Джон Леннон - Алан Клейсон

К тому времени The Beatles остались единственными музыкантами из Ливерпуля, для которых высшие позиции в чартах воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Журнал «Mersey Beat» тоже прекратил свое существование — в марте 1965 года его поглотил «Music Echo», в котором музыке Ливерпуля отводилась всего одна страница. Это отражало спад интереса — даже в самом Ливерпуле — к квартетам, которые трясут нечесаными гривами и завывают со сцены.

«Выпуск „Mersey Beat“ всегда сталкивался с трудностями, — жаловался Билл Харри, — но мы не отступали. В конечном итоге мы довели тираж до 75 тысяч экземпляров в неделю и превратили издание в национальное. Первая обложка с фотографией Rolling Stones появилась в 1963 году в „Mersey Beat“. Затем к делу подключился Брайан Эпштейн. Поначалу он оставил все как было — роль главного редактора по-прежнему выполнял я. Но затем он стал вмешиваться: отдавал колонку слухов одному из лондонских репортеров, настаивал на том, чтобы на обложку помещали довольно заурядные снимки тех, кто поднялся на вершину хит-парада, вместо того чтобы изобразить там нечто более впечатляющее».

«В первую неделю мы согласились с его просьбой, и у нас появилась та же фотография — группы The Kinks, — что и в журналах „Disc“ и „Record Mirror“, но Брайан настаивал на продолжении такой недальновидной политики. Я ответил, что он сошел с ума и что я не собираюсь больше потакать его глупым идеям. С этими словами я вышел из кабинета и больше никогда туда не возвращался».

Несмотря на то, что фотографии The Searchers часто украшали обложки номеров «Mersey Beat» — и других национальных музыкальных журналов, — они вскоре навсегда покинули лучшую британскую двадцатку. Последней их композицией, вошедшей в хит-парад, была «Take Me For What I'm Worth», давшая название их последнему диску 60–х годов, который содержал большое количество оригинальных композиций группы, в большинстве своем вышедших Из-под пера барабанщика Криса Кертиса, чей уход в 1966 году способствовал тому, что судьба отвернулась от группы.

Но даже в тяжелые времена, когда их песни перестали фигурировать в чартах, The Searchers продолжали выпускать отличные вещи, которые звучали как хиты — и вполне могли бы стать ими, если бы название группы не висело у них камнем на шее. «В то время мы брели ощупью в темноте, — вспоминал Фрэнк Аллен, который в 1964 году заменил Тони Джексона, — и удача покинула нас».

The Searchers теряла популярность, a Beatles неуклонно продолжали путь наверх — любыми средствами. «I Feel Fine», первый номер хит-парада в холодном и мокром декабре 1964 года, начиналась с гудения, напоминающего звук электробритвы — результат средней по глубине обратной связи. Летом следующего года The Kinks повторили этот прием в начале своей композиции «I Need You», второй стороны сингла «Set Me Free». В то же время The Who наслаждались успехом своего второго хита «Anyway Anyhow Anywhere», а сингл группы Yardbirds под названием «Shapes Of Things» и его обратная сторона «Your A Better Man Than I» 1966 года тоже были украшены эффектом обратной связи. В каждой из них простой трюк «I Feel Fine» превращался в эффективную мелодраму — Beatles подхватили идею конкурирующих групп так быстро, что публика считала, что она пришла к ним в голову первым.

За несколько месяцев до «I Feel Fine» The Yardbirds, The Kinks и The Who использовали гитарную обратную связь для удлинения нот, усиления гармоники, а при необходимости и для создания диссонанса. Этот прием был подсмотрен Ленноном, когда The Kinks выступали в одном концерте с Beatles в Борнмуте 2 августа 1964 года. Под крики аудитории: «Мы хотим Beatles!» — гитарист Kinks Дейв Дэвис начал играть «You Really Got Me», недавно попавшую в чарты, и включил усилитель в режим обратной связи. Как писал его брат в автобиографии «Х-Ray», пронзительные ноты заглушили выкрики фанатов Beatles. Рэй Дэвис также заметил, что из-за кулис за ними наблюдал Джон Леннон.

Ближе к Рождеству Леннон сочинил «I Feel Fine». «Это полностью мое, — настаивал он. — Первая запись с обратной связью. Готов поспорить, что никому не удастся найти запись — за исключением старых блюзов 1922 года, — в которой таким образом используется обратная связь. Поэтому я утверждаю, что Beatles раньше кого бы то ни было, раньше Хендрикса и Who, выпустили запись, в которой использовался эффект обратной связи».

На диске сложное остинато исполнял Джон, а Джордж разучил его для сцены во время гастролей по всему миру, и это место стало наиболее агрессивным и нередко опасным; его глубина и богатство лежали за гранью визгливой истерии и безжалостного сверкания ламп-вспышек — особенно ярко это проявилось во время напряженного мирового турне 1966 года. Вкус кока-колы был везде одинаков, но они узнавали Канаду по королевской конной полиции, патрулирующей осажденный поклонниками отель, а Чикаго по пицце, которая в этом городе заменяла столь любимую британцами жареную рыбу с картофелем.

Где бы они ни были, Джон, Джордж, Пол и Ринго обрушивали на зрителей 30–минутный поток невиданной ранее музыки через неподходящую, как правило, звуковую систему — это было больше похоже на праздник племени, чем на концерт. Перед выступлением обычно организовывались пресс-конференции, на которых музыкантам приходилось отвечать на вопросы по поводу их причесок и о том, когда собирается жениться Пол. Местные журналисты обижались на то, что «легендарная четверка» имеет смутное представление о стране, в которую они приехали, и уже давно перестала осматривать достопримечательности мест, куда занесла их лишенная какого-либо разнообразия жизнь.

Тем не менее в Маниле, столице самого крупного острова Филиппинского архипелага, Beatles и сопровождающим их лицам пришлось почувствовать, где они находятся. 4 июля 1966 года они давали на футбольном стадионе два концерта — днем для 30 тысяч зрителей и вечером для 50 тысяч. В отеле Брайан Эпштейн получил приглашение на торжественный прием к супруге президента Филиппин Фердинандо Маркоса Имельде. Прием устраивался на следующее утро после концертов на стадионе во дворце Малаканаг для членов семей диктаторского правительства и военной хунты. Не понимая, что это не приглашение, а скорее приказ, Эпштейн не разбудил своих подопечных и позволил усталым музыкантам вволю выспаться перед отлетом из страны.

На следующий день поклонники Beatles в международном аэропорту Манилы были удивлены, что им позволили подойти совсем близко и даже коснуться своих идолов — полиция разъяренного диктатора проявляла странную снисходительность, как бы ни вели себя фанаты по отношению к улетающим иностранцам.