Они знали, что в Вашингтоне хранятся отпечатки владельцев грин-карт. Они знали достаточно, чтобы пойти в архив управления и заполучить планы тюрьмы. Они знали, сколько денег выделено на создание трастового фонда для внуков и когда. Думаю, они предоставили неделю на сбор денег, полагая, что ФБР сочтет неделю подходящим сроком для сбора такой огромной суммы. На самом деле они могли бы потребовать перечисление выкупа в течение часа, но тогда это четко указало бы на Германию. Многие их представления о наших стереотипах действий почерпнуты из телепередач и кинофильмов. — Хелен нахмурила брови: — Тем не менее есть некоторая непоследовательность в их действиях. Вентиляционное отверстие закрыли неплотно, так что ливень сдвинул осколок бетона. Либо злоумышленники не предусмотрели наших ливней, либо один из двух преступников не хотел, чтобы Курт умер. Ему оставили воду, которой хватило бы на более долгий срок, не выпей он много сразу. Это особая форма пытки или надежда, что Курта найдут вовремя? Как будто один похититель настроен недоброжелательно, а второй дает слабину. Который из них оставил ведро? Странно оставлять ведро человеку, который обрекается на смерть. Хотя я не думаю, что ведро вообще имеет какое-то отношение к вопросу выживаемости Курта. Оставивший ведро человек знал Курта лично и не хотел, чтобы тот испытывал унижение, глядя на собственные экскременты. Похоже, оба похитителя знакомы с Куртом. И сочувствующий находится под давлением второго. Возможно, отрезание мизинца пошатнуло баланс, отсюда вода и ведро. — Она остановилась. — Как вам мои размышления?

— Отлично. Я-то на все согласен, Хелен, — с улыбкой сказал Кармайн. — А вот Курта тебе придется обманывать.

— Когда нам ехать, как думаете?

Кармайн нахмурился.

— Сегодня — двадцать четвертое. Додо предположительно нападет во вторник или среду на выборной неделе. Ты успеешь вернуться до нападения. Правда, теперь, когда он начал убивать, я не уверен в его графике.

— Верно, очередное нападение должно произойти на следующей неделе, — согласилась Хелен. — Если мы вылетим завтра, в пятницу, то в понедельник вечером уже сможем вернуться.

— Паспорт? А если понадобится виза?

— Иногда очень удобно быть дочерью своего отца. Я получу все, что мне понадобится. У Курта и так все готово.

— Тогда у тебя еще остается время для дополнительного расследования здесь.

— Целый день. Мне хватит.

— Ты понимаешь, что не можешь заниматься делом Додо, пока я не закрою дело о похищении? Но я его закрою, даже если похитители никогда не будут пойманы.

— Да, капитан.

— Тогда не буду тебя больше задерживать.

После ухода от Кармайна Хелен погрузилась в планирование своего дня: ей нужно купить два билета до Мюнхена на рейс авиакомпании «Люфтганза» и выяснить, как похитители раздобыли план тюрьмы. Чтобы решить вопрос с поездкой, она сняла телефонную трубку и набрала номер, который знала лучше своего, — номер отца. Но не затем, чтобы поговорить с папой. Ей нужна была его секретарша. Десять минут на умасливание, и ей пообещали все сделать. Хотя пришлось предпринять по этому поводу еще одно: позвонить в ювелирный магазин «У Тиффани» и заказать сережки с рубинами для милой и исполнительной женщины.

Затем звонок Курту, вернувшемуся домой из больницы.

— Дорогой, — проворковала Хелен. — А если я принесу тебе вечером ужин из китайского ресторана и мы проведем время вместе?

— Да, Хелен. Пожалуйста!

— В шесть часов, с бутылкой «Моета»?

— Да!

Хорошо, дело сделано. Вешая сумку на плечо, Хелен отправилась в другую часть здания окружного управления, чтобы выяснить, кто запрашивал планы тюрьмы.

После безрезультатных посещений трех из пяти организаций, владеющих такими планами, она напала на след в исправительных учреждениях. К этим учреждениям, кроме мест, где пребывают изолированные от общества люди, относились центры для содержания под стражей несовершеннолетних правонарушителей, система условного досрочного освобождения заключенных, а также закрытый архив. За информационной стойкой сидел клерк средних лет, грустный мужчина, который, по мнению Хелен, ничем не напоминал людей, занятых подобной работой. Но стоило ему разглядеть красивую молодую женщину в безукоризненной модной одежде, как кладовая его памяти распахнулась, обрушив на нее водопад информации. Потрепанные юристы и отчаявшиеся родители ничего бы от него не добились, но только не девушка с густыми светлыми волосами персикового цвета, никогда не знавшими краски.

— Леди, которая спрашивала копии планов тюрьмы? О да, я помню ее, офицер. Разве такую забудешь?

— Что сделало ее настолько запоминающейся, кроме запроса именно этих планов? — очаровательно улыбаясь, спросила Хелен.

— Ну, она была настоящей леди. Красивая одежда темно-бордового цвета, который ей очень шел. Еще на ней были шляпка и перчатки в цвет. Перчатки из мягкой французской лайки, а шляпка едва не пахла Парижем. Ничего вульгарного в одежде, в отличие от современной моды, — ответил служащий, подогреваемый проявленным интересом. — Костюм или от «Шанель», или от «Баленсиага», а туфельки от «Шарля Жардена».

— Вы поразительно сведущи в женской моде, сэр.

Он самодовольно улыбнулся:

— Моя жена — страстная поклонница моды, мисс. Мы с ней сами придумываем модели одежды в свое удовольствие.

— Я хотела бы знать больше! Какое у нее было лицо?

— Не разглядишь — у ее шляпки имелась вуаль, с такими маленькими шишечками, которая закрывала половину лица. Очень стильно! — со вздохом воскликнул он. — Губная помада того же темно-бордового оттенка. Помада не повторяла естественной формы губ — женщина следовала модной анатомической правильности. А еще у нее были прекрасные темные волосы, весьма ухоженные.