Мое время — ночная пора - Мэри Кларк

Он отметил про себя, что недавно полученные водительские права, вкупе с подержанной «субару», которую ему купили родители, существенно облегчат поездки по городу. Не то, что раньше, когда он изображал разъездного репортера на велосипеде.

Фотоаппарат на плечо, блокнот и ручку — в карман, диктофон, на случай, если попадется человек, у которого стоит взять интервью, — в другой карман; все готово, Джейк, поехали.

А теперь, без промедления, к дому, в котором выросла Лаура Уилкокс. Он сфотографирует дом со всех сторон. Все-таки тот самый дом, где зарезали студентку мединститута Карен Соммерс, а полиция считает, будто убийца проник внутрь через заднюю дверь. Добавлю в статью немного на потребу публике, решил он.

71

Лучшие утренние часы среды Картер Стюарт провел в своем номере отеля «Гудзонская Равнина». На полдень он договорился о встрече с Пирсом Эллисоном, постановщиком его новой пьесы, и намеревался отправиться к нему домой. Они запланировали обсудить поправки, которые желал внести постановщик, но сперва Стюарт хотел кое-что выправить сам.

Спасибо тебе, Лаура, подумал он, злобно ухмыляясь, после того, как изящно подкорректировал образ взбалмошной блондинки, убитой во втором акте. Отчаяние, подумал он, — вот что я упустил. Внешне она игривая, но мы должны почувствовать, что на самом деле она в исступлении, она напугана и готова на все, лишь бы спастись.

Стюарт не выносил, когда во время работы ему мешали, и его агент Тим Дэвис прекрасно об этом знал. Но в одиннадцать часов телефонный трезвон развеял вдохновение. Звонил Тим.

Он начал с оправданий:

— Картер, я знаю, что ты работаешь, и обещал беспокоить тебя лишь в случае крайней необходимости, но...

— Надеюсь, сейчас это действительно крайняя необходимость, Тим, — резко сказал Картер.

— Так и есть. Мне только что звонил Ангус Шелл, агент Робби Брента. Он с ума сходит. Робби обещал выслать отредактированные сценарии нового телесериала, и вчера был самый крайний срок, но они до сих пор не пришли. Ангус оставил десяток сообщений для Робби, но тот ему так и не перезвонил. Спонсоры уже бесятся из-за этого рекламного трюка, в который, как пишет пресса, Робби втянул Лауру Уилкокс. Они грозят отказаться от сериала.

— Который совершенно ничего для меня не значит, — холодным тоном сказал Картер Стюарт.

— Картер, на днях ты говорил мне, что Робби собирается показать тебе выправленные им сценарии. Ты их видел?

— Нет, не видел. Собственно говоря, в то время, как я пришел к нему в отель, чтобы оценить выправленные им сценарии, его там не оказалось, и он до сих пор не дал о себе знать. А теперь извини, но пока ты не помешал, у меня прекрасно ладилась работа.

— Картер, будь добр, проясни эту ситуацию. Ты полагаешь, что Робби внес исправления, которые обещал спонсору?

— Тим, проясняю эту ситуацию. Да, я уверен, что Робби внес исправления. Он сказал мне, что внес. Он попросил меня взглянуть на них. Я сказал ему, что посмотрю. Когда я зашел к нему в отель, его там не было. Скажу иначе, чтобы самому убедиться, что выражаюсь предельно ясно: он внес исправления и напрасно потратил мое время.

— Картер, я прошу прощения. Слушай, мне правда очень жаль — Тим Дэвис горел желанием унять гнев своего клиента. — Джо Дин и Барбара Монро уже значатся в списке ролей, и сейчас для них самое главное на свете, чтобы сериал вышел в эфир. Судя по газетам, и Лаура Уилкокс, и Робби все свои вещи оставили в отеле. Пожалуйста, прошу тебя, умоляю, не мог бы ты посмотреть, может, все-таки он оставил там и сценарии? Последний раз, когда я разговаривал с Робби, он хвастался, что после его переработки сценарии произведут фурор. Он редко использует это слово, а если все же использует, то имеет в виду то, что оно значит. Если они попадут к нам в руки с вечерней почтой, в наших силах будет спасти сериал. Спонсор требует беспроигрышную комедию, и все мы знаем, что Робби способен таковую сделать. Картер Стюарт промолчал.

— Картер, не люблю строить из себя благодетеля, однако двенадцать лет назад, когда ты еще стучался во все двери, я принял тебя и пристроил твою первую пьесу. Не пойми меня неправильно. С тех самых пор у меня все идет великолепно, однако сейчас я звоню из-за такой вот мелочи не ради себя, а ради Джо и Барбары. Я дал тебе возможность проявить свой талант. Сегодня я хочу, чтобы ты дал им шанс проявить свой.

— Тим, своим красноречием ты меня чуть до слез не довел, — сказал Картер Стюарт, и теперь в его голосе прозвучали веселые нотки. — Несомненно, у тебя во всем этом есть свой интерес, помимо дружеских чувств к старому приятелю Ангусу и отеческих — к молодым талантам. Как-нибудь обязательно мне расскажешь, в чем дело. Ну что ж, поскольку ты все равно развеял мое вдохновение, я сию же минуту поеду в отель Робби и посмотрю, смогу ли прорваться в его номер. Но тебе придется расчистить мне путь: позвонить туда, назваться его агентом и объяснить, что Робби просил меня забрать сценарии.

— Картер, даже не знаю, как...

— Отблагодарить меня? Уверен, что не знаешь. До свидания, Тим.

Картер Стюарт был в джинсах и свитере. Куртка и кепка — в кресле: как он их туда бросил, так там и валялись. Раздраженно вздохнув, он встал, надел куртку и взял кепку. Прежде чем он успел выйти из номера, зазвонил телефон. Ректор Даунз приглашал его на прием в свою стоункрофтскую резиденцию.

Этого мне еще не хватало, подумал Картер.

— Ох, мне очень жаль, — сказал он, — однако я уже договорился насчет ужина. «С самим собой», — добавил он мысленно.

— Но хотя бы на фуршет, — волнуясь, предложил Даунз. — Для меня это очень важно, Картер. Понимаете, я пригласил фотографа запечатлеть вас и остальных награжденных, которые все еще в городе.

Остальных награжденных, которые все еще в городе... Что ж, теперь понятно, язвительно подумал Картер.

— Боюсь, я... — начал он.

— Прошу вас, Картер. Я вас не задержу надолго, а мне, в свете того, что произошло за эти несколько дней, просто необходимы фотографии четверых воистину заслуженно награжденных нашими почетными знаками. Мне нужно заменить фотографии, которые делались на банкете. Вы ведь понимаете, насколько это важно для нашего строительного проекта.

В лающем смехе Стюарта не слышалось и намека на веселье.

— Похоже, сегодняшний день ниспослан во искупление всех моих грехов, — сказал он. — Во сколько вы хотите, чтобы я приехал?

— К семи будет в самый раз, — голос ректора Даунза переполняла благодарность.

— Хорошо.

Часом позже Картер Стюарт стоял в номере Робби Брента в «Глен-Ридж Хауз». Вместе с ним в номере находились управляющий Джастин Льюис и его помощник Джером Уоррен — оба заметно обескураженные тем, что, позволив Стюарту что-то взять из номера, согласились понести возможную ответственность.

Стюарт подошел к столу, на котором громоздились стопки сценариев, перевернул несколько страниц, глянул краем глаза.

— Эти, — сказал он. — Как я уже говорил вам, и как вы теперь сами можете убедиться, это сценарии, которые редактировал Робби Брент и которые незамедлительно требует телекомпания. Я больше к ним не притронусь. — Он указал на Джастина Льюиса. — Вы их возьмете и вложите в конверт срочной почты, который, — он указал на Джерома Уоррена, — держать будете вы. А затем сами между собой решайте, кто будет подписывать адрес и отправлять. Итак, вы довольны?

— О, да, сэр, — нервничая, сказал Льюис. — Надеюсь, вы понимаете в каком мы положении и почему вынуждены осторожничать.

Картер Стюарт не ответил. Он увидел записку, которую Робби прислонил к телефону: «Вторник, 15:00 — встретиться с Гови и показать ему сценарии».

Менеджер также заметил записку.

— Мистер Стюарт, — сказал он. — Я думал, что мистер Брент именно вам назначил встречу, чтобы отдать сценарии.

— Так и есть.

— Тогда могу я спросить, кто такой Гови?

— Мистер Брент имел в виду меня. Шутка.

— Понятно.

— Я и не сомневаюсь, что вам понятно. Мистер Льюис, вы когда-нибудь слышали поговорку: хорошо смеется тот, кто смеется последним?

— Да, я слышал, — сказал Джастин Льюис, в подтверждение задергав головой.

— Хорошо. — Картер Стюарт усмехнулся. — Она применима к данному случаю. А сейчас позвольте дать вам адрес.

72

Покинув кабинет Рича Стивенса, Сэм отправился в расположенное в здании суда кафе, заказал кофе и бутерброд из ржаного хлеба с ветчиной и швейцарским сыром — с собой.

— Вы хотели сказать «на вынос», — весело сказал новый официант. Заметив изумление на лице Сэма, он объяснил: — Никогда больше не говорите «с собой». Говорите «на вынос».

Мог бы спокойно жить, не зная этого, подумал Сэм, вернувшись к себе в кабинет и доставая из пакета бутерброд.

Поставил обед на стол, включил компьютер. Час спустя бутерброд был съеден, последний глоток кофе остыл в стаканчике, а он собирал воедино всю информацию, которую нашел о Лауре Уилкокс.