Брак (СИ) - Хабарова Леока

И вдруг кукла споткнулась. Они распластались на хрустких костях, а из темноты, громыхая и скрипя, вынырнул двухголовый консультант размером с бульдозер. Вместо ног у него имелись гусеницы, как у танков времён Предпоследней Великой войны. Рука-пушка взяла Кима на прицел...

Шестьсот сороковая сориентировалась первой. Она стреляла с двух рук, но пули звонко отскакивали от свинцовой груди металлического чудовища, не причиняя ему никакого вреда. Ответный залп Сайруса чуть не превратил их в пепел. Ларго едва успел откатиться в сторону, увлекая за собой смуглянку. Место, где они лежали секунду назад, превратилось в дымящуюся воронку. Кошмарная длань консультанта загудела, видимо перезаряжаясь. Кукла вскочила на ноги, отбросила бесполезные пистолеты и выхватила из-за пояса нечто, напоминающее портативный гарпун.

– Беги! – услышал Ким как сквозь вату, и Шестьсот сороковая нажала на спуск.

Железное жало впилось в глаз Вика. Тонкая проволока, соединяющая остриё с гарпуном натянулась и блеснула в полумраке.

– Бе-еги! – повторила кукла и переключила на замысловатом орудии какой-то рычаг в тот самый момент, когда Сайрус воздел пушку-лапищу для ответа.

Взрыв прогремел рядом – Вик промахнулся. А по проволоке, мерцая голубым и белым, побежали крошечные молнии.

– Аррргггх! – взревел двухголовый. Его металлическое тело трясло от разрядов тока. Колбасило так, что головы задымились. Тварь подохла, но из-за ближайшего холма тут же появилась другая.

На вид – самый обычный Сайрус, только с пулемётами вместо рук. Ларго заметил его, а кукла – нет: чёртов Вик заходил с тыла...

Воздух задрожал от свиста трассирующих пуль, и Ким рванул вперёд...

Он не знал, что побудило его сделать это. Возможно, какой-то древний инстинкт, который природа заложила в мужчин ещё в те далёкие времена, когда по земле бродили здоровенные мохнатые мамонты...

Ларго толкнул свою спасительницу, сбил с ног и укрыл собой, точно живым щитом.

Из горла вырвался хриплый крик, когда первая пуля вошла под лопатку...

Глава тридцать восьмая

Двухголовый монстр разорвал Магу на части и втиснул окровавленные куски плоти в зубастую пасть на пузе.

Пасть громко чавкала и хрустела, перемалывая кости, а Ким кричал. Кричал, что есть мочи, но голос звучал тоньше комариного писка.

Чудовище расправилось с рыжеволосым хакером и оскалилось.

– Ты ведь послушный мальчик, Ларго? – прошипело оно, не открывая рта.

– Нет! – орал Ларго и дёргался, пытаясь сдвинуться с места, но ноги вязли в чём-то похожем на не застывший до конца цемент. – Нет! Нет! Нет!!!

– Ты ведь понимаешь, где я теперь, верно?

– Нет... – выдавил Ким. Зажмурился. Замотал головой. – Нет! Я не хочу! Не хочу!

Раздался треск, как трещит ткань, если рвать её по шву, и Ким взвыл раненым зверем: кожа внизу живота лопнула, и на теле разверзлась клыкастая Пасть. Она была голодна...

***

Сознание возвращалось медленно. Неохотно. Ларго то и дело проваливался в пучину беспамятства. Снова и снова убегал он от двухголового чудовища по пустынным улицам туманного города. Снова и снова монстр сжирал на его глазах несчастного Магу. Порой вместо хакера в утробу зубастого урода отправлялся расчленённый Альбер Ней. Реже – убитый Рионом Штерном страдалец Лео...

Иногда Ким ненадолго приходил в себя. Разлеплял налитые свинцом веки и смотрел в темноту. Ждал, когда из мрака кинется на него Сайрус Вик, или одна из его кошмарных вариаций. Однако ничего подобного не происходило, и Ларго изо всех сил старался уцепиться за реальность, но она ускользала, как обмылок из мокрой руки, и Ким опять погружался в трясину лихорадочного бреда.

Но сегодня всё было не так. Темноту сменил серый свет. Тусклый, он всё равно казался лучом прожектора, и Ким заморгал, силясь унять резь в глазах.

Рядом явственно ощущалось чьё-то присутствие. Кто-то дышал, ходил, шуршал. Кто-то коснулся его раскалённого лба, приложил к пылающему болью плечу влажную тряпицу, заботливо укрыл простынёй...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

"Сайрус!" – мелькнула первая мысль, и Ларго внутренне сжался. – "Он поймал меня и вернул в лабораторию, чтобы снова засунуть в грёбаную колбу!"

Хозяин хочет сделать меня самым послушным мальчиком из всех...

Но шаги были подозрительно легки, а прикосновения полны участия.

Нет, это точно не Вик...

Ким легонько шевельнул рукой – не связан. А значит...

– П-пи-ить... – прохрипел он и уловил краем взгляда чей-то размытый силуэт. – П-пить... п-пожалуйста...

У запекшихся губ тут же появилась кружка. Не чашка, не бокал и не стакан, а именно кружка. Железная эмалированная кружка, точь-в-точь такая же, какие выдавали в каторжной столовке.

Вода оказалась восхитительной. По вкусу она превосходила всё, что Ларго пробовал до этого.

Наверняка и мёд не так сладок...

Он жадно пил, и капли катились по подбородку.

– Ещё... – прошептал он, когда кружка опустела.

Но "ещё" ему не дали, и Ким нетерпеливо заёрзал на постели.

На постели?

Да, действительно, самая настоящая постель. Узкая, правда, но всё же – постель. Мягкая подушка, уютное одеяло. Ларго уже и забыл, когда в последний раз спал в нормальных условиях.

Постепенно глаза привыкли к серому свету, и Ким увидел, что лежит в невзрачной комнате, размером с собачью конуру и обстановкой тюремной камеры. Серые стены. Стул. Стол. Склянки на столе. Темноволосая кукла со шприцем в руках...

Кукла.

Со шприцем...

... в руках.

Ларго вздрогнул: "Что это она задумала?".

– Н-нет, – выцедил он и хмуро глянул на смуглянку исподлобья.

Пусть только попробует! Хватит с него инъекций и препаратов. Сайрусы наигрались с ним от души, словно с лабораторной мышью. Так что всё – баста. Никаких больше уколов. Никогда.

Однако Шестьсот сороковая не отказалась от своей затеи. Она неумолимо приближалась к нему, глядя прямо и холодно, как смотрят безжалостные палачи на своих жертв.

– Не смей, – глухо прорычал Ким, но грозный тон на смуглянку не подействовал. – Не смей прикасаться ко мне, слышишь?! Где твой хозяин?

Кукла застыла. Ларго заметил, что ноздри её раздуваются.

Ким схватил её за руку и рявкнул:

– Где. Твой. Хозяин? Отвечай!

Секунды оказалось достаточно, чтобы понять.

Под тёплой и нежной, словно дорогой шёлк, кожей тонкого запястья часто-часто пульсировала жилка...

Так это правда! Она...

Ким подавился вопросом и нервно сглотнул, а Шестьсот сороковая рывком высвободила руку.

– Нет у меня никакого хозяина! – крикнула она, яростно сверкнув чуднЫми белыми глазищами.

– Так т-ты... Ты... – пробормотал Ларго, но тут в каморку ввалился коренастый бычара в белом халате.

Ким сразу узнал эту лысину и волосатые руки-лапы.

Тот самый доктор из Кибериума!

Вот так встреча!

– Ну что? – бодрый эскулап улыбнулся смуглянке. Шестьсот сороковая ответила угрюмым взглядом. – Как наш больной? Давно пришёл в себя?

– Минут пять, – буркнула та. – Пить просит.

– Не шалит? – Доктор устроился на краешке кровати и принялся светить Киму в глаза фонариком. – Не буянит?

– Ночью опять вопил, – пожаловалась смуглянка. Её тон смутил Ларго донельзя. – А теперь вот антидот ввести не даётся. Дёргается.

– Вот как? – Эскулап шевельнул кустистыми бровями и обратился уже к Киму. – Ты чего дергаешься, герой?

Ларго не знал, что ответить, поэтому спросил:

– Где я?

– В надёжном месте, – улыбнулся мохнатый врач. – Ещё вопросы?

Вопросам не было конца и края, а силы потихонечку иссякали. Ким испугался, что снова отключится. Доктор, похоже, оказался настоящим профессионалом своего дела, так как понял всё без слов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Вам надо отдохнуть, – сказал он ласково. – Приберегите вопросы до лучших времён, и вам ответят на каждый. Обещаю. Вы верите мне, Ким?