Неприятности в клубе «Беллона» - Дороти Сэйерс

— Разумеется. Но тем не менее, ответьте: мисс Дорланд сразу же принесла бренди вам?

— Думаю, да. Я услышала шаги Нелли в коридоре и выглянула, чтобы позвать ее, но когда я открыла дверь, мисс Дорланд уже выходила из студии со стаканом в руках.

— А где была Нелли?

— Она дошла до конца коридора и спустилась вниз по лестнице, к телефону.

— В таком случае, мисс Дорланд оставалась одна с бренди не больше десяти секунд. А кто дал его генералу Фентиману?

— Я дала. Я забрала стакан у мисс Дорланд прямо в дверях и немедленно передала ему. К тому моменту пациенту уже полегчало, так что выпил он совсем немного.

— После этого вы снова его покинули?

— Нет. Мисс Дорланд вышла на лестничную площадку посмотреть, не приехало ли такси.

— Она не оставалась с ним наедине?

— Ни минуты.

— Вам понравилась мисс Дорланд, сестра? Я имею в виду, она славная девушка? — Уимзи так долго хранил молчание, что Паркер даже вздрогнул от неожиданности.

— Со мною она была неизменно любезна, — отвечала сестра Армстронг. Но вот привлекательной я бы ее не назвала.

— Анна Дорланд когда-либо упоминала при вас о завещании леди Дормер? — осведомился Паркер, полагая, что уловил ход мыслей его светлости.

— Ну, не совсем о завещании. Но я помню, как однажды она рассказывала о своих занятиях живописью и помянула, что для нее это хобби, не более, и что тетушка позаботится, чтобы ей было на что жить.

— И это правда. Даже в самом худшем случае она получит пятнадцать тысяч, что, при грамотном вложении, может дать шесть или семь сотен годового дохода, — пояснил Паркер. — Она, случайно, не говорила, что рассчитывает на баснословное богатство?

— Нет.

— И не упоминала о генерале?

— Ни словом.

— Была ли она счастлива? — спросил Уимзи.

— Разумеется, она очень переживала из-за болезни тетушки.

— Я не об этом. Вы ведь относитесь к тому типу людей, которые все всегда подмечают — я давно понял, что сиделки очень наблюдательны. Производила ли она на вас впечатление человека, довольного жизнью?

— Анна Дорланд — девушка тихая и замкнутая. Я бы сказала, что скорее да, все ее вполне устраивало.

— Она хорошо спала?

— Да, очень крепко. Если ночью что-то вдруг потребуется, так ее попробуй добудись!

— Она много плакала?

— Она плакала, когда умерла старая леди; девушка была к ней искренне привязана.

— Ну да, такие слезы вполне естественны. Но она не каталась по полу, не закатывала шумных истерик и тому подобное?

— Бог ты мой, конечно, нет!

— Опишите ее походку.

— Походку?

— Ну да, походку. Вы бы назвали ее вялой или мешкотной?

— Да нет — скорее, энергичной и стремительной.

— Какой у нее голос?

— Знаете, это одно из главных ее достоинств. Довольно низкий для женщины, но в нем есть какая-то музыка. В романах такой голос обычно называют певучим, — усмехнулась сестра Армстронг.

Паркер открыл было рот, но тут же закрыл его снова.

— Как долго вы оставались в доме после смерти леди Дормер? — продолжал Уимзи.

— Я дождалась, пока закончатся похороны, просто чтобы не бросать мисс Дорланд одну.

— Перед тем, как покинуть дом, вы ничего не слышали обо всех этих неприятностях с адвокатами и завещанием?

— Это обсуждалось внизу. Лично мне мисс Дорланд ничего не говорила.

— Она казалась обеспокоенной?

— Признаков беспокойства я не заметила.

— Все это время с ней был кто-нибудь из друзей?

— Не в доме. Как-то вечером она отправилась повидаться с друзьями, по-моему, как раз накануне моего ухода. Но не сказала, с кем именно.

— Все понятно. Спасибо, сестра.

У Паркера тоже вопросов не осталось, так что друзья поспешили откланяться.

— Ничего себе! — заметил Паркер. — Чтобы кто-то, да восхитился голосом этой девицы!..

— А, вы заметили! Моя теория подтверждается, Чарльз. А лучше бы не подтверждалась. Ох, как хотел бы я ошибиться! Ох, если бы ты только глянул на меня с жалостью и позлорадствовал: «Ну, что я говорил!» Прости, определеннее выразиться не могу.

— Пропади пропадом все твои теории! — воскликнул Паркер. — Похоже, нам придется отказаться от мысли, что генералу Фентиману дали яд на Портмэн-Сквер. Кстати, не ты ли говорил мне, что собираешься пообщаться с девчонкой Дорланд у Рашвортов?

— Нет. Я говорил лишь, что надеюсь ее там встретить, но она, увы, не пришла.

— А, понятно. Ну ладно, пока что хватит с нас. Куда пойдем на ланч?

Друзья повернули за угол и тут же наткнулись на Сэлкома Харди: журналист появился со стороны Харлей-Стрит. Внезапно Уимзи ухватил Паркера за руку.

— Вспомнил! — воскликнул его светлость.

— Что?

— Кого мне напоминает тот портрет! Потом расскажу.

Оказалось, Салли тоже пребывает в раздумьях, чего бы пожевать. Вообще-то он должен был встретиться с Уоффлзом Ньютоном в «Фальстафе». В результате в «Фальстаф» отправились все трое.

— Ну, и как там делишки? — вопросил Салли, заказывая отварную говядину с морковью. Репортер недвусмысленно глянул на Паркера, но тот только головой покачал.

— Экий скрытный у тебя друг, — пожаловался Салли Питеру. — Я так полагаю, полиция вот-вот отыщет ключ к разгадке? Или расследование окончательно зашло в тупик? Или все-таки арест не за горами?

— Скажи лучше, какова твоя версия, Салли. Твое мнение не хуже любого другого.

— Мое мнение? Да оно такое же, как у вас и у всех прочих! Конечно, девчонка спелась с доктором. Это же очевидно, нет?

— Возможно, — осторожно проговорил Паркер. — Но доказать это очень непросто. Само собой, нам известно, что оба они бывали у миссис Рашворт, но нет никаких свидетельств того, что эти двое были близко знакомы.

— Осел ты эдакий, ведь она… — выпалил было Уимзи, но тут же захлопнул рот. — Нет, молчу. Разбирайся-ка лучше сам.

Прозрение приходило к нему постепенно, захлестывая сознание подобно волнам прибоя. Каждый проблеск истины влек за собой все новые и новые идеи, в уме мелькали то числа, то фразы, и если бы не грызущие сомнения, можно было бы вздохнуть с облегчением. Больше всего его мучила мысль о портрете. Портрет-напоминание, написанный, чтобы воскресить в памяти любимые черты, покрытый пылью образ, вызывающий навязчивые мысли…

Салли и Паркер тем временем продолжали беседу.

— …Внутренняя уверенность — еще не доказательство.

— …Пока мы не докажем, что она знала условия завещания…

— …И зачем было ждать до последнего? Это можно было организовать в любое время, не вызывая подозрений.

— Возможно, они надеялись, что все решится само собой. Было очень похоже на то, что старушка его переживет, и если бы не пневмония…

— Даже если так, у них в запасе было целых пять дней.

— Ну, предположим, что она ничего не знала вплоть до кончины леди Дормер…

— Леди Дормер могла сказать ей, будучи уже при смерти. Это бы все объясняло… поняв, как обстоят дела, она, вероятно…

— И девчонка Дорланд договорилась о встрече на Харлей-Стрит…

— …Это же ясно как день!

Харди довольно усмехнулся.

— Представляю, как они были шокированы, когда тело наутро обнаружилось в клубе. Небось, ты устроил Пенберти хорошую выволочку по поводу трупного окоченения?

— Само собой. Но он тут же прикрылся профессиональной этикой.

— Ничего, это ему еще припомнят на трибуне свидетелей. Он признался, что знаком с девушкой?

— Сказал, что это было шапочное знакомство. Но кое-кто видел их вместе. Помнишь случай Томпсона? Тогда все решилось благодаря допросу официантов в кафе.

— Вот что мне хотелось бы знать, — вздохнул Уимзи. — Почему…

— Что — почему?

— Почему они не договорились? — Его светлость собирался сказать совсем другое, однако передумал, а эти слова завершали фразу не хуже любых других.

— О чем это вы? — вклинился Харди.

Питер объяснил:

— Когда встал вопрос о завещании, Фентиманы были готовы пойти на компромисс и поделить деньги. Почему мисс Дорланд не согласилась? Если ты прав, это явилось бы самым безопасным вариантом. Но ведь именно она настояла на расследовании.

— Этого я не знал, — пробормотал Харди с досадой. Весь день он собирал возможные сюжеты, а завтра, чего доброго, состоится арест, а тогда какой в них толк?

— Но ведь в конце концов они договорились, — заметил Паркер. — Когда это произошло?

— После того, как я сообщил Пенберти о намечающейся эксгумации, ответил Уимзи, словно нехотя.

— Вот! Они поняли, что дело зашло слишком далеко!

— Помнишь, как Пенберти нервничал на эксгумации? Помнишь этого типа как там его имя — который отпускал шуточки по поводу Палмера и едва не опрокинул банку?

— Это вы про что? — снова требовательно вопросил Харди. Паркер объяснил; Харди выслушал, стиснув зубы. Еще один потрясный сюжет ускользнул! Но ничего, все это всплывет на процессе; вот тогда-то он статейку и тиснет!