Милая грешница - Виктория Александер

– Слухи не всегда бывают точными.

Она презрительно рассмеялась:

– Не смеши меня. Я скорее поверю слухам, чем тому, что прочту в газетах. – Она окинула его внимательным взглядом. – Я искренне надеюсь, что ты не собираешься иметь с ней ничего общего.

– А я искренне надеюсь, что ты перестанешь указывать мне, с кем я должен или не должен видеться.

– Это совсем другое, Гидеон, – отмахнулась от него тетя. – Леди Брэкстон ужасна. Это гнусная особа, которой нельзя верить. Леди Честер очаровательна, и, по-моему, у нее доброе сердце. Она просто не подходит тебе.

– Тем не менее я поступлю так, как сочту нужным.

– Когда речь идет о женщинах, ты забываешь о том, что лучше для тебя. Ты связался с женщиной, которая, мягко говоря, не страдала от одиночества, будучи вдовой…

Леди Динсмор сказала вчера, что у Джудит было всего три «приключения». Зная ее репутацию, он думал, что цифра будет совсем другая. Три любовника за десять лет. И они смеют ее осуждать за это? Вот уж поистине: кому бы говорить, а им бы помалкивать.

– А теперь к тебе явилась еще одна. Она уже обманула тебя, а сейчас, возможно, вернулась, чтобы сделать это снова.

– Я в этом сомневаюсь. – И все же было странно, что Виолетта к нему приехала. Он поднялся. – Было бы крайне неприлично не узнать, что она хочет.

– Это не было бы неприлично, – сердито оборвала его тетя. – Это было бы разумно.

– Я ценю твою заботу, тетя, хотя она и неуместна.

– Она вполне уместна, и я…

– Не забудь, – решительно сказал он, – что я уже не тот глупый юноша, каким некогда был.

– Но ты мужчина, а мужчины всегда глупеют, когда речь идет о женщинах.

– Возможно. – Гидеон хохотнул. – Но несмотря на это, я все-таки могу постоять за себя. Если ты будешь так любезна и пригласишь леди Брэкстон войти, то сама убедишься в этом.

– Не сомневаюсь, – сказала она более мягким тоном. – Только не говори потом, что я тебя не предупреждала.

– Будь уверена, такого я никогда не скажу.

– Будь осторожен, Гидеон. – В глазах тети светилась искренняя тревога. Несмотря на ее властные манеры и абсолютную убежденность в собственной правоте, ее опасения на его счет казались весьма трогательными. – Если потребуется моя помощь, то я буду в гостиной.

Он усмехнулся:

– Если я окажусь в бедственном положении, то обязательно позову на помощь.

– Все это совсем не забавно, Гидеон, – обиженным тоном заявила она и вышла из комнаты.

Гидеон с облегчением вздохнул. Встреча лицом к лицу с Виолеттой его, естественно, не привлекала. Он был уверен, что она осталась в далеком прошлом. А с прошлым было покончено. При всем при том ему не давала покоя мысль, что вчера он не сказал о ее присутствии Джудит. Ему показалось, что в этом нет необходимости. Они с Джудит уходили с бала, и Джудит едва ли могла бы встретиться с Виолеттой. А позднее он был занят гораздо более приятными вещами, чтобы вспоминать о былых ошибках. Он имел намерение сказать Джудит о Виолетте при следующей встрече. И все же он чувствовал себя виноватым из-за того, что не сообщил ей об этом сразу. Глупо, конечно. Ему было нечего скрывать.

– Добрый день, Гидеон, – проворковала Виолетта, входя в комнату, как будто находилась у себя дома. – Что это за мегера, которая так неприветливо встретила меня? Она, судя по всему, слишком хорошо воспитана, чтобы отбрить меня последними словами, но я бы не удивилась, если бы у нее из ноздрей повалил дым, как у дракона, – так ей хотелось испепелить меня на месте.

Гидеон вышел из-за стола.

– Эта мегера – моя тетушка. Разве она не представилась?

– Очевидно, она сочла, что представляться не обязательно, хотя я не знала, что у тебя есть тетя. Тем более такая, которая проживает вместе с тобой.

– Думаю, что ты многого обо мне не знала.

– Меньше, чем тебе может показаться. – Она улыбнулась и протянула руку. Он взял руку, едва прикоснулся к ней губами и попробовал отпустить ее, но она крепко сжала его пальцы. Виолетта подошла к нему неприлично близко и заглянула в глаза: – Как ты поживаешь на самом деле, Гидеон?

– Я уже сказал тебе вчера, что живу хорошо. На самом деле. – Он решительно отобрал у нее руку и отступил на шаг. – Зачем ты сюда пожаловала?

– Какой бестактный вопрос! – Она покачала головой. – А я-то надеялась немного поболтать с тобой. Я знала, что ты не выгонишь меня. Ты слишком хорошо воспитан.

– Ha твоем месте я бы на это не слишком рассчитывал. – Он окинул ее пытливым взглядом. – Значит, ты приехала, чтобы поболтать?

– Я подумала, что нам с тобой давно пора поговорить, а здесь, по-моему, самое подходящее для этого место. – Она обвела взглядом библиотеку. – Обожаю библиотеки. От них веет мудростью и мужчинами. А эту комнату я всегда любила.

Он усмехнулся:

– Ты никогда не бывала в этой комнате.

– Значит, я буду любить ее начиная с этого дня и далее. – Она одарила его улыбкой. Улыбка была очаровательная и очень знакомая.

В дверь постучали, и почти сразу же появился Уэллс с чайным подносом. Хотя тетя Луиза категорически не одобряла присутствие Виолетты, она все же сочла своим долгом предложить чашку чаю.

– Отлично, – сказала Виолетта, жестом указав Уэллсу на столик. – Поставьте поднос туда. Я сама разолью чай, так что можете идти.

– Как вам будет угодно, миледи, – сказал Уэллс, который, выполняя указания Виолетты, незаметно бросил вопросительный взгляд на Гидеона. Гидеон чуть заметно кивнул. Было бы бесполезно противоречить приказаниям Виолетты, хотя отдавать их в его доме она не имела ни малейшего права. Дворецкий поставил поднос на столик и тихо вышел из комнаты. Гидеон не сомневался, что Уэллс останется где-нибудь поблизости, и был уверен, что тетушка сделает то же самое.

– Налить тебе чаю? – Виолетта подошла к столику и взяла в руку чайник.

– Нет, благодарю. – Он присел на краешек письменного стола и сложил на груди руки. – Но себе ты обязательно налей.

– Я так и поступлю. – Она налила себе чаю, и Гидеон заметил, что она великолепно справляется с ролью хозяйки дома. Очевидно, она стала не только более зрелой внешне, но и приобрела опыт. Виолетта, не пролив ни капли, грациозно уселась в одно из кресел, стоящих перед письменным столом. – Тебе следует добавить сюда что-нибудь вроде дивана или кушетки.

– Ты закончила критиковать мою библиотеку'?

– На какое-то время. – Она сделала глоток и взглянула на него: – Ты так и будешь сидеть там, сердито глядя на меня?

– Возможно.

– Это, знаешь ли, смущает.

– Я это знаю.

– Чувствуешь себя, как перед судом, – пробормотала она.

Он приподнял бровь:

– И ты готова говорить только правду?