Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2 - Лев Гомолицкий

22[136]

Трилогия жизни

I

Классическая роза

Прочь! Надоело притворство, любезности, ложь и обманы.Это зовется людьми и это зовется любовью!Разве могу полюбить заводную я куклу из камня,Вместо лобзаний горячих, лекцию слушать о людях!Прочь мишура! Только ночь надо мной загорится звездами,Только заблещут луной перекатные волны морские,Я опущуся на берег песчаный с крутого утесаИ прокрадусь по рокочущим волнам пенистым на остров.Там, где песок под ногой обмывает игривая струйка,Там, где пенá, разливаясь, таинственно шепчет с камнями,Ждет меня грация моря, сестра Галатеи, Дорида,В чудной из чудных одежд в наготе грациозного тела.Кудри волною рассыпались с плеч на спину и на перси;Мокрое тело, блестя, страсть зовет и забвенье красою;Нежная ручка играет песком и меж плещущих струекМилая ножка дрожит и мелькает за белой пеною.Там обойму я живое, горячее, нежное тело,Склонит головку она мне на грудь, изгибаясь изящно;Будет под пальцами биться моими порывисто сердце;Будет дыханье ее жечь мне плечо и ланиты.И, утопая в кудрях, как в волнах океана пенистых,Я наслажусь и упьюся красой неземною Дориды;И, сознавая, что нежное это и гибкое телоТолько во власти моей, к ней прижмуся теплее и крепче;И, упоенные страстью, сольемся в лобзании страстном;Буду шептать ей под рокот волны я мечтанья о счастье;И погруженный в блаженство, в объятьях Дориды прекрасной,Тихо смеяться над пасмурной жизнью людскою.А под ногами, все так же плескаяся, детища моряБудут сверкать, отливаясь на светлой и гордой Селене.И меж пеной серебристой, от ревности плача и горя,Будет вздыматься, блестя чешуей и косой, Нереида.

II

Лилия

«Я весь в крови и ранах, нанесенныхМне варварами, чуть дошел, графиня,До ваших ног и на колени пал.Мне лик великий ваш сиял на поле брани,Когда я с маврами и варварами бился,Когда я подымал наполненный вином,Украшенный алмазами и златом, кубок,Я жизнь и подвиги отдал обетом вам;Украсил щит инициалом вашим,И предо мной сияли только вы, –Лишь только лик графини Триполийской.Я положил стремленьем видеть васИ труп сложить свой, истекая кровью,У ваших ног, прекрасная графиня.Перед последним боем подкреплялСебя молитвой я и меч свой, заклиная,Я вынул из ножен и вновь поклялся чести,Что будет он служить моим святым обетам.Труба раздалася, вскочил я на коня;Под мной метался конь, почуя запах крови;Я имя прошептал и смело в бой понесся;И щит блестел прекрасным инициалом,И рвался крик из уст, произнося его.И лязгнули мечи. Копье моеС стремян сшибало варваров презренных;Носились стрелы и лилася кровь;Метались люди с криком и стенаньем.Я отозвал из боя храброго бойца,Сразиться предложил по-рыцарски на воле.Мы разошлись, и я, звеня щитом,Ему попал копьем под самое забрало,Он полетел с стремян, но у меняОсталося в плече противника копье.И, с болью вырвав прочь его, скорееЛадонью рану я закрыл большую.Но тут толпа врагов, несясь за нашей,Со мною поравнялась. Я схватилСвободною рукой свой меч и, вверхВзглянув, вскричав: «за честь и славу», –Вдруг ринулся на них; но их копьеВонзилось в руку мне, другое снялоМой шлем, а третие вонзилось в шею.И я упал в свою же лужу кровиИ корчился от мук, но ваш же ликСвятой и чистый мне унял мученьяИ снесть их силу дал.                                    Я небесаБлагодарю и восхваляю Бога,Что дал он мне увидеть этот ликИ умереть у ваших ног, графиня.Обет исполнен мой, чиста душа,Спокоен дух, – все, что я мог желать,Исполнено... Прими же Бог меня!Я, верный раб, Тебя хваля, смиренноИсполнив долг, в блаженстве умираю».И он сорвал безжалостно повязки,И кровь из ран потоком полилась.И он молил: «Прекрасня богиня,Мне дайте розу в гроб из ваших кос».И он схватил протянутую розуИ крепко лепестки прижал к своим губам.Взор помутнел его и ослабели пальцы;Упала роза в кровь, окрасилася ей,А он с блаженством, навзничь, в луже кровиУснул спокойно-счастливо навек. 

III

Нарцисс

Ночь. Один на лодке одинокойЯ плыву по плещущим волнам.Спит земля в объятьях черноокой,Спит река, чуть плещется к брегам.

Всюду тишь. Покоем тихим веет.Только нет покою на душе;Только сердце ночь мое не греетИ кипит отчаянье во мне.

Ах, могу ли я смеяться ветруИ смотреть на реку в тишине,Если губы горько шепчут: «где ты?»И кипят сомнения во мне.

Если призраки передо мной проносятГибкий стан и глубину очейИ уста лобзаний жарких просят, –Грудь кипит и сердце ноет в ней.

Но уста лобзают ветер теплый,Руки воздух обняли мои...А река несет меня под ропотС струйкой нежной пенистой волны.

9.V. 1918 г. г. Острог

23[137]

Лотос

(из Гейне)

Спит лотос под жаркими солнца лучами,Поникнув головкой, и бредит ночами.

Но только подымется кверху луна,Воспрянет он чашкой, – трепещет она,

И слезы любови в его лепесткахИграют огнями на дальних звездах.

13.V. 1918 г. г. Острог

24

Как лотос чашку раскрываетНавстречу ночи и звездам,                Так и талант благоухает                Там, где нет выхода слезам.

13.V. 1918 г. г. Острог

25

Что, человек, ты? прах! Что жизнь твоя? мгновенье!И ты еще стремишься к горним небесам;Еще клянешь таких, как сам, творений;         Летишь к идеям гордым и мечтам;         Где счастье, – там создашь страданья...И где ж конец всему? Здесь – тлеющим костям!

14.V. 1918 г. г. Острог

26

Я сидел. Надо мною виталиЗвуки чудные дивной игрыИ, мечася, у ног рассыпалиРазноцветные грезы – цветы.

То они утихали, то бурноИ гремели и рвалися прочь,То металися волнами шумно,То лилися спокойно, как ночь.

14.V. 1918 г. г. Острог

27

Видишь, – там вдалеке над водою луна, В небесах тихо светит, бледнаИ блестит Нереид над пеной чешуя; И шумит над Дриадой листва.Вот плывет по реке меж больших камышей Тихо лодка, качаясь в волнах;В ней задумался юноша. Кольца кудрей Вьются золотом змей на плечах.И колышутся волны, и бьется пена, И поднялась Дорида на гладь,И плывет рядом с лодкой, смеяся, она: Блещет пламенным бархатом глаз.Берегися, гребец, правь свой к суше челнок И спасайся в зеленой листве,А не то разнесется, маня, голосок, Страсть забьется в горячей душеИ ты бросишься в волны Дориде на грудь. Но расспыпется струйкой она;Захлестнут тебя гребни – в струях понесут; Зашипит над тобою пена.И напрасно ты будешь спасение звать, Буря голос собой заглушит;И напрасно ты будешь гребни умолять, – Захлестнет он и жизнь улетит.

15.V. 1918 г. г. Острог

28

Думы вы черные, что вы так давите, Что окружили вы черной толпой?Прочь вас гоню, но опять налетаете, Кружитесь мрачно, носясь надо мной.Что же хотите вы? Душу несчастную? Мало вы, знать, истерзали ее!Мало давили вы грудь безотрадную! Мало, – вам надо еще и еще.Вот же, берите, терзайте, печальные! Видите – плачу горючей слезой,О, не оступитесь вы, беспощадные, В мраке кружася зловещей толпой.

15.V. 1918 г. г. Острог