Дни без князя - Иван Афанасьев

Ведмедя Кондрахин обнаружил в их комнате. Ведун благодушно рассматривал рисунки в книжке. Почему его заинтересовали местные звери?

— Куда Васанту спрячем, Ведмедь?

— А туда, где мы его первый раз нашли. Никто не догадается. Я научил его закрывать мысли.

Что же, идея была неплоха. Либо попытаются искать княжича во дворце, либо вновь прочешут окрестные леса. Опасность грозила княжичу лишь в том случае, если кому-то захочется спалить имение или хотя бы конюшню.

Поели спутники на кухне. К Ведмедю слуги относились попросту, как к своему, а Юрию пищу подавали с почтением, как советнику. С князем Кондрахин увиделся накоротке, в коридоре.

— Мой сосед, князь Пуяна, Аю Амаванта, приехать не сможет. В пути на него напали разбойники и ранили стрелой, судя по всему, отравленной. Через несколько минут после стычки князь умер от легкой раны. Прибудет его советник и несколько монахов из Пуяна. Зрящий уже здесь, это Сура. Ты не должен говорить с ним до суда, так что не покидай своей комнаты.

— Где он сейчас?

Аю Амаравата, не ответив, удалился. Действительно, для человека с княжьим даром вопрос был излишним.

В судейской зале князья величаво занимали места за большим столом в середине. Вдоль стен на длинных деревянных скамьях расселись монахи. Сура занял место в стороне, на стуле у окна, а Юрия и Ведмедя пригласили сесть на скамейку возле входа. Никто из советников в зал допущен не был. Присутствующие, кто как умел, закрывали свои мысли.

Юрий присмотрелся астральным зрением к их энергетическим полям. На случай, если придется сражаться. На первый взгляд, достойных противников для него здесь не было. Но как раз достойный противник и сумеет скрыть свою силу, так что землянин находился в полной боевой готовности.

Зачитали список судей. Аю Рудара из Чонхора, Аю Свам из Тирика, Аю Даюс из Канге, Аю Ганада и Ити Шатру из Пидгиля, Аю Шудара из Имьяса, Аю Прахлад из Санаса, и хозяин Дастрана Аю Амаравата. Никого не смутило, что один из судей, он же хозяин дворца, собирался выступить с обвинением. Здешнее правосудие дозволяло князьям совмещать роли судьи, обвинителя и потерпевшего.

Суру не представили вообще. Юрия назвали гостем с восточных островов, Ведмедя — его помощником. Судьи, судя по всему, уже успели обменяться мнениями по сути дела, поэтому, после того, как Аю Амаравата обвинил Суру в смерти Ити Шаратхи, основные вопросы поступали со стороны сидящих возле стен монахов. Пришлось повторить сказку о злодейском Союзе Рыжих, что сбивал с толку некоторые кланы восточных островов, отчего они уходили в необжитые места и забывали прежних богов.

— Если на островах нет князей, то кто правит?

— Старейшины, советы кланов, — отвечал Юрий, подстраиваясь под местные представления о принципах устройства общества.

— Те романы, что рассказывали о поселке рыжих в Дастране, постоянно живут на островах?

— На островах романов нет. А слышал я это в южном княжестве Динбоче. Мы уже не первый год странствуем по материковым землям.

Динбоче — княжество удаленное. Юрий помнил лишь его общую карту и основные города. Да имя князя подсказал в свое время советник Сита. Но про деятельность островитян в Динбоче его расспрашивать не стали.

— Причастен ли Союз Рыжих к возникновению мерзкой веры в Алджу?

— Точно не знаю. Полагаю, не причастен.

Сура оставался невозмутимым. Казалось, его не интересовало, откуда взялся Юр и что ему надо. Угрозы он ждал с другой стороны. Зато Ити Шатру так и сверлила его взглядом. Ее муж, Аю Ганада, наоборот, оставался вообще равнодушен к происходящему. Остальные скрывали свое отношение.

Вопросы продолжались. Похоже, для монахов куда важнее было определить, кто такой Юрий и как он смотрит на политические проблемы княжеств, чем то, что он может сказать в качестве свидетеля. Пришлось намекнуть монахам, что у себя на островах Юрий выполняет функции религиозного надзора — как монахи Ямы здесь.

— О Прежних я услыхал только здесь, когда князь послал меня за Дриль. Да, в лесах я встречал множество их амулетов и просто предметов, вроде обуви. Из лесов я вынес только сосуды работы мастеров Амату, за которыми меня посылал князь.

Теперь Зрящий оживился. Он потребовал показать ему найденные вазы. Когда их принесли, Сура спросил, что Кондрахин может сказать об их происхождении.

— Все три вазы изготовлены в одной манере. Время изготовления можно определить с достоверностью только для одной из них, на которой имеется посвящение Ити Кайкайе. Это примерно семь сотен лет назад, если допустить, что вазу изготовили неподалеку отсюда. В южных княжествах могли быть и другие княгини с тем же именем.

Рассказ Юрия вовремя прервали — до того, как иссяк его запас исторических знаний, почерпнутых в беседах с князем и в книгах из его библиотеки. Юрия признали знатоком древностей, а Сура вновь утратил к нему всякий интерес.

Настала очередь Ведмедя. Его лукаво-простодушные ответы, к которым невозможно было прицепиться, тоже не вызвали особых придирок. В особо каверзных случаях Юрий успевал дать ему ментальную подсказку. Князья, как и монахи, это замечали, но реагировали спокойно. В конце концов, Ведмедь числился подчиненным Кондрахина, потому и спрос с него был меньшим.

Монахам пришлось согласиться, что там, где нет ни князей, ни монастырей, обладатели княжьего дара вполне могут разгуливать где угодно и обходиться без титулов. А если такой гость прибывает в княжество, то местный князь либо должен признать его высокий статус, равный монаху, либо вообще не пускать его в пределы княжества. Обвинять такого гостя в ереси будет совершенно неправильно.

Перешли к самому обвинению. Его Сура выслушал с полным безразличием. Не удивительно. Наверняка знал его содержание заранее. Начались вопросы к свидетелю. На стол перед князьями лег отбитый у Прежнего пистолет, а Юрий подробно пересказал весь разговор с подосланным убийцей. Он отпустил, естественно, упоминание про установку Прежних и собственное заявление о гибели родного мира Прежних.

Сура попытался было заявить, что Прежний мог ввести в заблуждение свидетеля, но Ме Димешвар, игравший в суде непонятную, но важную роль, объяснил, что обмануть человека с княжьим даром невозможно.

— Так ведь, как сказал свидетель, как раз был "день без князя"! — возразил Сура, не скрывая сарказма.

Между ним и монахом возникла короткая перебранка. Князья, хоть никто из них не сказал ни слова, явно в словах Юрия не сомневались. Вероятно, они что-то такое знали, что позволило им сразу поверить словам Кондрахина. А возражения Зрящего, вполне разумно обоснованные, по сути, отметались ими заранее. Ме Димешвар, похоже, полностью разделял позицию князей.