Во сне и наяву. Титан - Борис Вячеславович Конофальский

«Потом ещё принесёшь?». Это было странно.

— Угу, — кивал отец, моя руки; он немного удивил Светлану своим спокойствием. Вообще-то она рассчитывала, что папа обрадуется.

— Ладно, пойду еду накладывать, — сказала Света и ушла из ванной.

А отец взял монеты, рассмотрел их одну за другой и, положив их в карман, решил пока с дочерью разговора по душам не заводить, а понаблюдать немного. И не прогадал. Когда Андрей Сергеевич, опять не без нажима, выпроводил дочь в школу, он сел в кресло возле жены и сначала достал из кармана монеты, ещё раз их осмотрел. Осмотрел и задумался. Фомин никак не мог понять, почему она приносит монеты «по чуть-чуть», почему не принесёт все сразу и почему не может объяснить такого странного поведения, почему? Она что-то скрывает!

Фомин поднялся, взял костыли и пошёл в детскую, там сел за её стол, снова выдвинул первый ящик стола… И сразу увидел таблетки! «Феназепам»! Он не очень хорошо разбирался в медикаментах, но знал, что это… Дурманящее средство. Он, кажется, слышал, что его принимают вместе с вином, для кайфа. Андрей Сергеевич, конечно, не знал этого наверняка, но собирался проверить. Он заволновался. Заволновался не на шутку…

«Неужели Светка… Да нет, не может быть! Она же так любила спорт, так любила свой бег. Или связалась с этим долговязым? И… Ну конечно, не на пустом месте возникли все эти истории с нападениями».

Фомин раздражённо бросает таблетки в стол, берёт деньги, пересчитывает их. Денег стало меньше, и ещё он находит исписанную мелким почерком записку на бумаге в клеточку.

Читает её… И ничего не понимает. «Чушь какая-то. Это какие-то подростковые игры про смерть и про голоса, Светка никого не могла убить!».

И всё-таки нужно за нею понаблюдать. Фомин пересчитывает таблетки в пачке. Теперь он решает следить за дочерью.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

У человека, мало того, у сопливой девчонки не было никакой охраны, а профессионалы, которые за свою работу брали деньги, не могли с нею ничего поделать. Что это за ерунда? Или, быть может, это профессионалы такие? Может быть, этот урод, взявшийся за организацию дела, собирает разных беспонтовых бродяг, привозит одних из-за границы, других с Кавказа, а получается, что все они ни на что не годны. Один тупые бродяги порезали не того, другие догнать её три дня не могли. Что это за бред? Что это за профессионалы? Капитан Митрохин пребывал в полном недоумении. Он только что встретился с двумя исполнителями… С исполнителями, которые так до сих пор ничего и не исполнили. Оба здоровые, молодые, один из них борец со сломанными ушами, второй настоящий горец, борода до пупка. И эти двое стали ему жаловаться, что девку шестнадцати лет замочить не могут. Не могут её, видите ли, поймать. Профессионалы, блин! Капитану совсем не хотелось помогать этим убогим, но он уже взял аванс у Роэмана. Хотя по большому счёту нужно было отказаться. Не нравилось это дело капитану полиции, совсем не нравилось. Он побаивался. Заказчик странный и напористый, неограниченный в деньгах, организатор — туповатый, жадный коммерс, готовый по тупости своей ввязаться в любой, даже самый стрёмный блудень, если он будет сулить ему лишних пару сотен. Исполнители… Ну, тут и говорить не о чем, бараны, возомнившие себя волками. Когда дело пошло не по плану, сразу растерявшиеся. И теперь вопрос на засыпку: где в этой прелестной цепочке по ходу дела может быть косяк? Вопросик-то риторический. И ответ на него… Да везде. Везде.

Капитан полиции Митрохин уже жалел, что вписался в это дело, он своим мусорским чутьём чуял, что дело тухловатое. Тухловатое. Очень оно ему не нравилось с самого начала, и взялся он за него на самом деле не столько из-за денег, сколько из-за нежелания отказывать этому странному типу, Виталию Леонидовичу. Хотя ментовская интуиция ему и подсказывала держаться от этого всего подальше.

Но теперь-то делать было нечего, нужно было помочь дуракам завершить дело и получить бонус от Роэмана. Лёлик размышлял недолго. На улице они девку поймать не могут, не устраивать пальбу по бегущей цели у них ума хватило, торчать в подъезде, поджидая её, — опасно, соседи теперь запросто могут сдать любого подозрительного в полицию. Остаётся… Да, у него была одна мысль. Основывалась мысль на том, что на одежде девочек нет карманов. Они всё носят в сумках. Мысль была интересная. Если реализовать… Если. Ну ладно, дело было непростое, но он решил действовать.

Лёлик уже утром, ещё до уроков был у школы, в которой училась та девка, которая так мешала Виталию Леонидовичу. Он вычислил на школе камеры и поставил машину так, чтобы не попадать в зону их видимости. Сел и стал ждать. Ждать в машине — обычная полицейская работа, главное при такой работе — много не пить. Хотя трёхсотграммовый стакан крепкого и сладкого чая стоял в подстаканнике, рядом с рычагом переключения скоростей. Радио работало тихо-тихо, музыка не должна отвлекать. Что ни говори, а на внимание она влияет. Деньги ему заплатили хорошие, поэтому он отпросился у начальства на пару дней. Капитан готов был тут у школы ждать её до тех пор, пока она не появится. И ждать ему пришлось долго. Он увидал её почти через два часа ожидания и не удивился тому, что девка к школе бежала. Не зря кавказцы говорили, что она всё время бегает. Митрохин выскочил из машины и, на ходу закрывая её, поспешил ко входу, в который девица уже прошмыгнула. Он сунул охраннику под нос удостоверение и, не дав тому его прочитать, быстро пошел за девицей, перехватив Светлану у раздевалки. Она как раз повесила плащ и направилась к лестнице, там капитан и остановил её.

— Извините, девушка, постойте, — Лёлик цепляет её за руку. И бегло осматривает её одежду, на ней нет карманов — прекрасно, значит, и дальше он будет действовать по плану. — Вы Фомина?

— Да, — девочка немного растерялась. — А что?

Он достаёт удостоверение и подносит к её лицу.

— Капитан полиции Митрохин.

Лёлик не убирает удостоверение, не спешит, пусть девка всё прочитает. И она, прочитав, смотрит на него:

— А что вам нужно? Вы от следователя