Дни без князя - Иван Афанасьев

Ме Димешвар с трагическими нотками в голосе предложил немедленно утопить пистолет Прежнего. Монахи его поддержали. Юрий не стал возражать, только высыпал все пули из обоймы, предложив их сжечь. Эту идею монахи тоже приняли с энтузиазмом. Из их разговоров Юрий понял, что нападавших они считают Прежними, вернувшимися за своим колдовским амулетом. Уцелевшим князьям вообще было не до следствия.

Раненая княгиня глубоко расстроилась весьма вероятной хромотой, ее супруг, которому быстро забинтовали рану на спине, ее успокаивал. Аю Шудара с советниками и охраной, ускакал к себе, клятвенно пообещав, что никогда в Дастран не вернется. Ускакал, не глядя на надвигающуюся ночь. Аю Прахлад, с которым Юрий собирался поговорить, разговора не поддержал.

— Ваше Высочество, а Вы не почувствовали приближение посторонних?

— Нет. Ничего не почувствовал. Только когда стрелки умирали, их разум открывался. Я считаю, всему причиной ваше с князем Дастрана кладоискательство. Я обещаю, что дело это так не оставлю. Следующий суд состоится уже в моем княжестве!

Вот и весь разговор. Аю Васанта вылез из своего убежища и крутился возле ведуна. Дрипур размещал в Руге всех тех, кто побоялся ночевать во дворце, а Сур расставлял охрану. Юрий никак не мог понять, почему люди, замеченные в лесу Ведмедем, не напали на дворец. Может, их остановил провал первой атаки? Или это вообще была другая группа, не связанная с первой?

Ведмедь только пожимал плечами, в то время, как князь Аю Амаравата расспрашивал Юрия, куда тот укроет княжича. Вопрос и в самом деле казался непростым. Если люди, замеченные Ведмедем, еще в лесу, а княжеский дар не позволяет их обнаружить, то укрываться там равносильно погибели. Остаться во дворце? Отправиться в княжеский дом в Руге? А за окнами стремительно сгущалась тьма.

Положение спас Ме Димешвар. Он прислал Юрию ментальный вызов, предлагая вместе с ведуном, князем и княжичем тайно пробраться к храму Ямы Справедливого и заночевать там. Дождавшись, пока стемнеет, спустили веревку с одной из наблюдательных башенок над оградой имения. Первым вниз соскользнул Ведмедь. Через некоторое время из темноты донесся крик ночной птицы. Аю Васанта, а за ним и князь тихо сползли по веревке вниз. Немного выждав, отправился за ними и Кондрахин.

Обладатели княжьего дара могли видеть и в темноте. Шли лесом, пользуясь тем, что вблизи города густой подлесок был порядком вытоптан. Вокруг шла обычная ночная жизнь: вышли на охоту виверры, пищали попавшие в чьи-то челюсти или лапы грызуны, хлопали крыльями ночные пернатые хищники. Землянин мог бы поклясться, что ближе километра нет не только людей, но и зверей крупнее зайца. Так говорили все его органы восприятия. Но он при этом точно знал, что Руг, до которого оставалось метров четыреста, полон спящими и бодрствующими людьми, собаками, домашней скотиной. Их присутствия он совершенно не ощущал.

Мир Амату в очередной раз демонстрировал свои особенности. Княжий дар здесь неустойчив, он слабеет и усиливается, как ему вздумается, и вполне может оставить своего обладателя без защиты в самый трудный момент. Однако ночное зрение действовало исправно. В Руге шедший впереди Ведмедь подождал Юрия и теперь уже ведун шел замыкающим. Спустились вниз, в приоткрытую дверь храма. Монах ждал их в полной темноте, в подземном коридоре — ни одного факела.

— Идите за мной, — он повернул в проход, знакомый Юрию по прошлому посещению храма.

Но сейчас монах не стал спускаться по лестнице, а свернул влево, протискиваясь сквозь узкую щель среди слегка повернувшихся на оси каменных блоков. Три шага прямо, поворот направо — и в конце узкого коридора появился отблеск огня на стенах. Еще раз направо — и они очутились в небольшом зале. В центре его стоял стол, на нем кувшин с водой и бронзовые чаши для питья. Вдоль стен — скамейки, застеленные овечьими шкурами.

Князь с княжичем сразу улеглись, а Юрия и Ведмедя монах пригласил присесть за стол. Некоторое время все молчали, прислушиваясь к сопению мгновенно уснувшего князя. Видимо, за прошедшие тревожные дни он настолько вымотался, что даже сегодняшние трагические события не смогли помешать сну. К бодрствующим вскоре присоединился еще один монах. Его Юрий легко узнал — это тот, что отбивался от лучников силовыми астральными ударами.

— Познакомьтесь с Ме Суркеном, монахом Ямы Беспощадного, — представил вошедшего Ме Димешвар.

Юрий с ведуном молча приложили ладони к сердцу. В представлении, после сегодняшнего суда, они явно не нуждались.

— Я могу уверенно заявить, что все остальные достойные монахи и князья сочли, что на них напали сами Прежние, — начал Ме Димешвар, — но мы здесь понимаем, что это совершенно другие люди. Я не стал никого разубеждать, потому что лишь немногие достойны знать о существовании халпеев.

Монах говорил чрезмерно торжественно, используя мыслезащиту. Он явно полагал, что уж Юрий-то точно о халпеях должен знать все. Судя по предыдущим действиям и словам монаха, в проницательности и сметке ему не откажешь. Значит и о халпеях он должен знать, пусть и само слово незнакомо.

— Прости, Ме Димешвар, ты употребил незнакомое для меня слово. Я думаю, что знаю, о чем ты говоришь. Но на всякий случай, расскажи о халпеях все, как будто мы с Ведом впервые слышим это слово. Поверь, у нас на островах многое обозначается иными словами. Нам ведь не нужна путаница, верно?

Сбитый с мысли монах досадливо вздохнул. Вместо него заговорил Ме Суркен:

— Халпеи, чье название происходит от Халпа, упоминающегося в книге Сокровенной Мудрости, устраивают браки князей, стремясь улучшить их породу. Если князья вступили в брачный союз по собственному выбору или, повинуясь воле родителей, халпеи часто добиваются рождения незаконного ребенка. Это происходит, даже если княгиня не возлегает на ложе с посторонним мужчиной. Так появился на свет ваш княжич, а Аю Амаравата имеет троих детей от женщин племени романов, не зная даже их имен. У всех троих имелся княжий дар, и все они исчезли из своих таборов.

— Но Аю Амаравата считает княжича своим сыном, — не понял сказанного Кондрахин, — почему он незаконный?

Монах неохотно пояснил, что княжич рожден не от Амараваты. Князь же, как обладатель княжьего дара, совершенно уверен, что его жена не принадлежала другому мужчине. И это — истина. Поэтому он признал княжича своим сыном, отбросив все мысли о том, каким образом ребенок вообще появился на свет. Монахи Ямы Беспощадного, единственные, кто следит за деятельностью халпеев, тоже не знают, как.

— Когда ты сказал, что придуманный тобой Союз Рыжих занимается непотребными действиями, я решил, что ты говоришь о халпеях. А название не произносишь, потому что рядом сидит князь, — вступил в разговор Ме Димешвар.