Без права на ошибку. Спасти свою дочь - Кэти Свит

– Куда вы меня везете? – спрашиваю требовательно.

– Скажи, нахрена ты год назад сперму сдавал? – прилетает вопрос.

– Чего? – охреневая смотрю на Бессонова. – Ты-то откуда знаешь?

– Вот скажи мне, – смотрит на меня совершенно серьезно. – Нахрена?

Смотрю на него в ответ. Рассказывать свои проблемы не стану. В конце концов, это всего лишь моя личная боль.

Хотя… Оказывается, я не такой уж и бесплодный, раз у меня есть Тимоша. Может быть когда-то еще получится разок, будет прекрасно. Я как минимум еще дочку хочу.

– Не твое дело, – отрезаю.

– Как-раз мое, – заявляет упрямо.

– С какой это стати, интересно? – спрашиваю, не скрывая сарказма. Я сейчас совершенно не в том настроении, чтобы шутить.

– С той стати, что в лаборатории, куда ты сдавал биоматериал, произошла ошибка, – моментально осаживает меня Антон.

– В каком смысле ошибка? – резко к нему разворачиваюсь.

– В прямом, – говорит он.

– Ну ведь не хотел раньше времени рассказывать, – обреченно произносит Бессонов. – Тох, ну на кой хрен ты полез.

– Слав, пусть лучше он от нас узнает и будет готов, – стоит на своем Городилов. – Давай так, без меня ты бы хрен вообще это раскопал.

– Что есть, то есть, – задумчиво соглашается. – Ладно, фиг с вами, отмахивается. Но прежде, чем озвучить что мы нарыли, скажи для чего ты анализы сдавал?

– Мне стало интересно могу ли иметь детей, – говорю, не особо вдаваясь в подробности. Раскрывать, что у половины моих друзей с возрастом начали вылезать, как грибы после дождя, случайные дети, не стал.

Если так посмотреть, то у почти всех из моего отделения есть незапланированные дети, а у меня до недавнего момента не появлялось никого. Даже с теми, с кем мы не предохранялись, не наступало незапланированной беременности.

Мне тупо стало интересно. Как медику.

– Проверил? – спрашивает с подколкой.

– Проверил, – киваю. Расписывать свои эмоции в тот момент, как я прочитал результаты анализов, не хочу.

Даже вспоминать об этом не желаю.

– Ну в общем, не твои те анализы были, – в очередной раз ошарашивает меня Слава.

В автомобильном салоне повисает тишина.

– Погоди, – мне требуется пара минут, чтобы осмыслить услышанное. – Раз те анализы не мои, то тогда что с моими случилось? – задаю животрепещущий вопрос.

Кто ж его знает… Может, они вообще перепутали таким образом, что моя сперма попала в донорский банк.

От этого предположения внутри меня все леденеет. Не могу представить, чтобы вот так кто-то взял и наделал спокойно из пробирки детей от меня.

Капец.

– Дим, выдыхай, – видя мою реакцию, спешит успокоить меня Бессонов. – Мы выяснили, что случилось.

– И? – спрашиваю с нажимом. Я в полнейшем шоке сейчас.

– Слав, вот умеешь же ты тянуть кота за причинное место! – усмехается Городилов. – Так человека до инфаркта доведешь.

– Да екарный бабай! – рявкаю. – Говорите!

В салоне вновь повисает тишина. На этот раз она становится даже звенящей.

После моего крика и не мудрено, что начало звенеть в ушах. Я не сдержался.

И вот посреди этой всей тишины раздается тихий голос друга, который сообщает такое, от чего почва уходит из-под ног.

– Вика – твоя дочь.

Глава 47. Дима

Шок.

Полнейший шок.

Я тупо смотрю то на Антона, то на Славку и не могу связать даже двух слов. Своими словами они напрочь выбили из моей головы способность говорить и думать, все мысли вылетели в ту же секунду, как я услышал слова друга.

– Вика – моя дочь? – переспрашиваю спустя некоторое время. Я все еще пытаюсь прийти в себя и вернуться к здравому смыслу.

Хотя выходит не особенно хорошо.

Совсем недавно я считал себя неполноценным, калекой. Мужчиной, неспособным естественным образом зачать детей.

А теперь оказывается, что у меня аж целых двое детей, они оба случайные, но от одной женщины.

Эти ли не самое настоящее чудо? Как иначе такое назвать?

– Да, друг, – утвердительно кивает Бессонов. В его жесте столько уверенности, что мне не приходится сомневаться. Я прекрасно вижу, друг говорит правду. – Она твоя.

Уму непостижимо! Я отец двоих детей.

Бесплодный, блин, называется… Все б такими бесплодными были, как я.

– Почему ты в этом так сильно уверен? – продолжаю постепенно приходить в себя и начинаю задавать все больше вопросов.

Хоть происходящее больше похоже на какой-то дурацкий розыгрыш, но по лицам друзей понимаю, они не лгут.

Слава и Антон совершенно серьезны, да и ситуация слишком непростая, чтобы было можно было так по-идиотски шутить.

– Дим, мы провели генетический тест и доказали твое с Викой прямое родство. К слову, биологической матерью признали твою Настю. Ошибки быть не может, все четко. – Городилов окончательно развеивает все мои подозрения. – Поверь, я лично за всем проследил.

Антон открывает свою кожаную папку для документов, достает оттуда лист бумаги и протягивает мне.

– Читай, – протягивая мне кивает на белоснежный прямоугольник.

– Что это? – спрашиваю, мысленно готовясь к новому потрясению.

– Тебе понравится, – ухмыляется.

Забираю документ из его рук, читаю и чем больше я с ним ознакамливаюсь, тем сильнее начинают дрожать руки. Эмоции не удержать.

– Вика – моя дочь, – произношу, охреневая. Никаких других слов больше нет.

– Так говорит, будто не рад, – ухмыляется Славка, обращаясь к Антону.

– Кто этому точно будет не рад, так это Волков, – говорит Городилов. – Ему позарез нужен наследник, а тут такое, – сочувственно качает головой.

– Я вообще удивлен, что он позволил жене написать отказ от ребенка, – признается Бессонов. – Ведь если ему так сильно нужен наследник, то какого фига было отказываться?

– Он не отказался, – продолжает делиться подробностями дела Городилов. – Там вышла череда нелепых случайностей, так сказать.

– А если подробнее, – прошу. – Разглашать не стану, сам знаешь, – тут же добавляю. Мне, как никому другому, известно, что есть вещи, которые никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя говорить.

– Я общался с гинекологом, принимающим роды у твоей Насти, и выяснил, что как только Волков со своей супругой узнал про диагноз Вики, то впал в ступор, а у его жены случилась настоящая истерика, – Антон делится материалами дела. Точнее тем, что он может нам со Славкой рассказать. – Она вела себя агрессивно, требовала от врачей сделать невозможные вещи, а затем закатила самый настоящий скандал. Врачам пришлось вызывать охрану, чтобы ее немного вразумить, но этого не потребовалось.

– Почему? – мне становится интересно, Настя никогда особо не делилась подробностями родов, но теперь я более живо представляю, через что ей пришлось пройти, и от этого понимаю, что начинаю любить ее еще сильнее.

Если бы не моя Настенька и ее бесконечно доброе сердце, мы бы не встретились.