Вечное Лето, Том IV: Звёздная Пыль (СИ) - Macrieve Catherine

Диего достаёт телефон из кармана.

– Я должен был дать тебе послушать это раньше, – бормочет он, – но это было бы слишком… Это было слишком болезненно, Мари. Это… Твоё последнее сообщение.

У Мари сосёт под ложечкой, пока он ищет на телефоне нужный файл, и она судорожно, почти отчаянно пытается вспомнить хоть что-то, но вместо воспоминаний – чистый лист, никаких признаков вспышек просветления, вообще ничего.

И из динамика раздаётся её собственный голос. Дрожащий от сдерживаемых слёз и при этом решительный.

Ей с трудом удаётся уловить суть.

«Только так я могла дать вам то будущее, которое вы заслуживаете». Только «как»?

«Люблю каждого из вас». Кажется, это правда. Даже сейчас. Особенно сейчас.

«Благодаря тебе я прожила полноценную жизнь, и благодаря тебе я ухожу с лёгким сердцем…» Мари поднимает глаза на Джейка и почти не видит его из-за размывающих зрение слёз.

«Всё, произошедшее с нами, действительно было восхитительным приключением». Да… Наверное. Это подталкивает Мари к тому, что она и вправду воспринимает обрывочные воспоминания, как приключение, произошедшее, возможно, с кем-то другим. Но истина заключается в том, что свою роль в них она не готова принять.

«Ты сделал нас семьёй». Мари видит, как Эмили накрывает ладонью руку Раджа. Да, все эти люди – семья, и каким-то образом для неё, Мари, со всеми этими её странностями тоже есть место в этой семье.

«Самый бесстрашный человек, которого я знаю». Мари даже не успела заметить, как Грейси вернулась в гостиную, но сейчас, глядя на эту едва знакомую (или, напротив, хорошо знакомую) молодую женщину, Мари верит сама себе.

«Как сильно люди могут меняться…» Стопроцентное попадание. Алистер из обрывочных воспоминаний о жизни до острова – до всего – совсем не похож на того мужчину, с которым Мари познакомилась вот буквально четверть часа назад.

«Твоя храбрость, твоя преданность, твоя самоотдача». Шон мягко улыбается, когда голос на записи упоминает его, и Мари вдруг понимает, что каждый из этих людей внёс огромный вклад в то, чтобы все они сейчас были здесь. Это не её заслуга, кто бы там что ни думал…

«Всё это сделало меня тем человеком, которого вы знали». Мари с трудом понимает смысл слов, сказанных Диего. Должно быть, это какая-то шутка, смысл которой понятен только Диего, что-то такое, что ей ещё предстоит вспомнить, но от чего же это звучит так странно?

«Никогда не меняйся». Мишель неожиданно прикасается к её ладони, и, сморгнув слёзы, Мари видит на лице подруги лёгкую улыбку. Очевидно, этот завет Миш ухитрилась неукоснительно соблюсти.

«Жизнь бывает быстротечной». Каким-то сверхъестественным образом Куинн была исцелена от заболевания, которое могло унести её жизнь в любой момент. Сейчас, глядя на неё, Мари не может представить, что вот эта жизнерадостная рыжая девчонка когда-то боролась со смертью. Но Куинни бледнеет, словно одно воспоминание об этих событиях причиняет ей невыносимую боль.

«Моё верное решение было принято не в последнюю очередь благодаря тебе». Губы Эстеллы сжимаются в тонкую нитку, будто она винит себя в том, что Мари посчитала свой уход правильным решением.

«Вы – это всё, что у меня есть». И это… тоже не изменилось. Кроме них, у Мари буквально никого нет.

«Представьте, что я рядом с вами. Потому что на самом деле это будет именно так».

Когда запись заканчивается, в комнате повисает почти осязаемая тишина.

Только спустя несколько минут её нарушает Куинн.

– И всё-таки, Мари, что именно ты сделала? Почему это был единственный способ?

Марикета только пожимает плечами.

– Я не знаю. Не помню. Это… Я пыталась, – честно говорит она, – пыталась вспомнить, но это даже сложнее, чем всё остальное… Будто эти воспоминания, знаю, будет звучать странно, заблокированы.

– Или ты боишься, – произносит Алистер, – это вспомнить. Я пытался расспрашивать Рурка, но он, знаете, совсем крышей поехал. Когда я приходил к нему… Сначала он нёс околесицу про людей из кристаллов, а потом просто начинал смеяться. Иногда рассказывал что-то про конец света. Говорил, «они идут за вами». Словом, ничего толкового.

– Я хочу спросить, – бормочет Мари, – те видения, о которых говорил Джейк. Которые показывал Ваану. Они… Сбылись?

Ребята нервно переглядываются.

Диего прокашливается.

– Да, Мари, сбылись. Не совсем точно, но… Да. Все до единого.

– Это хорошо, – шепчет Мари, – значит, оно того стоило.

– Не смей, – шипит Джейк, – снова так думать. Ты… Это… Не стоило того, Марикета!

– Тише, Маккензи, – одёргивает его Эстелла, – любой из нас поступил бы так, если бы мы только знали, что это поможет. Даже ты не можешь этого отрицать.

Джейк качает головой, но по обречённому выражению его лица Мари понимает, что он согласен с Эстеллой.

– Главный вопрос состоит в том, как ты вернулась, – говорит Алистер, – у меня есть кое-какие соображения на этот счёт, особенно с того момента, как я начал вникать в то, что произошло в Нортбридже. В принципе, думаю, никого особенно не удивляет то, что один из кристаллов с Ла-Уэрты наделил людей сверхъестественными силами, ведь мы сами видели, как это происходит, – Алистер встаёт со своего кресла и расхаживает вдоль комнаты, будто читает лекцию. – Но то, что мне удалось выяснить о погибшей – или пропавшей без вести – девушке, существенно интереснее. Итак, её зовут Меланте Пирс, ей двадцать пять лет, и её мать работала на Прескотта.

– И что в этом такого? – спрашивает Куинн.

– А то, что Меланте не родная дочь миссис Рошель Пирс, – Алистер замирает, будто пытается держать интригу, но Мари по-прежнему не понимает, куда он клонит. – Её удочерили. По документам всё чисто, и я бы вряд ли обратил на это внимание, но…

– Но тут в дело вступила я, – вмешивается Зара. – Не буду грузить вас лишними деталями, но я наложила лапы на личную переписку близкого друга этой девчонки с его подружкой. Он, кстати, ещё один сотрудник компании. Минуточку, – она достаёт свой телефон и несколько раз нажимает на экран, после чего гостиная наполняется разнообразными оповещениями о новых уведомлениях. Мари открывает сообщение от Зары – это скриншоты упомянутой переписки.

Поппи: Ты действительно веришь в это, Дакс? Мне кажется, это совершенно нереально

Дакс: Узнать, что твоя подруга из другого измерения

Дакс: Дай-ка подумать

Дакс: Не знаю

Дакс: Но это много объясняет

Поппи: Например?

Дакс: Её показатели. Я брал анализы и у Кенджи, и у Евы, чтобы зафиксировать изменения в генетической структуре, вызванные кристаллами

Дакс: Но у них и близко нет той картины, что у Мэл

Дакс: Как будто кристалл повлиял на неё благотворнее, чем на других

Дакс: Будто её код ДНК воспринял кристалл, как что-то родное

Дакс: И, если этот кристалл из того же измерения

Дакс: Всё действительно становится логичным

Поппи: эээ… да?

Дакс: Да. Слушай, объясню при встрече

Мари откладывает телефон в сторону, потирая висок.

– Я по-прежнему ничего не понимаю.

– Марикета, – терпеливо произносит Алистер, – я должен задать тебе несколько вопросов…

– Погоди-погоди, – перебивает Мари, – то есть ты подозреваешь, что я тоже из… Какого-то другого измерения? Но это не… Но…

– Вообще-то, имеет смысл, – тихо говорит Грейс. Мари поднимает на неё глаза и качает головой.

Нет, это совершенно точно какое-то безумие.

– Ты же знаешь, Мари, что все мы тебя искали, – продолжает Алистер, – бог знает, какие системы я задействовал, чтобы найти о тебе хоть какую-то информацию. Но у меня ничего не вышло.

– Как и у меня, – добавляет Зара.

– И потом, когда я пытался собрать в кучу всю информацию, что у меня о тебе была… Это было ничто. Почти буквально – ничто, Мари.

– В каком смысле?

– Ну, посуди сама. Я знал твоё имя, твою фамилию, твою дату рождения. То, что ты из Огайо. И то, что училась на одной специальности с Диего. И всё это… Прости, конечно, но только с твоих слов.